Ночная лампадка давала света ровно столько, чтобы обычный человек мог не натыкаться на стены и мебель в каюте, однако Первею хватало и этого. Он лежал на спине, слушая плеск волн за бортом, скрип снастей и лёгкое сопение Патрика, спящего сном невинного младенца. Если ветер не переменится, завтра корабль войдёт в Неву, это уже Новгородчина…
«Родная, отзовись»
«Да, мой рыцарь»
«Тебе удалось?»
Пауза.
«Мне удалось многое выяснить. Очень, очень любопытные вещи»
«Я весь внимание»
«В общем, так. Этот… Кощей пообещал твоему патрону, его сиятельству, эликсир бессмертия. Да, да, ни много ни мало. В обмен он потребовал эту книгу»
Первей озадаченно смотрел в потолок.
«Так эта книга…»
«Эта книга — сочинение некоего полуграмотного мага-самоучки, сборник разнообразных маловразумительных сведений в области лозоискательства, гадания и простейших магических фокусов, вроде «натянутой верёвки». Но для человека, несведущего в магии, она выглядит весьма солидным трудом»
«Тогда зачем она этому Кощею? Ведь насколько я понял, он очень сильный маг»
Короткий смешок.
«А она ему и не нужна. Ему нужен датский посол, имеющий прямой доступ к королю»
«Точнее, пожалуйста»
«Куда уж точнее. Он приступил к следующей части своего плана — прямому подчинению королевских особ. Книга — приманка, при помощи которой его сиятельство датский посол попадёт в мышеловку. Ведь должен же был Кощей что-то потребовать от датчанина в обмен на столь необычную услугу. Если бы он потребовал золото, это вызвало бы подозрения, посол умный человек. А так — старый колдун, безвылазно сидящий на острове, никак не может достать крайне нужную ему древнюю книгу, а господину послу, с его обширными связями, это вполне по силам. В обмен колдун готов поделиться бессмертием, которого у него накопился некоторый излишек»
Короткий смешок.
«Не мог же Кощей прямо заявить послу, что собирается превратить его в вурдалака, чтобы затем поступить к нему вроде как на службу, и уже вплотную заняться при его содействии датским королевским семейством»
Первея уже пробирала дрожь.
«Ты ещё не знаешь, мой милый, что подобные же планы у Кощея имеются в отношении магистра Ливонского ордена, короля Ржечи Посполитой и Великого князя Московского. Только датский посол клюнул первым. Так что времени у нас мало. Всё должно закончиться этой весной»
* * *
Купол собора Святой Софии сверкал золотом, настоящим половодьем красок пестрела толпа горожан и гостей города, съехавшихся со всех концов земли на новгородский торг. Даже у самого Первея, немало повидавший на своём веку городов и базаров, рябило в глазах, что касается Патрика, в жизни не бывавшего дальше Белфаста, то он вконец потерял ориентировку, глазея направо и налево с открытым ртом, то и дело натыкаясь на прохожих и рискуя вовсе потеряться в бурлящей толпе.
Первей размышлял. Прежде всего следовало вернуть себе своего ненаглядного Гнедка, во что бы то ни стало. Затем следовало закупить снаряжение, да и оружие подходящее не помешает — вертлявые и хлипкие европейские шпаги не внушали рыцарю особого доверия.
«Родная, отзовись»
«Я слышу тебя, мой милый»
«Как мне быть? После всего я не могу вот так взять и обменять Гнедка на пуговицу. Этот купец, Савелий Петрович, поступил со мной честно и здорово помог тогда, в Ревеле»
Короткий смешок.
«Ну неужели в этих бескрайних торговых рядах не найдётся человек, остро нуждающийся в пуговице? Вон тот толстый перс, например, просто алчет её»
Первей еле сдерживал смех.
«Как, уже?»
«Но, разумеется, ты должен как следует подать свой товар. Вперёд, рыцарь!»
— Патрик, — рыцарь потряс за рукав своего спутника, и тот в ответ затряс головой, будто приходя в себя после морока. — Патрик, очнись и слушай меня внимательно. Стой здесь и никуда не отходи. Я сейчас вернусь. Не отходи никуда, иначе искать тебя придётся месяц, понял? — парень вновь затряс головой.
* * *
— Почтенный купец, не желаете ли взглянуть на мой товар?
Толстый крючконосый перс лениво перебирал чётки.
— Эй, слюшай, какой товар. Ми не биром чужой товар.
«А чем он торгует, Родная?»
Пауза.
«Смотря где. Здесь он уже распродал свой товар — шемаханские ковры и шелка. А обратно… Обратно он обычно уходит с грузом молодых русских девушек»
Первей уже катал желваки. Ладно…
Перс неверно истолковал его молчание.
— Что, шибко хороший девка, да? Пириводи, кажи где, будем смотреть, однако.
«У него есть семьсот рублей серебром плюс сто золотых динаров на чёрный день. Проси всё, он отдаст»
Первей уже сосредоточился, чувствуя знакомую дрожь… Всё.
— Вот, — рыцарь протянул на ладони пуговицу, совершенно позеленевшую. — Как товар?
Перс уже трясся, позабыв про чётки.
— Сколько ти пиросишь, слюшай?
— Недорого. Семьсот рублей серебром да сто динаров золотом.
— Нет. Давай сто рублей, а?
— Восемьсот.
— Слюшай, нет. Давай двести, а? Нет, триста, слюшай…
— Девятьсот. И сто динаров сверху.
— Слюшай, нету у миня такой денги, а? — купец чуть не плакал.
— Тогда тысяча. И сто динаров. Берёшь?
На перса было жалко глядеть.
— Ну, как знаешь… — Первей начал закрывать ладонь, но купец уже вцепился в руку мёртвой хваткой.
— Не нада, не ходи никуда. Сичас хожу, денги будут, а?
«И долго он будет ходить, Родная?»
Короткий смешок.
«Да нет, недолго. Сейчас займёт у своих, уж больно понравилась ему эта пуговица. Вот только отдавать ему будет нечем»
«Ничего. Это ему за слёзы русских девок»
Пауза.
«Ты прав, мой милый. Ты прав абсолютно, и мне нечего добавить. Только…»
Пауза.
«Что только?»
«Знаешь ли ты, рыцарь, что вот прямо сейчас произнёс очередной Приговор? Нет, не исполнил предначертанное — ты сам приговорил этого человека?»
Рыцарь молчал, чувствуя наползающий холодок. Сам? Он сам? Да кто он такой, чтобы творить Приговоры?
«Если ты возьмёшь семьсот, ну пусть семьсот пятьдесят, этот купец останется жив. Но за триста заёмных рублей ему не рассчитаться. Его убьют, рыцарь, зарежут свои. Или придумают кое-чего похуже, восточные люди жестоки и злопамятны»
Перс уже возвращался, за ним шёл зверообразный мужик явно восточной наружности, весь заросший бородой, угрюмо зыркающий бешеными глазами. Этот тип толкал перед собой фигурку, замотанную с ног до головы в покрывало, нетвёрдо стоявшую на ногах. Ещё на плече амбала висели два связанных вместе ковровых мешка.
