Богоравный Анаториан возлегал на своем роскошном ложе, когда к нему самым бесцеремонным образом заявился Лиций. Горбун, как всегда, не боялся приблизиться к своему повелителю тогда, когда иные тряслись от страха от одной только мысли о подобном. Шел он не в гордом одиночестве, а в сопровождении Цирилена, усиленно делая вид, что последнего просто не существует в этой вселенной. Маг тоже мало чего боялся в этой жизни и, как всегда, с любопытством разглядывал личные покои императора, точно надеясь понять, куда же владыка спрятал всех тех красавиц, которые ну просто обязаны были ублажать его каждую ночь.
На самом деле никакие красавицы не ублажали Анаториана уже сравнительно давно, кажется, со времени его приснопамятной беседы с Фарниром. Правда, и до того, как бог Хаоса затеял очередную безумную игру, император нечасто пользовался этой своей привелегией. Конечно, гарему Богоравного мог бы позавидовать любой, но, вот ведь какая странность - чем старше правитель Фара становился, тем меньше его привлекали плотские забавы простых смертных. И он, если честно, даже не расстраивался из-за этого. Другие мысли и другие заботы занимали Анаториана, и, самое главное, у него действительно было слишком мало свободного времени, чтобы тратить его на оргии.
Император приподнялся, обнажая свой могучий торс.
- Надеюсь, у вас двоих есть веская причина для того, чтобы будить меня.
- Да, о великий, даже две, - подал голос Лиций
Произнесено это было таким тоном, что Анаториан мгновенно поднялся с ложа и, накинув на голое тело легкую тогу, валявшуюся рядом, подошел к столу, на котором сиротливо покоилась бутыль из драгоценного стекла, наполненная превосходным вином. Он разлил ее содержимое по кубкам, и протянул один Лицию, а другую Цирилену.
- Если речь пойдет о том, о чем я думаю, то выпить не помешает.
Подручные приняли дар, отработанным движением поднесли кубки к губам и отпили немного.
- Повелитель, когда ты приказал мне искать все необычное, я смутился, честно скажу, - проговорил Лиций. - Каждый день на меня сваливались сотни донесений о странном и непонятном, начиная от летающих собак, и заканчивая пришествием Девятерых в винную лавку за парой амфор тимберского. Однако, как ты, наверное, догадываешься, большая часть подобных сообщений не стоило потраченного времени. И все же, - тут он сделал еще один глоток, - кое-что привлекало мое внимание. Таинственный защитник бедных и обделенных в Восточная Имирии, непонятная активность в провинции Тимберия, кое-что еще. Казалось, что кто-то словно высек искр раздора на сухой хворост ненависти, и на границах империи едва ли не в один момент принялись тлеть костры неповиновения.
Анаториан слушал его, не перебивая. Он знал, что иногда Лиция заносит, и не имел ничего против этого. Если верному подданному хочется блеснуть цветистой речью, зачем отказывать ему в такой малости? Терпение - великая добродетель, вознаграждаемая многократно.
- Но все это было не то, - продолжил его верный слуга, - все объяснялось просто. Пьяные видения, ловкие мистификации, банальная дурость или злая воля. Так было, пока не сгорел дом сенатора Маркация. Я до сих пор не смог понять, ни кем был юноша, приведенный убитым, ни куда он исчез, а потому обратился за помощью достойного моего друга Цирилена.
Чародей кивнул и перехватил нить разговора.
- Как ты, должно быть, уже знаешь, повелитель, некто применил Огненный Шторм, усиленный, пожалуй, раз в пять. Немногие могут похвастаться такой силой.
Император вновь кивнул. Он уже прочел отчет, однако в том не было подробностей, а они, как известно, частенько являют собой самое главное.
- В империи найдется десятка два чародеев, способных на такое, включая, конечно же, покойного сенатора, - Цирилен старался говорить спокойно, однако с трудом скрывал радость, называя старого недруга покойным. Он покосился на Лиция, надеясь, вероятно, что в один прекрасный день сможет сказать такое и о горбуне, и продолжил. - Загвоздка в том, что ближайший из них находился на расстоянии в добрых полторы сотни миль.
- Стало быть, таинственный юноша.
- Да, о великий. Тимберец или селианец от шестнадцати до восемнадцати лет. Возможно, полукровка. Одарен самими богами, это я могу сказать с уверенностью. Возможно даже, что парнишка чересчур талантлив для его возраста.
- Но найти его не удалось.
- Нет. Прошло слишком много времени, увы.
Анаториан кивнул и повернул голову в сторону Лиция.
- Думаю, что вы пришли не из-за этого, верно?
Калека кивнул.
- Сегодня, кажется, я столкнулся со вторым столь же странным делом, - голос Лиция стал тише, точно он боялся, будто кто-то может подслушать их разговор.
"Тоже что ли боится таинственных красавиц, спрятавшихся под моим ложем"? - саркастически подумал Анаториан. - "Все-таки мои слуги - настоящие параноики. И не могу сказать, что мне это не нравится".
- Не бойся, тебя никто не подслушает, - успокоил его Анаториан.-Я спал один, продолжай.
Горбун удивленно посмотрел на Богоравного, но уже в следующий момент придал лицу соответствующее выражение, и заговорил:
- Когда легионеры сняли осаду Раэлина, они освободили рабыню. Юную дочку работорговца, убитого взбунтовавшимися ганнорцами. Эту деву взяла себе в наложницы одна из разбойниц...
- Надо же, милые атериадские обычаи проникли даже в земли варваров, - фыркнул Анаториан, и Цирилен захихикал, не столько стремясь угодить императору - мелочной угодливостью он не отличался - сколько поддразнить Лиция.
Горбун побогравел от гнева, бросив яростный взгляд в сторону извечного противника, и продолжил:
- Не могу сказать, о великий, насчет атериадских обычаев, потому как не силен в них. Возможно, мой друг Цирилен разбирается в этом вопросе лучше.
На сей раз настал черед мага багроветь от ярости.
- Благодарю, друг, но я, пожалуй, тоже недостаточно хорошо знаю обычаи наших восточных соседей.
Они обменялись еще одним яростным взглядом, и Анаториан решил, что стоит немного подтолкнуть верного слугу к продолжению повествования. Поэтому он задал уточняющий вопрос:
- Полагаю, что северянка, желающая развлекаться с девушками, не та странность, о которой ты хотел мне поведать.
- Да, великий, - Лиций демонстративно отвернулся от Цирилена и склонил голову перед повелителем, соглашаясь с ним. - Фарийка рассказала моим людям нечто в высшей степени странное о вожаке северян, взявших ее в плен.
- И что же?
- Это был южанин, тимберец или селианец, невероятно быстрый и сильный. Он голыми руками ломал кочти, а в драке орудовал здоровенным бревном, точно пушинкой. И это еще не все.
- Да?
- У него на предплечье была странная татуировка. Она напоминала след от укуса.
