Омар откликнулся сразу. Я попыталась объяснить на своем школьном английском, что мне нужна Олеф. Но он понял, рассмеялся. Сказал, что Олеф нравится учить его русскому. Оказалось, он стоит прямо у галереи. Не решился отпустить ее одну. В этот момент меня переклинило, и я закричала в трубку.
— Омар, только не заходи внутрь.
— Что?
— Не заходи внутрь.
В следующее мгновение мой мобильник заискрился и скончался в муках прямо в руках. Чертовы силы. Уничтожили любимый телефон.
Я кинулась вниз. Была мысль, рассказать обо всем кому-нибудь. Да тому же Марку, но что я скажу? «Марик, меня тут видение посетило, что Генри убивает Омара из пистолета и меня заодно». В лучшем случае он просто не поверит, а в худшем… даже знать не хочу. Так что придется тебе, Элечка, все самой делать. И как можно скорее.
На такси времени не было, поэтому я решила применить на практике все, чему учил меня Диреев. Закрыла глаза, сосредоточилась, представила галерею во всех подробностях и… оказалась прямо перед входом. Подивилась, как же легко у меня получилось, проверила, все ли части тела со мной прибыли. Кажется все, а затем бросилась туда, распахнула дверь и споткнулась о чье-то тело.
О, нет! Кажется, я опоздала.
Едва переступила порог, кулон Диреева страшно нагрелся. Показалось, что еще секунда, и он прожжет во мне дыру. В глубине какая-то борьба происходила, но глаза еще не привыкли к темноте, чтобы разглядеть. Больше меня волновал лежащий на полу человек. Омар. Живой. Никаких кровавых пятен. Чистая, спокойная аура. Все хорошо. Его оглушили, очнется с больной головой, зато без всяких лишних отверстий.
— Полежи тут, Омар. А я пойду, гляну, что там с твоей невестой, — прошептала я и медленно, держась стены, пошла вглубь помещения.
Они боролись. Катя нападала на обезумевшего Генри с решительностью истинной лунной кошки. Я видела, что она заметно проигрывает темному, как и Олеф, пытающаяся перекинуться. Почему-то ей никак это не удавалось. В какой-то момент он слишком сильно ударил Катю. Настолько сильно, что она прошибла собой стену. И Генри обернулся к дрожащей, но решительной Олеф.
— Милая, как только я закончу с кошечкой, займусь тобой. Ты ведь дождешься меня? Правда?
— Ты совсем спятил, — выплюнула девушка.
— Это все из-за тебя. И кошка, и твой человек умрут из-за тебя. Затем я убью каждого, всех, кого ты любишь. И ту тварь, из-за которой ты ушла. Ее я буду убивать долго и с наслаждением.
— Может, прямо сейчас попробуешь?
Не выдержала я и вышла из-за колонны. Он обернулся. Расплылся в улыбке.
— И ты здесь, маленькая дрянь? Мне приказали не трогать тебя. Но я не могу отказать себе в этой маленькой слабости. О, ты выживешь, но будешь мечтать о смерти.
Меня проняло. Еще как. И взгляд, и эта мерзкая улыбка, и заклинание, которое он плел. Внезапно вспомнился тот вопрос Диреева, что задал мне однажды:
— Что ты сделаешь, если противник заведомо сильнее тебя?
— Сбегу, — сказала я тогда. А вот сейчас почему-то не побежала.
— Господи, да ты глянь на себя. От тебя же не только Олеф, даже дом сбежал. Ты же ничтожество. Изобразил себя героем в борьбе с тремя девчонками и человеком. Вы — темные только и умеете бить исподтишка. Как крысы.
Да простит меня мой хранитель.
Я должна была отвлечь внимание на себя, разозлить его настолько, чтобы он потерял концентрацию. Ослабил контроль за Олеф и за Катей, чтобы они смогли перекинуться. Только, кажется, слегка перестаралась.
Мои слова окончательно вывели того из себя.
Вот теперь пора было смываться. Что я и сделала. Просто побежала. Хотела первой добраться до Омара и забрать с собой. Куда угодно. И только жалела, что раньше мне эта светлая мысль в голову не пришла. Но я не успела. Генри применил какое-то хитрое заклинание, и я со всего размаха врезалась в невидимую стену. Разбила лицо, и даже, кажется, нос сломала. А этот гад навис надо мной, собираясь ударить.
Я ожидала боли, даже зажмурилась, чтобы не видеть эту искаженную яростью и торжеством рожу, но ничего этого не произошло. Потому что появился тот, кого я ждала и все же не ожидала увидеть. Диреев. Пришел меня спасти. Кинулся на Генри, а дальше мы наблюдали… нет, не поединок. В таком состоянии Генри вообще не мог что-либо предпринимать, но и мой Диреев был не лучше. Кажется, в попытке добраться до меня, он весь свой резерв растратил. В общем, оба были порядком измотаны. Но у Диреева и опыта, и сил побольше будет, поэтому мы наблюдали легкий выброс рукой и красивый полет этого урода в другой конец галереи. И как красиво он катился по полу. Я засмотрелась, а потом взвыла. Мой бедный нос. Его еще никто не ломал. Ай.
— Живая? — спросил он, поднимая меня с пола. А в глазах злость. Блин, надеюсь не на меня. Как же не хочется мне сейчас ссориться. А хочется, чтобы просто обнял и увел меня отсюда куда-нибудь, где нет психов.
— Олеф! — закричал оклемавшийся Омар и бросился к возлюбленной. Катя тоже была слегка потрепана, но вполне могла нормально передвигаться.
— Не можете и дня прожить без неприятностей.
— Не ругай меня, пожалуйста. У меня нос болит, — прогундосила я и попыталась вытереть кровь рукавом кофты. — Ой.
— Больно?
— Угу.
— Пойдем, горе ты мое луковое. Скоро инквизиторы будут здесь.
— Надеюсь, этого гада посадят, — ответила я и обняла своего такого теплого и сильного парня. Диреев подхватил меня на руки, но не успели мы сделать и пары шагов, как услышали оглушительный выстрел и крик Олеф.
А потом, прямо как в видении, я увидела, как расплывается большое кровавое пятно на груди Омара. Через секунду в здание ворвались инквизиторы. Скрутили Г енри, только Омару они ничем уже помочь не могли. Я, как в самом страшном сне видела стремительно сереющую ауру человека, и вздрогнула, когда рядом появилась девушка хранитель.
— Не надо, — хотела крикнуть я, когда она коснулась лица умирающего, но получился шепот, смешанный со слезами. Девушка резко обернулась и удивленно вскинула брови.
— Странно, но я пришла не за ним?
Она посмотрела на меня очень задумчиво. Наклонила голову, а я вдруг поняла, что она имела в виду и рванула к Омару, оттолкнула одного из инквизиторов и вцепилась в руку мужчины. Как же давно я этого не делала, как же давно не теряла столько энергии за раз. Мой амулет мгновенно стал из черного прозрачным, и я поняла, что придется потратить куда больше, нежели это. Намного больше. Не знала только, что будет так больно. Диреев отодрал мою руку, казалось вместе с кожей. Но я видела, как стремительно розовеет лицо Омара, и проясняется Олеф, а мое… нет, все-таки Диреев зол на меня. И господи, как же он зол. Хорошо, что выразить свою злость он уже не сможет, потому что кажется, я догадалась, за кем пришла та девушка-хранитель. И прежде чем потерять сознание я все-таки услышала:
