Он был одет в сандалии, юбку и широкий шагреневый пояс. Его подрезанная квадратом грива была охвачена золотым обручем.
Конан пристально посмотрел на размах его плеч и широкую грудь. Силачи и борцы из цирка могли только мечтать о подобном.
Лицо было исполнено решимости, глаза испускали молнии. Конан знал, что это был Кхосатрал Кхел, посланник Пучины, бог Дагонии.
Кхосатрал протянул свои гигантские руки, но Конан увернулся от них и нанес удар саблей в живот гиганта.
Раздался звон, и сабля, не оставив и царапины на животе гиганта, отскочила. В тот же миг Кхосатрал нанес ему неотразимый удар.
Кхосатрал неясно вырисовывался во тьме. Он попытался поймать Конана, но тот оказался проворней. Отбросив в сторону бесполезную саблю, Конан схватил тяжелую скамью и швырнул ее со всей силой. Скамья была тяжелым метательным снарядом, несколько человек едва ли смогли бы поднять ее.
Она ударила в могучую грудь Кхосатрала и развалилась на куски. Лицо монстра исказилось звериной гримасой. Он, подобно гигантской движущейся башне, наступал на Конана. Тот с отчаянием рванул декоративный гобелен со стены и с гигантской силой швырнул в голову великана. Кхосатрал немедленно запутался, замялся и потерял ориентировку. Конан подобрал свою саблю и выскользнул в коридор. Так быстро, как он только был способен, Конан закрыл дверь засовом.
Немного успокоившись, гетман огляделся… и увидел Октавию. Вся его кровь, казалось, хлынула ему в голову.
Золотые волосы стекали на ее обнаженные плечи, глаза наполнены ужасом. Это была женщина, которую он так страстно желал. Конан уже забыл про Кхосатрала, но, услышав грохот позади, понял, что медлить нельзя. Он схватил девушку и прыгнул к противоположной двери. Девушка была почти без сознания и не сопротивлялась.
Конан, не тратя времени, попробовал открыть дверь. Разбитый вдребезги его саблей, замок упал на землю, и в тот момент, когда они проскочили в следующую комнату, он увидел, как Кхосатрал с треском проламывается сквозь дверь.
Кхосатрал раздавил массивные панели так, как если бы это был картон.
Конан, взвалив девушку на плечо, словно она была ребенком, выскочил в круглый зал. И рвался дальше. Едва он успел закрыть засов следующей комнаты, как крепкая дверь затряслась под чудовищными по силе ударами гиганта. Это был конец. Здесь не было другой двери, только окно, за которым полумрак.
Он попробовал лезвие своей сабли.
Долгий крик вырвался из груди девушки в тот момент, когда под первым ударом гиганта застонала дверь.
Конан не смотрел вокруг, он знал, что дверь долго не выдержит, но он хотел, чтобы она продержалась как можно дольше.
— Мне сказали, что ты сбежала, — начал он. — Юнетши-рыбак сказал, что ты скрываешься здесь. Как твое имя?
— Октавия, — выдохнула она.
Затем снова слова ее стремительно понеслись. Она схватила его руками.
О, Митра, что за кошмар происходит здесь? Люди — темнокожие, один из них поймал меня в лесу и привел сюда. Они несли меня, как вещь. Он говорил мне… он сказал… Я сумасшедшая? Это сон?
Он взглянул на дверь, которая выгибалась под ударами гиганта.
Нет, сказал он, — это не сон. Эти петли долго не выдержат. Чудовище, которое пытается разрушить дверь, похоже на обыкновенного человека. Но сила его — дьявольская.
— Ты сможешь убить его?
Она задыхалась.
— Ты сильный.
Конан решил быть с ней честным.
— Если обычный человек может убить его — я сделаю это. — ответил он. — Пока я только затупил об него свою саблю.
Ее глаза потускнели.
— Тогда ты будешь убит, а… О, Митра! — крикнула она во внезапной ярости.
Конан поймал ее за руки, опасаясь, что она может причинить себе вред.
— Он говорил мне, что сделает со мной…
Она задохнулась.
— Лучше убей меня своей саблей до того, как он взломает дверь!
Конан посмотрел на нее и кивнул головой.
— Я сделаю, что смогу, — сказал он. — Я дам тебе шанс проскользнуть позади него. Потом беги к утесам. Я оставил там свою лодку. Все люди в городе спят.
Она опустила голову. Конан взял саблю и встал перед дверью. Ни один человек, увидевший его, не мог бы сказать, что он идет на смерть. Он приготовился к неизбежному.
Это был конец.
Петли поддались под чудовищными усилиями гиганта, и дверь закачалась, удерживаемая только засовом. Тонкая стальная полоса была вырвана из пазов.
Затем толчки прекратились. Конан услышал новый звук — удары крыльев и шепчущий голос, который походил на шелест ветра в полночь в ветвях. Внезапно наступила тишина, и он почувствовал, что повелителя Дагона больше нет за дверью.
Конан посмотрел через трещину в железе туда, где только что стоял Кхосатрал. Конан снял искореженный железный засов и осторожно потянул обвисшую дверь.
Кхосатрала не было, но он услышал, как далеко внизу хлопнула входная дверь.
Он не знал, что могло заставить гиганта изменить намерения, куда мог позвать его шепчущий голос, но он не стал тратить время на предположения.
Он позвал Октавию, и что-то в его голосе заставило ее подняться и подойти к нему.
— Что это? — сказала она, задохнувшись.
— Некогда болтать!
Он схватил ее за руку.
— Пойдем!
Он потащил девушку за собой по ступенькам.
— Волшебный кинжал Юнетши! Он должен хранить его в зале с куполом!..
Зал с куполом примыкал к огромной комнате, где на медном троне лежала гигантская змея.
Но он не колебался. Мягко ступая, они спустились по ступеням и вошли в зал с драпировками. Остановившись против гигантской бронзово-золоченой двери, Конан схватил Октавию за руку и с силой тряхнул ее.
— Слушай! Я войду в эту комнату и закрою за собой дверь. Стой здесь и слушай. Если Кхосатрал придет, зови меня. Ты поняла? Я иду за кинжалом Юнетши!
Прежде чем она успела что-либо возразить, он нырнул за дверь. Заперев засов, он стал привыкать к слабому освещению.
Постепенно он смог разглядеть темный трон. Конечно, чешуйчатый монстр был там.
Конан увидел дверь позади трона и понял, что он не ошибся, но, чтобы пройти туда, он должен был подняться на возвышение в нескольких футах от трона.
Конан, крадучись, начал приближаться к трону.
Его глаза неотрывно следили за спавшей рептилией. Он поднялся на возвышение и встал на стеклянные ступени. Змея не двигалась. Он потянулся к двери.
Засов на бронзовой двери шевельнулся, и Конан задохнулся от ужаса, когда увидел, как Октавия вошла в комнату. Она огляделась во мраке. Наконец она увидела его и побежала вперед по ступеням, крича:
