Глеб, прихрамывая, побежал по подворью. Свернув за угол, он увидел возле конюшен две клетки. Дверца одной из них была распахнута, а сама клетка – пуста. Во второй сидела, уставившись на Глеба злобными глазищами, спуржун-птица.
Глеб остановился перед клеткой. Что делать дальше – он не знал. Спуржун-птица – тварь свирепая и своенравная. И, уж конечно, она не пустит Глеба на свой загривок. Как заставить крылатую тварь служить себе?.. Интересно, что сделал бы на месте Глеба охотник Громол?
Глеб представил себе высокую фигуру охотника, гордое лицо и вдруг припомнил его давние слова, к которым сам он когда-то отнесся скептически:
– Воздух Гиблого места пронизан Силой. Ты так часто ходил в Гиблое место, что сам стал его частью. Прислушайся к себе и почувствуй эту Силу. А потом попробуй использовать ее. Только будь осторожен. Если обращаться с Силой неправильно, она погубит тебя.
Глеб прикрыл глаза и сосредоточился. По рукам его пробежала теплая волна, а в голове словно зазвучала какофония звуков. Он еще больше сосредоточился и попробовал вычленить из этой какофонии внятную и чистую мелодию.
Как ни странно, удалось! Глеб открыл глаза и поразился тому, что увидел. Мир изменился. Краски стали сочнее, очертания предметов – четче.
Глеб почувствовал себя сильным и всемогущим. Он поднял руки и с удивлением посмотрел на них. Руки как руки, разве что легкое золотистое сияние исходит от них. Откуда же тогда взялось ощущение, что он может взяться этими руками за железные прутья клетки и безо всяких усилий раздвинуть их в стороны?
Почти не осознавая, что делает, Глеб шагнул к клетке…
Прутья поддались сразу. Крылатая тварь будто что-то почувствовала – она нахохлилась и забилась в самый дальний угол клетки, поглядывая оттуда на Глеба настороженными, сердитыми глазами.
Глеб вырвал несколько железных прутьев и отшвырнул их в сторону. Затем взглянул на крылатую тварь и властно крикнул:
– Выходи!
В горле птицы что-то клокотнуло. Неуклюже переваливаясь с ноги на ногу, она послушно заковыляла к пролому.
Глеб посторонился и дал спуржун-птице выйти на волю. Подождал, пока чудовище расправит крылья и поднимет голову, а затем прыгнул ему на спину.
«Боже, что я делаю!» – пронеслось в голове у Глеба, но в следующее мгновение он обхватил скользкую шею спуржун-птицы руками и рявкнул:
– А теперь – лети!
Спуржун-птица распростерла перепончатые крылья и побежала вперед. Рывок – и вот они уже в воздухе. У Глеба захватило дух, и он крепче вцепился руками в шею твари. Птица поднималась все выше и выше.
Далеко впереди, почти у самого горизонта, Глеб увидел две черные точки.
– Лети за ними! – приказал Глеб, перекрикивая ветер.
Чудовище широко взмахнуло крыльями и стремительно понеслось по серому, так и не прояснившемуся после дождя небу, на запад – в сторону Гиблого места.
7
Небо по-прежнему было серым от мороков. Небольшая полянка поросла осокой, там и тут из земли торчали черные, словно обугленные, коряжины. Вокруг полянки темнел непролазный лес-глушняк.
Неподалеку от черного зева пещеры, возле потемневшего от копоти огромного каменного идола, горел большой жертвенный костер. Однако жрецов поблизости не было.
Спрыгнув со спины спуржун-птицы, Диона приказала:
– Лети прочь!
Чудовище взмахнуло крыльями и взвилось в серое небо. Диона вынула из кармана черный камень и взглянула на него. По камню пробежал радужный всполох, и на его гладкой поверхности появился небольшой мерцающий значок. Недостающая буква в письменах падшего бога!
Диона сжала камень в ладони и быстро зашагала к пещере.
– Нет, Диона! – услышала она у себя за спиной хриплый крик стригоя.
Диона вздрогнула и со всех ног побежала к пещере. Однако убегать от стригоя было бесполезно. Мгновение – и вот он уже стоит перед ней, заслонив вход в пещеру.
Диона остановилась и хмуро взглянула на Лагина. Стригой улыбнулся.
– От меня невозможно убежать, – сказал он. Затем покосился на черный зев пещеры и прищурил синие глаза. – Значит, это и есть святилище Нуарана? Скажу тебе честно, я ожидал чего-то большего.
Диона рванулась с места и хотела обежать стригоя стороной, но Лагин вновь возник у нее на пути.
– Отдай мне Ореол, Диона, – спокойно произнес он.
Диона прижала камень к груди.
– Ты не понимаешь! – отчаянно выкрикнула она.
– Нечего тут понимать. Этот камень – символ власти. Не знаю, что за чудеса он способен творить, да и не хочу знать. Мне нужна власть, Диона. Только став властелином мира, я перестану быть в нем изгоем. – Лагин протянул руку. – Отдай мне его! Отдай, и я отпущу тебя!
Диона прижала камень к груди.
– Глупец, – выдохнула она. – Ты хочешь власти? Всего лишь власти? Да ведь этот камень способен уничтожить мир!
Лагин дернул щекой:
– Чушь!
– Чушь? Подумай сам: откуда ты узнал о нем?
Стригой опустил руку и задумчиво нахмурился. По лицу его вдруг пробежала тень, и он неуверенно проговорил:
– Удивительно, но я не помню. Но это и не важно.
– Это важно! – выпалила Диона. – Ты не помнишь, потому что про камень тебе сказала колдунья Мамелфа! Она забрала твое живое сердце и околдовала тебя своими чарами! Ты пытаешься добыть камень не для себя, а для нее!
Лагин сжал зубы. Несколько секунд он думал, а затем презрительно произнес:
– Чушь. Я был ранен. Мамелфа исцелила меня и отпустила на все четыре стороны.
– Коварная и алчная ведьма исцелила тебя и отпустила, ничего не взяв взамен? – Диона усмехнулась. – Ты сам-то себя слышишь, ученый муж?
На лице Лагина появилось выражение озабоченности. Еще несколько секунд он размышлял над словами девушки, потом сдвинул брови и, резко протянув руку, рявкнул:
– Хватит болтать! Отдай мне камень, и я сам рассужу, что мне с ним делать!
Диона швырнула Ореол на траву и резко подняла перед собой руки. Два темных, страшных глаза уставились с ладоней девушки на стригоя.
Лагин усмехнулся, поднял с земли прут и резко стеганул Диону по ладоням. Глаз, раскрывшийся на правой руке девушки, лопнул и потек кровью.
Стригой ударил снова. Повалив Диону на землю, он стал избивать ее прутом, стараясь выстегнуть второй глаз, но девушка крепко сжала ладонь и перевернулась на живот, подмяв руку под себя.
– Тварь! – злобно проговорил Лагин. – Думала, сможешь меня обмануть? Получи!
Он еще несколько раз ударил Диону, затем бросил измочаленный прут на землю, нагнулся и поднял Ореол с земли. Поднес его к глазам и прищурился.
– Говоришь, с его помощью можно уничтожить мир? А что – неплохая идея. Но я не думаю, что…
Договорить стригой не успел. Черная тень метнулась к нему из кустов бузины. Что-то сбило Лагина с ног, и шею его обвили тонкие сильные руки. Голая, поросшая рыжеватой шерстью девка оседлала кровососа и приблизила свое лицо к его лицу.
