«Уничтожить Черную хозяйку?»
Вопрос Спящего застал обоих врасплох, но то, что за ним последовало, и вовсе нельзя было предвидеть даже в бреду. Фаэ разразился хохотом, от которого окрестные деревья едва не полегли на землю, и даже серая стена, казалось, дрогнула. Теймар и Фиоре еле устояли на ногах.
«Уничтожить?!»
И, не переставая хохотать, Спящий Медведь открыл дверь.
Их настигли очень быстро – окружили со всех сторон, растащили, отняли дорожные мешки. Можно было сколько угодно кричать и плакать, взывать к их милосердию и просить о снисхождении – это все равно не принесло бы никакого результата. Ненависть горожан к странной девчонке зрела давно, словно нарыв, и не нашлось подходящего лекаря, который вовремя излечил бы Эйлам от этого недуга.
Если бы Эльера не одолевали дурные предчувствия…
Если бы Орсо был в плохом настроении и не разрешил советнику взять десяток солдат и отправиться патрулировать улицы в непосредственной близости от дома Кьярана и Фиоре…
Если бы какой-нибудь камень попал ей в висок…
Но ничего подобного не случилось.
Быть может, в этом и крылся корень всех несчастий, что пришли следом.
Плоская черно-белая рыбина проплыла по стене, косясь на Фиоре одним глазом, в котором стоял немой вопрос: «Ты кто?» Оглядевшись, девушка поняла, что ее дом заполонили странные создания: они передвигались только по стенам и, судя по всему, находили такой способ передвижения весьма удобным и естественным. Рыбы являли собой большинство, но попадались и иные существа – жуки с бесчисленным количеством лап и длинными усами, бабочки с глазами на крыльях…
Лишь теперь Фиоре осознала, что у нее на шее больше нет серебряной цепи.
«Ты перестала за мной следить? Или просто слишком хорошо меня изучила?»
– Крыша на месте, – произнесла она вслух, чтобы отогнать неприятные мысли о Черной хозяйке, которая и так должна была появиться с минуты на минуту. – И то неплохо. Выходит, это все дьюсы печатей?
Теймар кивнул в ответ. Внезапная перемена, случившаяся со Спящим Медведем, заметно встревожила его, хотя должна была бы обрадовать – ведь они получили помощь в тот момент, когда план начал трещать по швам. Фиоре еще ни разу не видела его таким молчаливым и таким сосредоточенным.
Даже во дворце Черной хозяйки он был совсем другим…
– Что мы теперь будем делать?
– Ждать.
– Ты считаешь, она придет сама? А если сюда явится кто-то из ее слуг – Орсо, к примеру?
– Ты как-то сказала, что самый верный способ встретиться с Хозяйкой лицом к лицу – это разозлить ее, – проговорил Теймар. – Мы так и сделали. Если бы твой дом не был подготовлен должным образом, она сумела бы выдернуть нас отсюда и доставить хоть к себе домой, хоть в Обитель хаоса… куда угодно, одним словом. Не сумев этого сделать, она придет сюда.
– Я уже здесь, – раздалось с той стороны, где наяву располагалась входная дверь. – Какая вы все-таки восхитительная пара – два тела-без-души, он и она. Жили глупо и умерли в один день.
Черная хозяйка вошла.
Она двигалась медленно, степенно. Шлейф платья волочился следом, ничуть не мешая, как не мешает кошке ее хвост. Длинные рукава опускались почти до пола, в прорезях виднелись изящные кисти рук, затянутые в перчатки. Подняв голову, Фиоре встретилась взглядом с горящими зелеными глазами, полыхавшими из-под маски. «И почему Теймар решил, что эти глаза настоящие? – мелькнула тревожная мысль. – Они ведь не человеческие! Они не могут быть человеческими!»
Но что-то менять уже было слишком поздно.
– Ну вот, я пришла, – провозгласила она, остановившись в нескольких шагах от Теймара. Было странно впервые слышать звук ее голоса, который вдруг показался Фиоре странно изменившимся… и вместе с тем знакомым. – Тебе наскучило жить? Или ты захотел получить обратно своего золотого дьюса? Нельзя иметь все, грешник. Раз уж в нави ты вновь стал человеком – плати. Таковы правила.
– Правила, которые ты сама придумала, – сказал грешник.
Из-под маски послышался негромкий смех.
– Верно. Потому что я здесь… хозяйка.
Женщина в черном взмахнула рукой, указывая изящным пальцем на Теймара, и невидимая сила отбросила грешника на несколько шагов. Фиоре из-за связывавшей их Пестрой сестры полетела следом, ударилась о стену, и все вокруг ненадолго окуталось туманом. Потом Теймар схватил ее за руку, прижал к себе.
– Держись! – прошептал он. – Все только начинается!
– Если бы ты не остановился на полпути, а просчитал мои мотивы до самого конца, – наставительным тоном произнесла Черная хозяйка, – то тебе бы многое сделалось понятным. Я не совершила ни одного необдуманного действия. Все мои поступки имеют под собой определенные причины.
– Это вовсе тебя не оправдывает, – ответил грешник. – Море тоже явилось сюда по определенным причинам, которые были справедливы для него и для Спящего, но ничего не объясняли жителям Эйлама!
– В моем случае все по-другому, – сказала Хозяйка. – Я поступаю справедливо.
И она ударила опять.
На этот раз Теймар успел поднять руку и начертить печать, от которой в воздухе заплясали бесчисленные язычки пламени. Атаку Черной хозяйки это не остановило, но слегка ослабило – и все равно их обоих прижало к стенке так, что хрустнули кости. Некстати вспомнилось, что в нави человеческое тело подвержено тем же опасностям, что и наяву. «Мы здесь умрем, – подумала Фиоре. – Потому что нам никто не поможет».
Глупая черно-белая рыба безмятежно плыла по потолку, не обращая ни малейшего внимания на творившееся внизу безобразие – для нее-то как раз этого «низа» не существовало.
– Мерзкие безмозглые твари…
От нового удара дом содрогнулся, почти что подпрыгнул.
– …не знающие, для чего Создатель даровал им время! Ущербные создания, способные думать только о собственном благополучии и готовые уничтожить любого, кто поставит это самое благополучие под угрозу!
Еще один удар. Правую руку Теймара прижало к стене, и он, как ни старался, не смог ею даже пошевелить – так и застыл, будто приколотый булавкой мотылек. Фиоре замерла рядом с ним, не в силах поднять взгляд на ту, которая внушала ей куда больший ужас, чем тень Спящего или сам Спящий во плоти.
– И ради этих мелких людишек ты рискуешь жизнью? – вкрадчиво поинтересовалась Черная хозяйка, подойдя вплотную и взяв грешника за подбородок. – Ради них ты готов на все?
– Нет, – ответил он хриплым шепотом, глядя в пылающие гневом зеленые глаза. – Нельзя спасти многих, если не любишь кого-то одного… если нет в твоей памяти человека, жизнь которого значит больше твоей собственной, – значит, ты не достоин победы и не способен на подвиг…
