Гарри очень любил эту девушку, но всё-таки предпочитал, чтобы она почаще использовала более простые слова.
— Что?
Гермиона моментально вышла из режима «библиотека» и заговорила нормальным человеческим языком:
— Если его сердце остановилось из-за того, что в него влили слишком много зелья, это должно было случиться с шести до семи утра, не позже. А из-за раны на плече сердце остановиться не могло. Как считаешь, кто его убил?
— Предпочитаю думать, что это сделал какой-то Пожиратель, который незаметно пробрался внутрь.
Гарри взглянул собеседницу и понял: не только он не хочет даже в мыслях допустить обратное.
* * *
Гарри ещё никогда не был так разочарован судебной системой волшебного сообщества, как после заседания, посвящённого нападению на дом Грейнджеров. Удивило, что на слушании появилась профессор МакГонагалл. Заметив своих студентов, она им кивнула, но после заседания сразу же ушла. И выглядела при этом какой угодно, но только не довольной.
Отчего умер Снейп — не прозвучало ни слова. А из этого следовало, что в его смерти в первую очередь виновата именно Гермиона Грейнджер. С другой стороны — ни единого намёка, что Снейп был кем-то большим, чем обычный Пожиратель Смерти. И ни словечка об Ордене и о работе зельевара на светлую сторону. Похоже, единственная цель этого процесса — вывалять в грязи имя Драко Малфоя и выписать его семье ещё один огромный штраф. И моментально поползли слухи, что Нарциссе придётся продать родовое поместье.
Во второй половине дня состоялось открытое заседание. Чтобы полюбоваться, как бывшему верховному инквизитору Хогвартса предъявят обвинения по тринадцати пунктам (два — покушение на убийство, и одиннадцать — преступное злоупотребление своими полномочиями), собралась почти вся АД.
С тех пор, как Гарри видел Амбридж в последний раз (та улепётывала от Пивза, который колотил её тростью) прошло десять недель. И тюремная камера явно не пошла ей на пользу: она потеряла почти тридцать фунтов и выглядела откровенно больной. Однако ни капли сострадания это не вызвало.
Гарри показал три своих воспоминания — нападение дементоров, отработки с кровавым пером и признание Амбридж, что именно она натравила тех самых дементоров. Чуть позже второй эпизод подтвердил собственными воспоминаниями Эрни МакМиллан.
Амбридж в свою защиту не сказала ни слова. Похоже, она уже смирилась, что остаток жизни проведёт в Азкабане. В итоге ей вынесли суровый приговор — двадцать один год тюрьмы и одиннадцать тысяч галлеонов штрафа. Попросту говоря, каждый вечер издевательств обошёлся ей в год жизни в Азкабане и тысячу галлеонов штрафа. Интересно, она действительно считала, что это того стоило?
Когда заседание закончилось, юная пара немного поговорила с другими студентами. Дамблдор хоть и мелькал где-то поблизости, но так к ним и не подошёл. Гарри не покидало ощущение, что Министерство толком ничего не сделало, зато вовсю использует их с Гермионой, чтобы штрафовать обвиняемых направо и налево.
А вот последний процесс оказался для него сюрпризом. Оказывается, среди прочих арестовали старшего Гойла и Треверса. И когда речь зашла о тех, кто сжёг дом Дурслей, первый назвал Беллатрикс Лейстрейнж и Петтигрю. А под веритасерумом признал, что Петтигрю уже давным-давно — Пожиратель смерти, и после возрождения Волдеморта постоянно входит в его ближайшее окружение.
Юный маг надеялся, что если Петтигрю признают Пожирателем — этого будет достаточно, чтобы оправдать Сириуса.
В конце концов, арестованных приговорили к пожизненному заключению в Азкабане. Но даже если учесть, что теперь тюрьму охраняют гоблины, Гарри сильно сомневался, что Пожиратели останутся там до конца своих дней. Вряд ли гоблины сумеют защитить Азкабан от организованной атаки.
* * *
Тем же вечером директор Хогвартса сидел у себя в кабинете и снова и снова перечитывал письмо, которое недавно получил.
Уважаемый профессор Дамблдор.
С глубоким сожалением объявляю, что ухожу из Ордена Феникса. Конечно же, я и дальше буду бороться с Волдемортом, но считаю, что для борьбы с тёмными силами больше смогу сделать в качестве аврора. В этом году мне стало совершенно ясно, что я не могу сидеть на двух стульях. Извините, что не оправдала ваших надежд. Желаю вам доброго здоровья и всяческих успехов.
Тонкс.
Дамблдор прекрасно понимал, что эта отставка — только верхушка айсберга. Следующей, несомненно, станет Гестия, и все его усилия навербовать сторонников в Министерстве пойдут прахом.
А в голове у директора крутилась эмоциональная беседа с опекуном Гарри. В надежде, что его осенит, Альбус вытянул из виска тонкую серебристую нить, поместил её в Омут Памяти и просмотрел памятный разговор.
А затем начал рассуждать. "И один из них должен умереть от руки другого..." Отсюда было несколько следствий. Ни Гарри, ни Риддла не может убить никто другой. Вспомнив испытание, которое ему предложил доктор Грейнджер, директор вздрогнул. Всё-таки между тем, что один должен погибнуть от руки другого, и тем, что убить их больше не сумеет никто — есть небольшая разница. "Но не будет знать всей его силы". Ведь это можно истолковать и как некий полезный навык. Например, Гарри научится стрелять. Или — чему-то ещё, причём Риддл об этом понятия не имеет. Есть и ещё одна возможность: Гарри использует какое-то неизвестное Риддлу заклинание.
"От руки другого" тоже можно истолковать по-разному. Можно ударить кулаком или задушить, или воспользоваться волшебной палочкой и сотворить заклинание, или потянуть за спусковой крючок...
Что касается других замечаний мистера Грейнджера, Альбусу оставалось только согласиться с ними. До вечера того Хэллоуина светлая сторона действительно проигрывала, и вплоть до сражения в Отделе Тайн снова тратила время попусту. Представив Тома Риддла, которого забрасывают испорченными подгузниками, директор на мгновение улыбнулся. Конечно, доктор Грейнджер сильно переживал за Гарри, и возмущался абсолютно справедливо.
А когда он потребовал план тренировок, Дамблдор сначала почувствовал себя оскорблённым. Но был вынужден признать, что даже и не думал о таком. Его волновало совсем другое: Грейнджерам надоест сидеть сложа руки — и они начнут действовать. И тогда все планы хитроумного директора Хогвартса рухнут как карточный домик.
* * *
Пока Дамблдор размышлял у себя в кабинете, Гарри и Грейнджеры устроили собственное совещание. Сейчас они могли выбрать любую дорогу. Можно было жить где угодно и нанять любого учителя. Да что там учителя — даже частную армию! Плюс на их стороне Министр Магии. Юная пара даже может вернуться в Хогвартс и просто учиться дальше, хоть едва ли не каждый год их и подстерегали там смертельные опасности.
