Едва не оцарапав бородачу щеку, в воздухе просвистела серебристая плеть. Узкий клинок на ее конце с треском вонзился в стену позади бандита. Тот опасливо скосил глаза на витую цепь, струной натянувшуюся рядом с его шеей, и хватка головореза чуть ослабилась.
— Марко! – угрожающе прорычал Серый.
Бандит отпустил Барта и примирительно выставил вперед ладони.
— Да ладно вам, господин Леонард! – хохотнул он. – Ну, пошутил я. Пошутил, а?
Он потрепал ошалевшего Барта по голове и деловито оглядел комнату. Серебристая плеть Серого, звякнув, выдернула свое смертоносное жало из стены и спряталась в широком рукаве.
Бородач, обнаружив початую бутылку вина, стоящую на столе, быстренько припал к ней, хлебая прямо из горлышка. Барт таращил на него глаза, разинув рот. Дар речи к нему так и не возвращался.
— Это Марко, – как ни в чем не бывало представил гостя Серый. – Вы с ним, кажется, уже немного знакомы.
Барт, кивнув, промычал что‑то нечленораздельное. Наконец, взяв в себя в руки, выдавил:
— Ка… какого хрена он здесь делает?!
— Ты это… повежливее, молокосос! – оторвавшись, наконец, от горлышка и закусывая выпитое куском сыра, промычал бандит. – А то я тебе все припомню – и Лино, и это…
Он указал пальцем на свою повязку и вернулся к трапезе. Серый снова развернулся к окну, что‑то высматривая там. Барт растерянно переводил взгляд с одного на другого. Происходящее не укладывалось у него в голове.
— Я за вами сразу погнался, как только мы прочухались немного, и удалось отловить одну из лошадей, – пояснил, хохотнув, бородач. – Ребят оставил с караваном, а сам, думаю, не успокоюсь, пока не накрою гадов…
Вино кончилось. Бандит недовольно тряхнул бутылку, для пущей верности опрокинул ее вниз горлышком над раскрытым ртом, ловя последние капли.
— Догнал еще вчерась, – продолжил он, разыскивая, чем бы еще поживиться. – Прошелся по тавернам, поспрошал… Никто не видел, говорят. Как в воду канули. А сегодня утром гос подин Леонард сам меня отыскал…
— Карл мне сказал, что появился какой‑то человек, спрашивает о маге и пареньке с ним, – повернувшись от окна, разъяснил Серый. – Учитывая новые обстоятельства, я решил, что он может быть нам полезен.
— Какие еще… новые?.. – Барт пришел в себя, но находиться рядом с бандитом ему было не по себе. Он на всякий случай передвинулся поближе к Серому.
— Ты же был на улице, – усмехнулся Серый. – Не видел, что творится?
— Ну?..
— Да не трясись ты так! – поморщился бородач. – Не трону. Вчера бы попался – башку открутил бы. А щас… Остыл уже.
— Не трясусь я! – расправил плечи Барт. – Просто не пойму, с какой стати ты сюда приперся! Еще и жрешь тут, пьешь…
— Кстати, да, – хохотнул Серый. – Излагай уже, с чем явился.
— Переговорил я со своими. Тут Росс Бритый да Васко, надежные ребята, и люди у них толковые…
— Сколько?
— Если меня считать, то двенадцать рыл. Для засады – самое то. Больше – уже толпа.
— Ну, тебе виднее.
— Ага, – ухмыльнулся бородач. – Только загвоздка‑то в чем. Имперцы, похоже, возле склада у «Золотого гуся» намертво засядут. Этот их гроб на колесах – ну, где деньги собранные – прямо в склад загнали, сами возле входа стоянку разбили, огородились… И вряд ли они оттуда куда–нить сунутся. Так что не знаю, как их оттуда сковырнуть и на засаду выманить.
— А если в лоб?
Бородач скривил насмешливую рожу. Серый помрачнел. Прошелся по комнате.
— Что на трактах?
— Заперто Распутье, на все четыре стороны. На самих постах по полдюжины солдат с самострелами да пистолями, остальные конные, патрулируют окрестности, чтоб караваны в обход не прошли.
— Настроения как?
; – Да как, как… Бурлят людишки‑то. Я уже слушок пустил, как вы говорили, маслица в огонь подлил.
— Надеюсь, действовал осторожно?
Марко фыркнул:
— Вы меня не учите, господарь Леонард. Я человек тертый. Да и там несложно было. Все только о том и шушукаются. Но торгаши эти, знаете ведь какие – языком‑то болтать будут, но в случае чего – каждый сам за себя. Потому никто из них сам не начнет. Но если уж пойдет возня – как пить дать подтянутся. Маловато людишек у имперцев. Только вот…
— Что?
— Поговаривают, что этот их… ну, главный имперский… в Дрезенборг послал за подкреплением. Не дурак.
— Скверно.
— Ага. Только вот еще поговаривают, что посыльный‑то до города не доберется.
— А что так?
— Да в нужник он зашел – облегчиться перед дальней дорожкой. И тут незадача с ним приключилась, – хитро ухмыльнулся бородач, доедая последний кусок закуски.
— Что за незадача?
— Да откуда ж мне знать‑то? – пожал плечами Марко.
— Ну, а… люди чего поговаривают? – насмешливо спросил Серый.
— Да ничего не поговаривают. Канул, говорят, как в воду. Может, прям в нужнике утоп?
Барта передернуло. Он слушал весь этот разговор, сидя на стуле, и по спине бегали мурашки размером с полевых мышей.
— Вы что, собираетесь напасть на имперских коллекторов? – выдавил он, под конец фразы невольно перейдя на шепот.
— Проснулся! – расхохотался бородач.
— Мы позже поговорим, Бартоломью, – ответил Серый. – Ладно, Марко. Новости неплохие. А насчет засады мне надо подумать…
— Да уж подумайте! Потому как если придется в открытую на солдат переть – то я вам тут не помощник, и уговору нашему конец. Надо чегой‑то сообразить. Фокусы свои там, магию свою припрягите…
— Ты меня не учи, господарь Марко, – копируя тон самого бородача, огрызнулся Серый. – Ладно, пока свободен. Будь где‑нибудь возле таверны. Как понадобишься – пришлю за тобой Барта.
— Ну, что ж, лады, – кивнул бандит и, подмигнув Счастливчику, хохотнул. – Да чего ты сидишь‑то, как мешком пришибленный, парень? Встряхнись!
Оглядев напоследок каморку, видно, надеясь отыскать еще что‑нибудь из выпивки, бандит, наконец, вышел.
Барт какое‑то время сидел, притихнув и во все глаза наблюдая за Серым. Тот, как ни в чем не бывало, разглядывал что‑то за окном. Барт, порывшись за пазухой, достал добытую у Вирго подзорную трубу.
— Как насчет этого? – предложил он, поднявшись и протягивая трубу магу.
— Бартоломью! – Серый одобрительно хмыкнул. – Ты не перестаешь меня удивлять…
Он жадно припал к окуляру. Бар т, нерешительно потоптавшись рядом, наконец выдавил, в конце понизив голос до шепота:
— Господин Леонард, вы что, из этих… из повстанцев?
— С чего ты взял? – не отрываясь от наблюдений, спросил маг.
— Ну… Карл упомянул Балтазара… Это ведь тот самый Балтазар, главарь редоранских заговорщиков?
Пилигрим, наконец, повернулся к Барту:
— Ладно, ты прав, Бартоломью. Нам нужно кое‑что прояснить между нами. Тебя ведь что‑то беспокоит?
