— Армия Фоссано форсирует болота и ударит войскам Гиллеберда в спину. Впрочем, не думаю, что он всю армию спешно вернет в Турнедо. Захваченную Армландию оставить — это признать поражение. Две трети армии он оставит, а треть вернет…
— Почему треть? — возразил Фальстронг уязвленно. — Вы считаете мои войска такими слабыми? Против вас — две трети, а против меня — треть? Это оскорбление!
Барбаросса вскочил, гневно сверкая очами, а я торопливо прокричал:
— Его Величество Барбаросса хотел сказать, что в Турнедо осталось множество верных Гиллеберду вассалов со своими дружинами, не все же пошли в Армландию! Они и окажут Его Величеству Фальстронгу яростное сопротивление! Так что у него там противник будет даже сильнее, чем у короля Барбароссы!
Барбаросса недовольно поморщился, но смолчал и сел обратно. Найтингейл вздохнул с облегчением, а я ощутил, что все взгляды скрестились на мне.
— Вижу, — сказал я откровенно, — моя очередь сказать, что могу сделать я. Но, увы, я слишком слаб, и еще не знаю даже, если откровенно, что смогу на самом деле. Попробую собрать в Армландии верных мне лордов. Думаю, даже те, кто не был мне верен, после нашествия армии Гиллеберда предпочтут принести клятву мне и выставить войска под мою руку.
Фальстронг пробормотал:
— Это уж точно…
Найтингейл сказал ободряюще:
— Сэр Ричард, мужайтесь. Нашествие внешнего врага сплотит Армландию. Так бывает всегда.
Барбаросса промолчал, а Фальстронг сказал веско:
— Кроме того, я полагаю, мы должны действовать очень согласованно и дальше. А для этого просто обязаны прийти к соглашению, что хотя у каждого войска свой король, но кто-то должен, как бы это сказать, командовать и всеми… Иначе, если будем действовать каждый по себе, Гиллеберд сумеет так маневрировать своими войсками, что нанесет поражение каждому поодиночке.
Барбаросса возразил запальчиво:
— Мной никто не будет командовать!
Найтингейл сказал торопливо:
— Вы не так поняли, мой дорогой брат!.. Не вами, наш дражайший родственник имел в виду, а всего лишь войсками…
Барбаросса возвысил голос:
— Это и значит, что командовать мною!.. Ну хорошо-хорошо. Если это в самом деле нужно, то командовать буду я!
Фальстронг вскипел:
— Почему вы?
— Как самый старший, — заявил Барбаросса, — по возрасту и опыту!
— Опыт от возраста не зависит! — выкрикнул Фальстронг. — Мне воевать пришлось больше! Это через мои земли прошли войска императора Карла, уничтожая все живое!.. Мы дрались дни и ночи, мы дрались в полях, лесах и горах, мы дрались конными и пешими… и опыта у нас хватит на десять королевств, где дрались только за трон со своими же вассалами!
Барбаросса снова вскочил, но мы с Найтингейлом ухватились за него и осадили, как огромные псы разъяренного медведя.
Фальстронг, напротив, вальяжно и по-хозяйски развалившись в кресле, заявил уверенно:
— Только я, никто другой!
— Нет! — прорычал Барбаросса.
Он опять попытался вскочить, но снова на плечи навалились и удержали.
Найтингейл сказал просительно:
— Мои дорогие и такие горячие братья!.. Я не стану предлагать свою кандидатуру, у меня невелик воинский опыт, войска мало, а королевство втрое мельче ваших. Однако могу предложить того, кто и этого лишен…
Барбаросса и Фальстронг перестали пожирать друг друга яростными взглядами, в недоумении посмотрели на короля Шателлена, потом одновременно повернули головы в мою сторону.
Найтингейл, ободренный паузой, сказал торопливо:
— Вспомните, мы же решились помочь сэру Ричарду вернуть его земли!.. Это святой долг рыцарственных королей и христиан! Такое нам зачтется, когда на Страшном Суде начнут допытываться, как и что делали, и что скажем в свое оправдание… Сэр Ричард не король, у него совсем нет войска, потому нет влияния, а нам нет урона достоинству…
Барбаросса крякнул, посопел, в раздражении двинул плечами.
— Ну, он в самом деле не король…
Он бросил злой взгляд на Фальстронга. Тот нехотя кивнул.
— Я не уступлю руководство другому королю, — заявил он, — однако это не будет уступкой вам или кому-то еще, если возглавит наши силы сэр Ричард. Это будет, скорее…
Он остановился, подыскивал слово, а Барбаросса буркнул:
— … пожалованием.
Фальстронг наклонил голову.
— Да, мой дорогой брат, это больше пожалование. Назначение.
Он исподлобья посмотрел на Барбароссу, тот кивнул, Фальстронг чуть наклонил голову и взглянул на короля Шателлена, передавая ему слово.
Найтингейл с облегчением вздохнул, просиял, сказал с подъемом:
— Как приятно моему сердцу, когда такие могучие короли приходят к согласию!.. Сэр Ричард, это не просто пожалование… мы помним ваш блистательный рейд в богатейшее южное королевство, которое вы так умело и молниеносно завоевали, использовав не только немногие силы Армландии, но и войска Его Величества Барбароссы, о чем он был уведомлен, как мне сообщили, уже потом…
Барбаросса кивнул.
— Да, — буркнул он, — если бы заранее сообщил, я бы не дал ни одного воина! Но потом, да, когда все получилось, пришлось одобрить и задним числом дать соизволение… В таких делах он мастер, так что берегите карманы!
Найтингейл сказал со вздохом облегчения:
— Сэр Ричард, вы назначены этими могучими королями руководителем наступления. Я, разумеется, добавляю и свой голос к их высокому мнению.
Я вскочил, торопливо поклонился.
— Я безмерно счастлив, — произнес я дрожащим от счастья и восторга голосом, — я не нахожу слов… я сделаю все, чтобы оправдать ваше высокое доверие… только надеюсь, вы не оставите меня своими постоянными советами и подсказками…
Фальстронг снисходительно улыбнулся.
— Мы с моим благородным братом, королем Барбароссой, нисколько не сомневаемся, что такой молодой и талантливый военачальник успешно справится, да. Со своими обязанностями и вообще. А подсказывать, направлять и даже руководить, разумеется, будем, не волнуйтесь! Наш громадный воинский и жизненный опыт не позволит вам наделать слишком уж больших ошибок, а мелкие… га-га-га!.. мы и сами умеем.
Найтингейл посмотрел на одного и другого просительно, сказал робко, словно простолюдин у знатных лордов:
— Наверное, пора нам… к частностям?
Барбаросса кивнул.
— Да, надо точно наметить, кто где наносит удар, чтобы получилось согласованно. И обязаться следовать плану.
— И чтобы обязательно приходить на помощь, — добавил Фальстронг важно, — если Гиллеберд навалится только на одного.
