— А ты видела, кто проклял Ренклифта? — поинтересовался Гарри.
— Нет, — она покачала головой, — этого, по–моему, никто не видел,… он просто рухнул на пол и начал задыхаться, хватаясь за горло, словно его кто‑то душит. Ужасное заклинание… — Гермиона помрачнела. — Я испугалась, что он просто задохнётся, но всё закончилось так же быстро, как и началось. Профессор Дамблдор велел отправить его в больничное крыло. Кажется, я его таким злым никогда не видела, — призналась девочка. — Потом он успокоил учеников, велел всем расходиться по своим гостиным, дал какие‑то распоряжения профессорам и сразу же умчался в больничное крыло. Из того, что сказала профессор МакГонагалл, я поняла, что Ренклифта исключат, как только он поправится, завтра приедут его родители.
— Ого, — Поттер покачал головой, — такое чувство, что я неделю в отключке был…столько событий…
Гермиона согласно хмыкнула.
— У нас на факультете многие стали сомневаться, что это ты открыл Тайную Комнату. Правда, Симус и некоторые ребята все равно настаивают на обратном, но по–моему это просто из‑за того, что им всем здорово досталось от профессора МакГонагалл после той стычки, к тому же Гриффиндор лишился кучи баллов, — она фыркнула. — До сих пор не желают признавать, что повели себя как идиоты.
— А остальные? — полюбопытствовал Гарри, Гермиона пожала плечами:
— Рейвенкловцы сидят тише воды ниже травы, они и так впали в немилость у профессоров. Даже профессор Флитвик во всеуслышание заявил, что ему стыдно за них. В целом, вся школа о тебе шепчется,… половина считает, что ты враг, а другая половина — что тебя оклеветали.
— Как неожиданно, — буркнул Гарри, пнув ногой валяющийся на земле камень, — теперь они будут делать из меня мученика, — он вздохнул. — И когда им это надоест?
— Если бы ты привлекал поменьше внимания, никто бы о тебе не шептался, — спокойно заметила Грейнджер.
— О, и как же я привлекаю внимание? — обиделся Гарри.
— По–разному, — она усмехнулась, — в зависимости от настроения. Так что же с тобой случилось? Я правильно понимаю, что Ренклифт тут ни при чем?
— Ага, — Гарри сунул руки в карманы, — просто… мой шрам…
— Да…? — она склонила голову набок, когда слизеринец замолчал.
— Ну… он иногда болит, — выдавил Гарри.
— Как? Разве он может болеть столько лет спустя? — удивилась гриффиндорка.
— Э–э-э–э… он… вроде как… ну, заколдован… — нехотя признал Поттер, — вот и болит иногда.
— Но, Гарри, — Гермиона взволнованно шагнула к нему, — это же может быть опасно! Раз он так болит…
— Гермиона, пожалуйста, — взмолился Поттер, — только ты не начинай!
— Но…
— Ничего ужасного со мной не случится, он болит не часто.
— Но почему он болит? — не унималась Грейнджер.
— Понятия не имею, — слизеринец пожал плечами, — он как бы реагирует на… хм… тёмную магию.
Очень озадаченная и обеспокоенная, Гермиона стояла на месте, явно о чем‑то размышляя, потом покачала головой.
— И сколько ещё у тебя тайн, о которых ты забыл мне рассказать?
«Чертовски много».
— Никаких тайн, — Поттер зевнул, — просто есть вещи, о которых я не хочу разговаривать, — тут он бросил на гриффиндорку колючий взгляд. — У меня с этим шрамом связаны не самые лучшие воспоминания, знаешь ли….
Девочка сконфужено взглянула на слизеринца.
— Прости, — тихо сказала она, — я не подумала…
— Забудь, — он отмахнулся от неё, — я понимаю, — они помолчали, каждый думая о своём. С неба начали плавно опускаться снежинки. — Пойдем обратно? — предложил Поттер, гриффиндорка кивнула.
— Ох, я же совсем забыла сказать тебе! — воскликнула она, когда оба подходили к главному входу.
— Хм?
— В школу сегодня утром прибыли авроры. Они арестовали подозреваемого!
— Что? — Гарри встал как вкопанный, чувствуя, как в груди сжимается что‑то холодное и липкое.
«Нет. Они же не могли… невозможно…»
Не замечая его состояния, Гермиона продолжила торопливо говорить:
— Не знаю уж откуда у них эти подозрения, но мне, честно говоря, мало верится, что это Хагрид, — гриффиндорка вздохнула и помассировала переносицу. — Он не кажется мне таким уж… Гарри? — она с тревогой взглянула в зеленые глаза друга. — Ты в порядке?
— Да, — голос был хриплым и чужим.
Хагрид. Они всего лишь арестовали Хагрида.
— Ты побледнел, — продолжала допытываться Грейнджер. — Тебе нехорошо?
— Нет. Со мной всё в порядке,… — он вдруг понял, что застыл на месте и поспешно зашагал вперед. — Но почему Хагрид?
— Говорят, это он открыл Тайную Комнату пятьдесят лет назад, — неуверенно ответила Гермиона, — тогда его исключили из Хогвартса и, кажется, даже хотели посадить в Азкабан, но вмешался профессор Дамблдор, и его отпустили. Потом, когда Дамблдор стал директором Хогвартса, он взял Хагрида на работу в качестве лесничего, — в голосе гриффиндорки звучало восхищение. — И я не верю, что директор стал бы рисковать, принимая на работу преступника! Не знаю, о чём думает это Министерство!
Гарри что‑то согласно промычал, думая о своем, гриффиндорская отличница бросила на него вопросительный взгляд.
— О чём ты думаешь? — не выдержав, спросила она.
— О том, что Министерству все равно кого обвинять, лишь бы общественность успокоилась, — хмыкнул Поттер. — Нападения не прекратятся, если они просто арестуют первого попавшегося человека и навесят на него клеймо убийцы.
— Нужно найти настоящего виновника, — уверенно заявила Гермиона, Гарри чуть не споткнулся и быстро глянул на подругу, торопливо нацепив на лицо ехидную ухмылку.
— Сама будешь искать? — уточнил он.
— Могу и сама, — фыркнула девочка, — нужно узнать, что за чудовище нападает на студентов, и кто за всем этим стоит! Если мы не найдем преступника, школу закроют! — она помолчала. — И я надеялась, что ты поможешь мне в поисках, в конце концов, тебя это тоже касается.
Несколько мгновений Гарри молчал, обдумывая ответ. Если он откажется, это может вызвать ненужные подозрения у Гермионы, к тому же, она в любом случае начнет расследование, с ним или без него. И, зная Грейнджер, Гарри был уверен, что она в конечном итоге докопается до истины… или погибнет, если Том решит, что она опасна. Ни того, ни другого допускать было нельзя, но если он согласится, то как объяснить это Арчеру? И ещё хуже, как вывести исключительно умную и проницательную гриффиндорку на ложный след с минимальными потерями? Слизеринец кашлянул.
— Мне… нужно подумать, — выдавил он.
— Подумать о чём? — Гермиона сощурившись, взглянула на него. — Ты знаешь что‑то, чего не знаю я? Что тебя останавливает?
— Факультет, на котором я учусь, — брякнул он первое, что пришло ему в голову.
