Миэле вскрикнула от неожиданности встречи и с волнением произнёсла на родном языке, обращаясь к пленнику:
— Листе Навиоло, что вы здесь делаете? В таком виде!
Энол был босиком, в одних штанах, грязный, с голым торсом.
- …Вероятно, случилось нечто ужасное, — трепетно молвила Энола, в чувстве закрывая глаза ладошкой, будто стараясь спрятаться от неизбежного.
— На нас напали, когда огибали Лисий хвост!
— Кто!
— Не знаю! — пожал плечами Энол. — Люди! Разбойники!
Ярослав, не понимая, о чём идет речь, слегка коснулся плеча принцессы:
— Прости меня, но может быть, он знает язык людей, нам тоже интересно знать, что случилось?
Миэле растерянно взглянула на него и, спохватившись, уверено согласилась:
— Я совсем забыла, листе Навиоло немного знает ваш язык!
Она обратилась в волнении к войну:
— Листе Навиоло! Пожалуйста, расскажите Дхоу Аослав, что произошло, сейчас он нам не враг.
Энол согласно кивнул головой и подробно рассказал о случившемся:
«Когда мы вышли из залива в океан, то встретили сильный противный ветер, кормчий повел корабль мористее, за горизонт, пока земля не скрылась из виду. Там направление ветра помогло приблизиться к мысу Лисий хвост, но нас ждали!
Когда мы подошли к полуострову, два чёрных корабля вынырнули из‑за скал и ринулись в бой. Не знаю, сколько на них было воинов, но видел — много, шлемы стеной сверкали на солнце. Нур–ниса Трисанто предложил свалиться под ветер и принять бой, уходя от врагов. На корабле было пятнадцать раненых, в том числе и я…»
Энол показал свою спину и плечо. Там красовался смачный кровоподтек и опухоль, правая рука плохо действовала. Ярослав, глядя на отметину, про себя злорадно ухмыльнулся, он не предполагал увидеть воочию результат своего «легкого» удара. А во время боя ему казалось, что он лишь слегка задел.
Миэле вовсе не удивилась, глядя на серьёзную рану, но в её глаза читалась боль от увиденного, спросив только:
— Как вы выжили, листе Навиоло?
— Мне повезло! Вероятно, боги леса защитили мою жизнь, человек–всадник ударил меня мечом, но, как видно, не рассчитал, и удар пришёлся плашмя.
— Всемилостивые Боги! — воскликнула Миэле, всплеснув руками.
Энол продолжал свой рассказ:
«В те дни мне повезло дважды! Наш корабль на всех парусах уходил от преследователей в обратном направлении. Теперь ветер был попутный, и мы быстро возвращались назад к долине Ласу и устью реки. Высказывались мнения, если не удастся оторваться от преследователей, идти обратно в залив и встать под стенами крепости. Возможно, Дхоу защитит крайншен.
…Надежды не сбылись. Враги к парусам добавили многочисленные весла и быстро нас нагоняли. Вначале была перестрелка, в которой нападающие понесли большие потери, но затем, обозленные, они пошли на абордаж. Все воины Вашего брата Нур–ниса Клодоальда проявили достойное мужество и бесстрашие, сражались, как львы, каждый против десятка, но силы были неравны. Один за другим они падали под ударами злобных, нечестивых врагов, которые к тому же были хорошо вооружены и имели для защиты панцири…».
— Что стало с моим братом? — перебила его взволнованная Миэле. — Что с крайншеном? Он достался врагу?
«…К сожалению, благородная Нур–ниса, не знаю. Раненый, я сражался в одном ряду со всеми, и так случилось, что просто вывалился за борт. Корабли быстро уходили на юг, и я не знаю, что стало с командой, Вашим братом и крайншеном! Но бой был кровавым, и маловероятно, что кто‑то выжил. Издалека я видел, как затонул корабль, а наши враги победителями ушли на север в отдалении от меня. Да я и не имел желания встречаться с ними вновь.
Затем течение и ветер прибили меня к побережью долины, где я благополучно скрывался в течение двух недель, пока эти… — Энол кивнул головой на овчарок колонистов, — не нашли меня… Я не видел ни убитых, ни раненых в море, так же, как и на берегу, вероятно, все утонули вместе с кораблем».
— Дхоу Аослав, — попросила Миэле умоляющим голосом, — позвольте развязать листе Навило, ему некуда бежать! Он ранен и искусан собаками, позвольте оказать ему помощь.
Но Ярослав не согласился.
- …это для его же блага! Он может сбежать в джунгли, где полно злобных войо… — и обращаясь к воину: — …Вам, листе Навиоло, повезло трижды и даже четырежды. Вы, можно сказать, родились заново, как говорят у нас. Вас не убили в бою, вы не утонули в море и не погибли от руки разбойников. И вас не нашли войо, которые целым отрядом шныряют вокруг города, иВам повезло ещё раз, когда вас поймали наши собаки, потому что теперь вас никто не убьет, не зажарит на костре и не съест. Миэле, Листе Навиоло будет находиться под стражей, вероятно, несколько дней, пока его не допросят, и я не удостоверюсь, что он не сбежит. Затем он будет свободен и даже сможет отплыть с попутным кораблем на родину в Намгейл. А пока ты можешь оказать ему помощь по собственному усмотрению.
Но Энол поступил не в родственные руки Миэле, а под охраной был отправлен к врачу.
— Не беспокойся за него, — говорил Ярослав, — наш целитель окажет всю необходимую помощь. Ольга Николаевна — прекрасный человек и знающий врач. По свойствам характера, человечности и доброте к ближнему ей нет среди нас равных. В прошлом ей уже не раз приходилось лечить нелюдей, и листе Навиоло будет в надёжных руках!
— Нелюдей?! — удивилась принцесса.
— Да, — с готовностью подтвердил Ярослав, — вуоксов, войо и даже кровососов.
— Даже войо! — презрительно фыркнула она. — Этих гадких мерзких ничтожеств!
— Для Ольги любое живое существо, будь то войо или ночной демон — божье творение, испытывающее боль, как и мы с тобой, а потому достойное сострадания и помощи.
Миэле удивлённо вскинула брови:
— Я понимаю сказанное, но принять… — она покачала головой, — кровососы — такая мерзкая гадость! Когда человек или Энол принимает это в себе, изменяется не только тело, но и душа, она становится такой же гнусной, как и дела этих существ. Их все презирают, и помогать этому, — Энола вновь отрицательно, с отвращением замотала головой, — никогда!
— Не принимай так близко к сердцу, — вновь сделал попытку успокоить возмущение Энолы Ярослав и даже коснулся ладонью её талии, — когда ты лучше узнаешь Ольгу, ты без сомнения её полюбишь! А пока мы можем пройти в дом и подождать. Многие её приемы являются тайной для посторонних и непосвященных, но могу тебя уверить, — они эффективны!
* * *Трагедия с кораблем исключительно сильно опечалила Миэле. Неизвестность судьбы брата усугубляли её настроение, но все попытки Ярослава как‑то утешить или отвлечь Энолу от грустных мыслей давали временный результат.
