Привыкла, призналась сама себе Алесса, к тому, что есть с кем поговорить перед сном, и не с молчаливой луной, а осязаемым остроумным собеседником. К тому, что каждое утро тебе улыбаются и желают здоровья. К тому, что ты кому-то необходима. К тому, что кто-то необходим тебе. Привыкла не быть одной. Алесса остановилась как вкопанная, сражённая собственными умозаключениями. Привыкла? За полторы недели?
«Да», — припечатала южная кошка.
Хмурясь, девушка стянула с поленницы первую попавшуюся деревяшку. Она понятия не имела, из какого дерева делают трубки, да это было неважно. Назад она шла специально неторопливо, обдумывая складывающуюся ситуацию. Надо же, северный волк и южная пантера. Пёс и кошка. Белое и чёрное. Лёд и пламя. «Можно продолжать до бесконечности, — размышляла девушка, — мы абсолютно противоположны друг другу. Как вышло, что мы встретились? Неужели Великая Кружевница решила так подшутить?»
Алесса ухватила за ручку ящичек с инструментами и очнулась от раздумий: ящик был неимоверно тяжёл. Девушка отложила полено и попробовала поднять его обеими руками, но смогла оторвать от пола всего на пару ногтей. «Ладно, — подумала знахарка, — полено я ему, так и быть, принесу. А это пусть тащит сам. Вон у него мышцы какие, и одной рукой поднимет!» Приняв, наконец, такое многотрудное решение, Алесса побежала вверх по лестнице. «Бедненький, заждался, поди, совсем», — растроганно умилялась знахарка.
Но коварный Вилль, похоже, не подозревал о терзающих девушку чувствах. Открыв дверь, Алесса в первую очередь увидела пустую постель и остолбенела. Потом перевела взгляд на распахнутое настежь окно и встретилась взглядом с аватаром — в изумрудных глазах плескался неподдельный ужас. Строптивый пациент уже успел натянуть штаны и сапоги, и теперь старался просунуть в рукав рубашки больную руку.
— Солнышко, ты куда это собрался? — вкрадчиво поинтересовалась знахарка. — Ну-ка немедленно назад в кровать!
— Нет! — Вилль затравленно смотрел на Алессу, грозно надвигавшуюся на него с поленом наперевес.
— Давай-давай, дружок, ложись, не буди во мне зверя!
— Алесса, чего это тебе неймётся уложить меня в постель, а?
Девушка поперхнулась от возмущения и застыла на месте, чем парень и воспользовался. В мгновение ока запрыгнул на подоконник, ухватился за него здоровой рукой и перекинул ноги на другую сторону. На один миг замер, упираясь ногами в стену, и легко спрыгнул на землю.
— Свобода!
Алесса бросилась к окну. На улице Вилль всё-таки умудрился надеть рубашку и теперь пытался справиться с пуговицами. Похоже, холод его совершенно не смущал. Заметив высунувшуюся на улицу девушку, весело помахал ей правой рукой, стараясь не морщиться от боли.
— Спасибо, Алесса!
— Немедленно назад!
— Ни за что!
— Арвиэль Винтерфелл! Если тебя снова погрызут — ко мне не приходи! — пригрозила знахарка.
— Отлично! Есть хотя бы шанс умереть без мучений!
— Ты — неблагодарная остроухая скотина!
— И я тебя люблю, Алесса!
Девушка зарычала и швырнула ему в голову полено, но, разумеется, не попала. Эльф легко увернулся и поймал его здоровой рукой.
— Спасибо, Алесса! Пойду мастерить себе трубку — я очень хочу курить!
Немногочисленные прохожие замерли, жадно впитывая каждое мгновение разворачивающегося перед ними действия. Эльф развернулся и, насвистывая, быстрым шагом пошёл прочь от дома знахарки, люди перед ним благоговейно расступались.
Шипя, как рассерженная кошка, Алесса с грохотом закрыла окно и уселась на пол, обхватив колени руками. Внутри неё всё кипело. Вот гад! Когда девушка немного успокоилась, к ней в голову пришла такая мысль: городские сплетницы теперь получили новую животрепещущую тему для размышлений, и исчерпается она нескоро.
* * *
— У-у-у!!! — тоскливо подвывал крупный, но невероятно тощий волк. Хищник брёл по заснеженному лесу, с трудом передвигая лапы — он был голоден как… зверь. Последние охоты обернулись неудачами, и волк совсем отчаялся. Пару ночей назад он обнаружил пойманного в силок зайца-беляка, тощего, как и он сам, но всё равно заманчивого и, несомненно, вкусного. Но не успел волк вдоволь пооблизываться да поскалиться, как подоспела Тиэлле, и добычу пришлось отдать ей. Ничего не поделаешь, она — Мать Стаи, любимица Владыки. Прожорливая Быстрая слопала зайца целиком, с костями, вылизала окровавленный снег, а затем благодарно фукнула носом и затрусила прочь. А бедному голодному волку какой прок с этого фуканья — есть-то всё равно хочется. Сегодня он едва не пообедал, но снова не повезло. Упитанная серая ворона, так удобно примостившаяся на нижнем суку толстенного приземистого дуба, несколько минут радовала обманчивой неподвижностью золотистые глаза хищника. Волк прыгнул. От голода и нетерпеливости он не рассчитал силу толчка и врезался головой в дерево, а ворона с негодующим карканьем улетела, одарив на прощанье обидчика большой чёрно-белой плюшкой… Холодно, голодно… У-у-у…
Прошлая Ночь Зова[25] подарила им роскошный ужин — целых три человечьих хвоста.[26] Хвосты были крупные, но почти без крови, к тому же совсем одеревеневшие на морозе, да и выкапывать их из-под снега пришлось долго… Тем не менее, волки знатно попировали и ходили довольные, с маслеными от удовольствия глазами и раздутыми как барабан животами. Но с тех пор прошло так много времени.
Это отразилось на внешнем и внутреннем состоянии лесных хищников — они озлились и совсем одичали. Если бы Владыка не жил в деревянном кольце, они бы туда ворвались и устроили Большую Охоту, но Белый Волк этого делать не позволял. Лесные хищники искренне недоумевали, отчего их Владыка ходит на двух ногах и не трогает человечьи хвосты, ведь он охотник гораздо более сильный да ловкий, чем простые волки. Он может поймать даже летящую птицу и спастись от быстрой колючей стрелы…
Волк уселся под мохнатой еловой лапой и облизнул нос — запахло новым снегом. Этого ещё не хватало, итак весь лес завалило — на каждом шагу вязнешь. Посыпался первый холодный горошек, сначала медленно, и вдруг в одно мгновение встал непроницаемой снежной стеной. Волк тяжело вздохнул. Сейчас бы в тёплую нору, да чтобы в желудке было тесно, а под бок — волчицу, мягкую, уютную.
В белой завесе мелькнула пара раскалённых угольков. Волк сморгнул — почудилось…
— Р-р-р…
Вилль прекрасно понимал, что, если Алессе взбредёт в голову продолжить лечение, то искать она его в первую очередь будет дома. Сейчас его мучил каверзный вопрос: куда податься? Встречные горожане кивали со смесью радости и удивления — как-никак, у склочной оборотнихи гостевал, не у девушки-домохозяйки… да, вроде, шерстью не покрылся и когтей не отрастил. Юноша привычно улыбался и кивал в ответ, но думал о своём. Он не понимал, почему вдруг захотел уйти именно так, через окно, как хулиганистый деревенский мальчишка, а не взрослый серьёзный эльф. «Это аура алессина виновата, — нашёл себе оправдание Вилль, — в её комнате кому хочешь голову снесёт!»
