– Боюсь, идти сейчас не самая лучшая мысль, – хмыкнул Кевин, глядя как Борегар раздраженно отряхивает от прилипших колючек свой роскошный костюм. – Мы уже и так на ногах не стоим. Предлагаю заночевать тут, если, конечно, это не слишком опасно.
– Из двух зол, я предпочел бы даже стены Мории, – с сомнением ответил я. – Там полно пещер, в которых можно отсидеться в относительной безопасности. А тут… Не забывайте, что сюда мы попали по милости Попрыгуна. Кто знает, от чего гибнет этот мир? Тут и без Попрыгуна масса сюрпризов может произойти с одиноким путником.
– Чего можно опасаться конкретно в этом месте Средиземья? – настойчиво осведомился Кевин. Сквозь темные стекла очков, которые он не снял даже в сгущающихся сумерках, проступили две яркие оранжевые точки.
– Да мало ли… – пожал я плечами. – Волколаков, например. Я видел одного или двух в прошлый раз. Неприятные твари. Орки могут шастать, хотя я ни одного не видел здесь. Ну, и гномы тоже не подарочек, но с этим нам предстоит разобраться внутри Мории. Да и вообще, ту может оказаться кто угодно, разбойники, гондорцы, странствующие маги… У нас здесь нет друзей и доверять тутошним обитателям я бы не советовал.
– Тогда остаемся тут, – решил Кевин. – Дежурить будем по двое, как в прошлый раз…
– Нас же пятеро, – напомнил Кристиан.
– Предлагаю дежурить только мужчинам, – высказался я, но Соня решительно покачала головой.
– Я вам не девочка с косичками и вполне способна постоять и за себя, и за вас.
– Можем кинуть жребий, – с тайной надеждой предложил Борегар, полагая, что один шанс из пяти продрыхнуть всю ночь весьма неплохо, но Кевин хмуро покачал головой.
– Первыми будут дежурить Борегар и Кристиан, потом я, последними Артем и Соня. А пока давайте соберем хвороста для костра.
Возражать явно раздраженному и злому Кевину никто не стал, хотя Борегара явно не прельщала перспектива первому заступать на вахту. В сгущавшихся сумерках найти сухие сучья было тяжело. У берега реки росло ничтожно малое количество деревьев. Но нам повезло. Кевин, удалившийся довольно далеко от стоянки, скоро приволок обломанное у корней сухое деревцо. Соня извлекла из своего арсенала топорик, коим мы и порубили суковатый ствол, и, наконец, улеглись спать.
Я проснулся от кошмара задолго до своей вахты. Мне снова приснилась Лючия, но на этот раз она, свирепая, как Валькирия, рубила Сониным топориком тело Беаты. Голова старушки тряслась на тоненькой ниточке и подмигивала мне страшным залитым кровью глазом. Я закричал и проснулся.
Вокруг было тихо, стало быть, кричал я во мне. Соня свернулась внутри своего спального мешка и посапывала. Рядом, вытянув ноги к тлеющему костерку, спал Кристиан. Борегара с обеих сторон подпирали его псы, недовольно покосившиеся на меня, когда я вставал. Кевин сидел на обрубленном со всех сторон стволе дерева. Я отошел в сторону по малой нужде, а потом направился к нему, потирая озябшие плечи.
– Чего не спишь? – негромко спросил Кевин, не оборачиваясь. – До твоей вахты еще час.
– Да что-то не спится, – пожал я плечами и уселся рядом. – Если хочешь, ложись, я подежурю.
– Не стоит, – усмехнулся Кевин. – Не нужно быть благородным сверх меры, Артем. Я ведь толком не поблагодарил тебя за свое спасение?
– Скажи «спасибо», и мы будем в расчете, – хмуро сказал я.
– Нет. Не будем. И ты это прекрасно знаешь. Ты один не бросил меня на Авалоне, хотя мог уйти как Соня, Кристиан или этот… – Кевин презрительно покосился на спящего Борегара. – А ты остался.
Я не ответил. Собственно, сказать мне было нечего. Неловкая пауза затягивалась. Мы сидели и смотрели на темную воду, в которой весело блестели лунные блики. Тихое журчание успокаивало мои истрепанные нервы. В воздухе зудели комары и мошки, потревоженные дымом нашего костра, по счастью, защищавшего нас от их укусов.
– Давно хотел с тобой поговорить, – негромко сказал Кевин, – да все как-то случая не предоставлялось. Тебе ничего не кажется странным в нашем путешествии?
– Ты о чем? – спросил я.
– Да я все о том же. Императоры обвиняли в произошедшем Беату. А мне кажется, что она тут совершенно не при чем.
– Я никогда не думал, что в связке с Попрыгуном работала Беата, – горячо ответил я. Кевин кивнул.
– Беата никогда на такое бы не пошла, я слишком хорошо ее знал. Но есть тот, кто не остановился бы ни перед чем, чтобы стать могущественнее.
– Ты о ком? – не понял я.
– Разве непонятно? – удивился Кевин. – Я говорю о Борегаре.
Я рассмеялся.
– Кевин, я понимаю, что ты его терпеть не можешь, но возводить напраслину на него зачем? Борегар не имеет к Попрыгуну никакого отношения.
– А с чего ты взял? – парировал Кевин. – Назови хотя бы пару причин, почему это не он?
– Да хотя бы потому, что он не может вести за собой, – ответил я. – Вот одна из таких причин. И потом, именно Борегар может его чувствовать, его наделили такими способностями Императоры.
– Не факт, что ему вообще были нужные эти способности, – парировал Кевин. – Он мог чувствовать Попрыгуна и без этого, если работает с ним в одной связке. А Императоры об этом попросту не знали. Зачем ему это афишировать. Он водит нас последовательно по мирам, которым суждено погибнуть, но почувствовать, где Попрыгун почему-то не в состоянии. Тебе не кажется это странным? Безошибочно выбрать из тысяч миров именно гибнущий, с учетом того, что никогда там не бывал, и не знать, где искать врага… Своеобразная способность… И, по большом счету, совершенно не нужная. Разве на Сейвилле или Авалоне способности Борегара как-то себя проявили? Мы шли наугад, расспрашивали местных жителей. С этим можно было справиться и без Борегара. Да и вообще, вся эта акция по спасению миров была организована как-то странно, хаотично, наспех… Что мешало оповестить всех Императоров об опасности? Почему в Перекресток прибыли избранные? Любой из попавших в беду Императоров мог пригласить нас. Однако была создана … как это…
– Инициативная группа, – подсказал я.
– Вот-вот. Смоделировали этот портал, будь он неладен, нас заставили пройти сквозь него. Зачем? Для устрашения? Мне кажется, что причины не настолько очевидны. Что если это поводок, позволяющий манипулировать нами? Мы, скользящие, не подчиняемся правилам других миров. Нас нельзя запугать, потому что нельзя удержать.
– Что ты хочешь сказать? – похолодел я.
– Ты меня понял. Что если нет никакого Попрыгуна? Что если миры гибнут сами по себе, ведь такое и раньше бывало. Борегар может просто вести нас по этому проклятому маршруту, чтобы приручить нас, надеть строгий ошейник. А потом Императоры будут поднимать обруч выше и выше, и щелкать кнутом. И вот мы, связанные печатью портала, выполняем то, что они хотят.
