До поездки оставалось еще чуть больше недели.
Отношение ко мне неуловимо изменилось. Еще не было ясно, принесет ли хоть какую-то прибыль моя идея, во всяком случае для всех остальных, но самые влиятельные дамы орочьего государства словно бы приняли меня в свой узкий круг. На правах то ли общей ученицы, то ли эдакой дочери полка. Казалось бы, что тут такого, ведь меня и так учили, но теперь я не чувствовала себя, как несмышленыш, упорно пытающийся лезть в дела взрослых. Разумеется, дело было еще и во мне. Появилось ощущение некой опоры, пройденной вехи. Я все-таки смогу прижиться в этом мире, и вовсе не в качестве смазливого, но совершенно бесполезного приложения к мужу, в крайнем случае — матери наследника. Последнее и вовсе неизвестно, может, наши имперские ученые и знают что-то об этом, но лично я не слышала еще ни об одном случае общего потомства между представителями наших миров. Это если не учитывать, что мы принадлежим к разным видам.
Так что даже в этом качестве я вполне могу оказаться бесполезна. И пусть Раш с самого начала относится ко мне на удивление хорошо, но кто я в глазах остальных орков? Всего лишь предсказанное Оракулом средство избавления мира от грядущей катастрофы. Или скорее инструмент. Даже почетная роль спасителя досталась мужу, в конце концов, это ведь он женился на имперке, как велел Оракул. И тут уж совершенно безразлично, на какой из восьми.
Конечно, княгиня обещала со временем отдать мне курирование торговли с Империей, однако не нужно быть гением, чтобы понять, что по-настоящему моим делом это станет очень не скоро. Это если мне вообще в ближайшие годы доверят принимать решения самостоятельно. Я бы и сама не доверила малознакомой девице столь важные вопросы без постоянных проверок. Мало ли каких глупостей я могу натворить, накупив, например, какой-нибудь ерунды, которая покажется мне очень важной, а для орков будет всего лишь мусором. Чтобы понимать их потребности и их быт, мало просто уроков, в этот мир надо вживаться, вникать в повседневные мелочи, целенаправленно размышлять, какую пользу оркам может принести то или иное новшество из Империи. И можно ли его интегрировать в здешних условиях.
В общем, жить здесь, жить с мыслью, что это теперь мой мир и мой народ. И помнить, что мой муж будущий правитель, а значит, я точно так же отвечаю за его народ. Действовать… ну ладно, не будем говорить «на благо этого народа», слишком пафосно, а потому неправдоподобно звучит. Я бы сформулировала примерно так: на благо себя, своей семьи и народа.
Тем не менее есть ли у кого-то причины думать, что я, чужачка, вот так легко приму это? Хотя бы просто пойму?
Ну что ж, понимать, очевидно, начинаю. А принять, надеюсь, со временем смогу тоже.
Не сказать что я обо всем этом постоянно думала, скорее уж чувствовала, даже не пытаясь сформулировать. Однако недавняя маленькая победа немного повысила как мое самоуважение, так и — самую малость — градус уважения в глазах окружающих. Во всяком случае, княгиня и ее дамы увидели, что я хочу делать что-то для пользы своей новой родины.
Конечно, было желание вот так с ходу выдать еще пару десятков выгодных и креативных задумок. Но какая жалость, я вовсе не гений, а орки достаточно сообразительны, чтобы и без меня дойти до тех элементарных вещей, которые крутились у меня в голове.
Тем временем Раш, пока я грызла гранит науки и рождала идеи, закончил со своими военными учениями и чаще находился дома. У нас появилась возможность не просто встречаться по вечерам в одной постели и заниматься любовью, если оба не слишком вымотались, но и проводить какое-то время вместе. Разговаривать.
Если подумать, мы еще слишком мало знали друг друга. Как будто до сих пор хватало времени поговорить только о текущем моменте, совершенно не касаясь прошлого. Мы и без того, разумеется, сближались по мере общения, однако у каждого есть прошлое, свои победы и ошибки, предпочтения и неприязнь. Не знаю, как относится к этому Раш, я просто не спрашивала, но для себя решила, что такие вещи надо знать, хотя бы для того, чтобы по незнанию не наступить супругу на любимую мозоль.
Но мне кажется, Рашу точно так же нравились эти уютные посиделки, периодически перемежающиеся поцелуями, неторопливыми ласками или шутливой борьбой и взрывами смеха. Так мы, наверное, и становились семьей. Муж все больше ассоциировался у меня с сытым хищником. Его низкий, пробирающий до мурашек голос с рокочущим рыком, рождающимся где-то в глубине широкой груди. Его цепкие желтые глаза и острые клыки, которыми он с недавних пор полюбил нежно прикусывать мне шею. Лениво перекатывающиеся валуны мышц и крупное, но такое стремительное тело. Это все наводило на мысль об обманчиво неторопливом и неуклюжем медведе или о стремительном тигре. И мне это нравилось.
Мы рассказывали друг другу какие-то эпизоды, грустные и веселые, совершенно нейтральные и бытовые. Раш — о том, как учился в юности, сколько сил отнимала воинская наука и каким мучением для его деятельной натуры было изучение политики, культуры соседей, экономики, этикета, танцев и всего того, что положено знать образованному наследнику престола. Дед Раша о таких вещах и ведать не ведал, отцу приходилось до многого доходить самому, но уж сыну князь решил дать все самое лучшее.
Я рассказывала о том, как стала герцогиней и каких трудов и душевных сил мне стоило не сдаться под прессингом чужого презрения и злых слов. О том, как училась быть аристократкой, но так и не стала ей окончательно. Рассказала о своем увлечении альпинизмом, мимолетно вспомнила и Адриана, но поняла, что ничуть по нему не скучаю, зато ужасно скучаю по той атмосфере свободы и полного отсутствия формализма, которая присутствовала, когда мы собирались очередной полузнакомой компанией в горах. Там в первую очередь было важно, какой ты человек, а не то, сколько у тебя денег и титулов. К счастью, Раш не стал устраивать сцен ревности, услышав несколько слов о моем прежнем мужчине, чего я несколько опасалась. Возможно, потому что прозвучали эти слова довольно равнодушно.
А я во время этих разговоров мучительно размышляла. Доверяю ли я своему мужу настолько, чтобы рассказать ему ВСЕ? Потому что мне иногда очень хотелось.
Если подумать, был ли когда-нибудь в моей жизни мужчина, которому я могла доверить все свои секреты? Может, и был, только я никогда не решалась этого сделать. В Империи это могло закончиться для меня как минимум каторгой, а то и до суда бы не дожила. И дело не столько в моей незаконной деятельности, сколько в том, какому количеству влиятельных людей я наступила на хвост. Да, мстила за их попытки унизить меня или прибрать к рукам папенькино наследство, лишив меня титула. Но и эти люди не постеснялись бы отомстить в ответ. А я никогда не была так беззаветно влюблена, чтобы рискнуть. А сейчас… не знаю, причина в том, что это новый мир, в котором я еще не успела ничего натворить, или просто я хочу стать ближе к Рашу?
