Дорога шла к реке и кончалась, сразу как пересекала канал. Идя по следу, я нашла любимое место Джейкоба. На самом берегу реки камень внушительных размеров.
Я вскочила на него и посмотрела на реку, как это должен делать Джейкоб.
— Ты ведь не собираешься прыгнуть в воду, Мерси? — спросил Уоррен. — В бытность мою человеком я не очень хорошо плавал, и дела с тех пор не улучшились.
Я наградила его презрительным взглядом, потом вспомнила, что Тим велел мне из любви к нему утопиться.
— Рад это слышать, — сказал он и сел на камень рядом со мной.
Наклонившись, он подобрал путаницу лесок вместе с крючком, грузилом и несколькими пустыми жестяными банками. Зацепил банку за крючок. Неожиданно выпрямился и огляделся.
— Чувствуешь? — спросил он меня. — Температура упала на десять градусов. Нет ли поблизости твоего друга Файдела?
Я знала, почему стало холоднее. За мной стоял Остин Саммерс и трогал меня холодной, мертвой рукой. Когда я взглянула на него, он смотрел на реку, как я.
Уоррен прохаживался вдоль берега в поисках Файдела, не подозревая, что к нам присоединился кто-то другой.
— Скажи моему брату. — Остин не отрывал взгляда от глубокой синей воды. — Не родителям: они не поймут. Они скорее поверят в самоубийство, чем в то, что я поддался действию волшебного напитка Тима. Они путают нас с сатанистами. — Он бледно улыбнулся и с ноткой презрения в голосе сказал: — Но брат должен знать, что я его не бросил, ладно? А ты права. Это хорошее место. Место для размышлений.
Я слегка оперлась на его руку.
— Ну ладно, — сказал он.
Мы сидели долго, пока он не исчез. Вскоре я перестала ощущать его запах, но чувствовала, как его пальцы касаются моей шерсти, когда спрыгнула с камня и побежала назад, домой. Уоррен шел за мной, держа в руках две смятые пивные банки.
— Значит, ты своего добилась? — спросил Уоррен. — Или просто хотела посмотреть на реку — что можно было сделать, не заходя так далеко.
Я помахала хвостом, но не дала себе труда ответить как-нибудь иначе.
Следующий шаг потребовал от меня человеческого обличья. Превращение заняло двадцать минут. В запертой ванной. Глупо, конечно, но почему-то в образе человека я чувствовала себя более уязвимой, чем в облике койота.
Уоррен постучал в дверь, сказал, что идет домой спать и что Сэмюэль дома.
— Хорошо, — сказала я.
Я слышала улыбку в его голосе.
— Все будет в порядке, девочка.
Он еще раз стукнул костяшками пальцев по двери и ушел.
Я смотрела на человеческое лицо в зеркале, надеясь, что он прав. Койоту жить гораздо проще.
— Рохля, — сказала я себе и встала под душ, не дожидаясь, пока вода согреется.
Под душем я стояла, пока вода снова не остыла, на что ушло немало времени. Одно из усовершенствований Сэмюэля заключалось в установке нового большого бака для горячей воды, хотя мой старый был совершенно исправен.
Выбралась из-под душа вся в гусиной коже и причесалась, не глядя в зеркало. Я забыла прихватить одежду, поэтому завернулась в большое полотенце. Но спальня была пуста, и я спокойно оделась.
Надев свитер с изображением двухмачтового корабля «Леди Вашингтон» на груди и черные джинсы, я пошла на кухню, посмотреть в газетах, когда похороны Остина Саммерса — если они еще не состоялись. Я решила, что после похорон Джейкоб Саммерс обязательно пойдет на реку.
Я нашла в углу вчерашнюю газету и приготовила себе чашку какао: вода в чайнике была горячая. Какао растворимое, но варить настоящее мне не хотелось.
Взяв газету и чашку, я села рядом с Сэмюэлем. Развернула газету и принялась просматривать ее.
— Как ты, лучше? — спросил Сэмюэль.
Я вежливо ответила:
— Да, спасибо.
И вернулась к чтению, не обращая внимания на то, что он потянул прядь моих волос.
Я попала на первую полосу. Этого я не ожидала. Когда живешь с вервольфами и другими существами, о которых люди не должны знать, привыкаешь к фальсифицированным новостям. «МУЖЧИНА ПОГИБ В ЗАГАДОЧНОМ ПОЖАРЕ, ПОДЖИГАТЕЛЯ ИЩУТ» или «НАЙДЕНА ЖЕНЩИНА, ЗАБИТАЯ ДО СМЕРТИ». Такого рода заголовки.
«МЕСТНЫЙ МЕХАНИК УБИВАЕТ НАСИЛЬНИКА» кричал заголовок сразу над «СТУДЕНТ УТОНУЛ В КОЛУМБИИ». Вначале я прочла статью о себе. Закончив, отложила газету и задумчиво отпила какао, в котором зефир превратился в жвачку.
— Теперь, когда ты можешь говорить, расскажи, как ты, — сказал Сэмюэль.
Я посмотрела на него. Он казался собранным и уверенным в себе, но пахло от него совсем иначе.
— Думаю, что Тим Миланович мертв. Я убила его, а Адам разорвал его на такие мелкие клочки, что даже Елизавета Аркадьевна не сможет его оживить, если решит зарабатывать на изготовлении зомби. — Я сделала еще глоток, прожевала зефир и задумчиво добавила: — Я вот думаю, станет ли убийство насильников общепризнанной терапевтической практикой. На меня это подействовало.
— Правда?
— Клянусь. — Я встала, поставив чашку на стол. — Правда. Конечно, если все перестанут бегать вокруг меня с таким видом, словно умер их лучший друг и это их вина.
Он улыбнулся — едва заметно и только губами.
— Учту. Никаких жертв в этом доме?
— Совершенно верно.
Я снова взяла газету.
Она за четверг. Сегодня пятница. Тед собирался в пятницу лететь домой, если его отец еще будет в опасности.
— Кто-нибудь позвонил Теду? — спросила я.
Он кивнул.
— Ты просила нас это сделать. Адам позвонил ему, когда вернулся из участка. Но, очевидно, дядюшка Майк связался с ним раньше.
Я не помнила, что просила позвонить. События среды отчасти путались, но мне не нравится, когда я не помню, что делала. От этого я чувствую себя беспомощной. Поэтому я поменяла тему.
— Значит, в убийстве О'Доннелла обвинят Тима Милановича?
— Завтра, — Сказал Сэмюэль. — Полиция и малый народ хотят увязать свободные концы и точно знать, что все примут эту версию. Поскольку Миланович мертв, суда не будет. Предметы, найденные в его доме, свяжут с О'Доннеллом и грабежами в резервации. Официально будет заявлено, что О'Доннелл и Миланович действовали сообща, но Миланович пожадничал и убил О'Доннелла. Зи связал О'Доннелла с грабежами, отправился к нему поговорить и застал уже мертвым. Его задержали для допроса, но освободили, как только были получены доказательства, что убийца не он. Относительно этих доказательств прямо ничего не будет сказано. Миланович решил опробовать одну из украденных вещей на тебе, но ты убила его в порядке самозащиты.
Он чуть улыбнулся.
— Тебе будет приятно узнать, что в газетах расскажут: украденные предметы были совсем не так могущественны, как думали воры, поэтому тебе и удалось убить Милановича.
