Теперь прыгать стало в два раза сложнее!..
Слегка покачиваясь, Олав вышел во двор проверить, как слуги накормили и почистили коней. Из темноты он долго наблюдал за вертким мальчишкой. Кузнец не нуждался в свете, его зоркие глаза различали прыжки сына и в полном мраке.
– Хорошо, мальчик, хорошо… – повторял он, поглаживая теплую морду коня. – Когда придет время, конунг-жрец будет доволен. Я привезу ему настоящего воина…
Закончив с упражнениями, Горм позволил парнишке умыться снегом. Затем они вдвоем направились во внутренний двор, где при свете факелов готовилось ночное жертвоприношение. Даг был ошарашен обилием деревянных статуй. Каждую статую укрывал навес, у ног идолов стояли жертвенные чаши и лежали целые груды подношений.
– Это сам Один, Отец Павших, – обнимая Дага за плечо, вполголоса объяснял Горм. – Его зовут так потому, что все погибшие в битвах становятся его приемными сыновьями. Еще он покровитель всех, кто умеет складывать стихи. Если ты выучишься складывать драпы, Отец Павших будет всегда с тобой… Смотри, у ног его лежат два волка, а на плечах сидят два мудрых ворона. Они доносят Отцу обо всем, что происходит в трех мирах!
Затаив дыхание, Даг разглядывал искусно вырезанную фигуру одноглазого старца в широкополой шляпе. Угрюмые вороны на его мощных плечах выглядели так, словно вот-вот взлетят.
– А это Тор, сын Одина! – Даг указал на мощного великана с молотом.
– Верно! А помнишь, я тебе рассказывал, кто выковал для Тора его грозный Мьелльнир? Его молот всегда возвращается к нему, Тор защищает наш Мидгард от вторжений злых асов и великанов!
– Я помню, помню! Это карлики выковали, – спохватился Даг. – А еще у него есть колесница с козлами!..
– Точно, только козлов тут нет, – развел руками скальд. – Наверное, даже богатому конунгу Сигурду не под силу нанять столько искусных резчиков!
Даг оглянулся на шум. Гости Сигурда гурьбой повалили на свежий воздух. Некоторые упали на снег, некоторые побежали за угол, но большинство направилось следом за престарелым конунгом-жрецом. Перед большим тингом следовало вознести особую жертву. Слуги вели баранов и коней, следом за жертвенными животными появились женщины.
– Смотри, Даг, это Бальдр, – продолжал наставник. – Видишь, какой он красивый? Даже среди зимы ему вешают на шею венки. Потому что он дарит людям счастье и семейный мир…
– А это Ньерд? – угадал Даг, рассмотрев потемневшую фигуру с веслом.
– Да, это повелитель ветров. Он один умеет усмирять воду и огонь. Мы кидаем ему жертву, когда выходим в викинг… А это – близнецы, Фрейр и Фрейя…
– Он приезжал к нам, на свадьбу!
– Верно! А Фрейю мы тоже возили на нашем драккаре, когда ходили в Гардар и в Ломбардию. Она тоже забирает к себе в чертог павших воинов…
Одноногий увлекся и говорил бы еще долго, но тут прогудел рожок. Гости се-конунга, многочисленные родичи и челядь собрались полукругом перед домашним святилищем Одина. Сигурду подвели коня. Черный красавец вздрагивал, хрипел, словно догадывался, что его ожидает. Следом за конунгом мужчины негромко запели. Это была песня без слов, похожая на боевой угрожающий распев. У Дага от низких завывающих голосов зашевелились волосы на макушке.
Сигурду подали нож:. Шестеро крепких слуг навалились на коня со всех сторон. Девушки поднесли жертвенную чашу.
– Тебе, Отец Павших, – восклицал морской конунг. – Огради нас от раздоров своей мудростью! Огради нас на тинге от смут и поношений! Дай мудрость тем, кто ослаб и устал!..
– Дай мудрость… – как эхо, повторяли бонды.
– Дай силу… Огради нас!..
Один резкий взмах – и черная кровь хлынула из вены в медный таз. Конь дернулся, взбрыкнул, заржал жалобно, но тут же смирился. Его держали на ногах, не давали упасть, пока чаша не наполнилась. Незаметно для себя Даг подходил все ближе и ближе. Его ноздри раздувались от горячего, кислого и такого притягательного запаха. Мальчик протискивался между взрослыми, пока не очутился в первом ряду, рядом с Олавом Северянином.
– Отец, почему жена Сигурда плачет?
– Говори тише! У них в лейдунге погиб сын… Давай вместе попросим ванов, чтобы в нашей семье больше никто не умирал!
Следом за остальными отец и сын опустились на колени. Кровь черного коня все еще капала в чашу. Даг смотрел на звезды и пытался представить собственную смерть.
Ее нигде не было. Он не мог умереть.
В которой кровь течет правильно, хавдинги надевают боевые шлемы, а Свейн ползет на животе
Наконец-то Даг уснул крепко и безмятежно! В отличие от взрослых, он не чувствовал никакой близкой опасности.
За Глумом Свенсоном, братом Гудрун Белоглазой, выстроился целый караван, его сопровождали две дюжины вооруженных слуг. Олав Северянин постоянно ожидал нападения, но последняя часть пути прошла мирно. Мчались вдоль берега реки по накатанным колеям, снег искрился, справа и слева тянуло дымком усадеб. Догнали и обогнали медленный караван треллей, затем обогнали два купеческих каравана с мороженой рыбой. Когда река сделала крутой поворот, впереди на белой проплешине среди елей показались сотни пустых саней и десятки высоких костров.
– Смотри, сынок, это тинг. Там собираются все вольные мужчины нашего херада, – Хильда взяла Дага за затылок и повернула в нужном направлении.
– Ух, вот это да! – только и смог выкрикнуть мальчик. Ничего необычного в его удивлении не было; когда тебе восемь лет, многое в мире еще незнакомо и по-настоящему интересно.
В той стороне, куда указала мама, неторопливо струились дымки. Там суетились сотни, если не тысячи людей, издалека они походили на растревоженный муравейник. Однако Даг не обнаружил ни привычных домов из торфа, ни хижин лесорубов, ни шалашей охотников. Люди, приезжавшие для обсуждения важных дел и судебных разбирательств, рыли себе землянки под высокой скалой. Много землянок осталось с прошлого года, нынче их выкапывали из-под снега, углубляли, чинили осевшие накаты. На большом тинге дела могли затянуться и на неделю, и дольше; многие, как и Северянин, прикатили с запасом провианта, с женами и детьми. Расторопные торговцы в шубах привычно расставляли свои палатки и столы. Еще не приехал ландрман и судьи, а на утоптанной снежной поляне уже вовсю кипела торговля и горели костры.
– Хозяин, ваши землянки готовы! – К Олаву подскочил верный хускарл, прибывший на место сбора загодя, накануне. – Мы натопили, ельника нарубили, дым славно уходит!
– Хозяин, Рагнар Пустой Живот здесь, – шепнул другой работник. – Его видели вместе с кормчим Сигурдом…
– Хозяин, мы сказали за тебя, что возьмем на пробу ту новую руду, что предлагали в Бирке, – доложил третий данник, заведовавший торговлей. – Олав, если ты передумал, я побегу, еще не поздно отказаться…
