Минута ушла на то, чтобы насытить состав Силой. Еще минута, чтобы залить содержимое кружки в изуродованный рот Маши.
Девушка глотала с трудом, давясь – и варево было горьким, и горло болело. Выпив при помощи Олега всю жидкость, улыбнулась, с трудом растягивая распухшие губы, тихо сказала:
– Я с тобой ничего не боюсь!
И потеряла сознание.
Лечение было тяжелым. Таким тяжелым, что Сергар вначале даже засомневался, что у него получится. Как Маша дошла – неизвестно Кроме внешних повреждений, у нее оказался поврежден мозг – височная кость с левой стороны была проломлена. Сломанный нос, почти совсем откушенный сосок – это все ерунда. Главное – отбитые почки, печень, сломанные ребра, которые острыми концами рвали легкое, не давая дышать как полагается. Разрывы матки, прямой кишки, и еще много, много такого, что неминуемо вело если не смерти, то к ваечно инвалидности – наверняка.
На лечение ушло два часа. Две подзарядки Силы – Сергар не смог обойтись тем ее количеством, что запас перед началом лечения.
К концу второго часа он был вымотан так, что руки и ноги тряслись, будто после недельного бега по пересеченной местности.
Но Маша была жива, и жизни ее ничего не угрожало. Лицо стало таким как прежде – милым, слегка детским, с распахнутым взглядом наивных глаз.
Грудь – прекрасная, гладкая, торчала так, будто в нее были заложены силиконовые протезы (Маша всегда, когда рассказывала о том, что никто не верил в натуральность ее груди – заливалась радостным смехом и говорила: "Спасибо маме и папе за мои счастливые сиськи!").
Сергар мог свидетельствовать в любом суде – никаких протезов! Натуральная грудь третьего размера – как говорят на Земле. Просто вот так как-то получилось – провинциальная девчонка с внешностью экранной супермодели. Бывает, и более чем достаточно.
Увы, ростиком для модели Маша не вышла – "метр с кепкой", как она иногда про себя говорила. Впрочем, когда Маша шла, никто почему-то не видел ее малого роста, все смотрели совсем на иное…
Похудела. Сильно похудела. Из ничего что-то построить нельзя. Организм тратит свои силы, свои ресурсы, лекарь лишь подправляет, направляет в русло, подталкивает в нужную сторону, напитывает "горючим" систему регенерации.
Как-то Сергар спросил у матери: "Мам, так что получается – если все время лечить человека, делать его здоровым, он ведь никогда не умрет?! Будет жить вечно?! Представляешь – умирают, а ведь можно нанимать лекарей, и они будут тебя все время лечить! Сделают бессмертным! Почему богатеи не живут вечно? У них же есть деньги на лечение! " Мать тогда посмеялась, отмахнулась, убегая в лавку травника, и только через годы, уже в учебке Корпуса магов Сергар понял – почему смеялась опытная лекарка.
"…и кажется непосвященному – "Лечи организм, правь тело, убирай болезни и будет человек вечным!"
Увы, здесь его постигнет разочарование. Так не бывает. Можно изменить внешность – это умеют единицы из лекарей, трудно, но возможно, хотя организм и стремится убрать внесенные в него поправки, вернуть в первоначальному состоянию.
Можно сделать тело внешне молодым, двадцатилетним, затратив огромные силы и средства! Но это ничего не дает, кроме внешней красоты и молодости. В назначенный богами миг человек умирает, как если бы кто-то огромный, всесильный выдернул душу из грешного тела. Потому мы и говорим о богах, которые, следят за каждым из нас, и заботятся о том, чтобы душа в свой час отправилась на божественный суд, и после него – туда, куда ей назначат немилосердные, неподкупные Судии.
И даже если ты император, обладающий невероятными возможностями, средствами, для простого смертного равными возможностям богов, все равно ты умрешь в тот день и час, в который назначила Судьба. Даже если соберешь лекарей со всего мира и они сутками напролет будут питать тебя жизненной энергией, отбросив повседневные дела, забросив простых пациентов, нуждающихся в незамедлительной помощи.
Тот, кто найдет способ омолаживать организм на самом деле, не только прославится в веках, но и возможно даже станет властелином мира. Представьте себе властелина – безумного, капризного, подверженного неконтролируемым приступам ярости, во время которых он может не только убить слугу или приближенного, но и послать на гибель сотни тысяч ни в чем не повинных солдат, только лишь потому, что показалось – соседнее государство относится к нему совершенно неуважительно. Представили? Вероятно – легко…
А теперь представьте, что он вечен! Что он навсегда! Что нет никакой надежды на смену власти!
И не в этом ли заключается суть конечности нашего существования?
Еще: представьте себе, что бессмертие стало доступным, что мы перестали умирать – кроме как от несчастных случаев, на войне, или по своей воле. Все люди перестали умирать, и мир заполнился толпами вечно живых существ! Они съели все, что могли, вырубили леса, выпили всю пресную воду, в конце концов, людей стало так много, что им негде стало даже стоять!
Конечно, это сказка, но она возможна, как ученый я вполне такое допускаю.
Не зря боги поставили барьер жизни человека, не зря…"
"Трактат "О человеческой жизни и о некоторых вопросах увеличения ее продолжительности" Индар Гарун, Имперская академия Кайлара, 45789 год от Создания Мира. Пометка:" Откровенная ложь, усматривается критика Его Величества Императора, информация передается в Следственный Комитет Душевного Здоровья для принятия решения по существу."
* * *
– Очнись! Ну?! Очнись!
Толчок магией, девушка вздрагивает, открывает глаза.
– Ох, как хорошо-то! Господи, как хорошо! И ничего не болит!
Маша счастливо засмеялась, схватила Сергара за шею, впилась ему в губы долгим поцелуем. Отслонилась, не размыкая рук, и глядя в глаза, счастливо выдохнула:
– Как хорошо, что ты у меня есть! Я ведь думала, что помру…
– Считай, ты померла! А я бог-воскреситель! – мрачно бросил Сергар, откидываясь на спинку кресло – К делу! Рассказывай! Кто?! Почему?! Как случилось?
– Четверо – Маша будто потухла, и на ее гладком лбу появилась глубокая складка, сразу состарившая девушку лет на двадцать – Случайно все. Шла по делам, в поликлинику к Катьке ездила. Затащили в машину, увезли на турбазу. Ну и…насиловали, били, издевались. Можно я не буду вспоминать – как оно было? А то ты не захочешь потом со мной…противно! Страшно!
Машино лицо скривилось, а по щекам потекли слезы. Руки ее задрожали, зубы вдруг начали клацать, будто голышом сидела на морозе и продрогла до самых костей.
Сергар встал, взял одеяло, закутал девушку до подбородка, прижал ее голову к своей груди:
– Подробности не нужны. Я хочу лишь знать, где они сейчас, могу ли до них добраться, а еще…
