- Генимар оказалась, как всегда прозорлива, - заметил Эзельгер, - Мне кажется, что ответ на мои вопросы и впрямь находится в Дальноземье. После битвы у реки мы нашли вот это. Такими же стрелами пользовались разбойники в Западных землях.
Он вынул из-за пазухи стрелу, извлеченную из доспехов Евглена, и с поклоном показал ее королю. Увидев стрелу, Эринард вдруг пришел в необычайное волнение. Его величественное горделивое лицо побледнело. Король отпустил плечи своих детей, на которые опирался, сделал шаг вперед и слегка пошатнулся.
- Позволь взглянуть поближе, вестник гроссмейстера, - гулким от волнения голосом сказал владыка эльфов.
Он взял стрелу из рук Эзельгера и внимательно оглядел ее.
- В это трудно поверить! - прошептал он, наконец, - Они вернулись!
Странное волнение Эринарда передалось и остальным. По круглому залу словно пробежал холод. Стало очень тихо.
- Кто вернулся? - в наступившей тишине одними губами спросил Элиа.
Эринард ответил не сразу. Он опустил голову и опечаленно покачал ею, отступил назад и беспомощно опустился на резной ясеневый трон, словно силы вдруг совсем оставили его.
- Генимар, как всегда, была права, - проговорил он, наконец, - Но даже она не могла бы предположить подобное. Лишь яблоко Тармиэна все это время показывало истину, предупреждало нас о беде.
- О какой беде, владыка? - спросил Эзельгер, - Гроссмейстер ждет объяснений, если вам что-то известно, прошу, поведайте нам.
Эринард горько вздохнул и качнул головой, выражая согласие.
- Менее всего хотел я говорить об этом, - сказал он, опуская потемневший взгляд, - Но, видно, настало время. Время вспомнить о прошлых днях, о великой печали нашего народа.
Он снова поднялся, на этот раз без помощи Агалада и Юрлин, ни на кого не глядя спустился с помоста, и подошел к окнам. Взгляд короля устремился к искрящимся на солнце берегам Хрустальной гавани.
- Это было очень давно. Не одно тысячелетие назад и не два, - промолвил Эринард, - Когда жива была еще слава Чудного народа и сиял величием Солнечный лес. Эльфами правил тогда Фьяллард - великий и мудрый владыка. Он чтил законы покоя и гармонии, важнейшие для эльфов, и свято оберегал границы Великого лесного царства. Но шло время, и могущество Солнечного леса стало угасать. Слишком много стало вторжений извне, силы зла собирались за пределами эльфийского государства и выжидали удобного момента, чтобы напасть. Эльфы никогда не были расой воинов. Мы защищали Солнечный лес сколько могли, но Нехоженая земля наступала на нас отовсюду, и мы отходили все дальше и дальше вглубь нашей страны. Нам приходилось постоянно обороняться, спасая Солнечный лес от кочевников и гоблинов. В одной из таких схваток на границе погиб великий Фьяллард и его старший сын и наследник Наниронт. Владычество Солнечного леса оказалось поделенным между его оставшимися детьми. Между тремя братьями - Дарфионом, Эверонтом и мною, Эринардом. Мы приняли на себя заботы об эльфийском народе после гибели отца, но понимали, что престол Фьялларда не устоит долго. Силы покидали эльфов все быстрее и быстрее, владычеству Солнечного леса настал конец. Мы должны были покинуть любимый край, но между нами не было единства, не было согласия в том, куда нам отправиться и где искать новое пристанище. Дарфион звал нас на север, подальше от опасностей Нехоженых земель и поближе к Стране Чародеев. Я видел будущее эльфов на юге, здесь в легендарных краях Аэля-Гинваеда, рядом с Хрустальной гаванью, всегда дававшей нашему народу надежду. И только Эверонт не хотел уходить. Перемены пугали его, жребий, выпавший на нашу долю, казался нашему младшему брату слишком жестоким. Он ожесточился в своем отчаянии и упрямстве и до последней возможности оставался в Солнечном лесу с верными ему эльфами. До тех пор, пока оставаться не стало бессмысленно. Дарфион отправился на север. Он и ушедшие с ним эльфы нашли приют в Спрятанной долине. Я отвел свой народ на юг, а мудрая Генимар с другой частью эльфов пустилась в путь на восток, сопровождая Аниэль, вдову Наниронта, будущую мать Оларда. Они достигли пределов Разнолесья и основали там королевство эльфов, в котором возродилась частица прежней магии Солнечного леса. Ну, а Эверонт и его народ, - тут король замолчал и, когда продолжил, голос его стал тих, как шелест осенних листьев на ветру, - Их постигла печальнейшая и бесславная судьба. Доведенные до крайней степени отчаяния, не видя иной возможности спастись, они перешли на другую сторону и отправились на запад. С той поры никто из нас - ни мои братья, ни сам я, ни разу не слышали об Эверонте и его народе. До сего времени.
Король замолчал. Тишина повисла в тронном зале после его слов. Собравшиеся были потрясены рассказом Эринарда и долго не находили слов, чтобы заговорить.
- Ну, да... Все сходится, - словно пробуждаясь от тяжелого сна, первым заговорил Эзельгер, - Впервые они появились на западе, в самых темных землях, в самых мрачных местах. Темные эльфы! Кто бы мог подумать?
- Это расплата, - глухим голосом отозвался владыка Эринард, потупив взор.
- Расплата? - с недоумением переспросил Евглен, впервые осмелившийся подать голос в присутствии короля.
Эринард кивнул головой.
- Расплата, - с горечью повторил он, - Расплата за гордость и высокомерие, обуявшие некогда наш народ.
Он поднял глаза и долгим взглядом посмотрел на Ронфа, стоявшего позади Евглена и выглядывавшего из-за широкого плеча молодого воина. Гоблинскому принцу стало не по себе от пристального внимания эльфа, и он попятился
- Ну и чего вы на меня так уставились, ваше величество? Опять гоблины в чем-то виноваты, да? - проворчал Ронф.
- Скорее это мы, эльфы, виноваты перед гоблинами, - с печалью в голосе, но уверенно и решительно возразил Эринард, - Настало время загладить эту вину.
Король бросил взгляд на дверь в другом конце зала. Словно подчиняясь его молчаливому приказу, створки двери открылись, и в зал вошла Энэль. Она несла тяжелых серебряный поднос, накрытый шелковым покрывалом. Его складки скрывали нечто, находившееся на подносе. Гости короля с недоумением переглянулись. Эринард велел седовласой эльфийке поставить поднос на резную дубовую подставку рядом с троном.
- Вы, конечно, помните историю о трех Квелориях, о гоблинской чародейке Дорморк и ее изгнании из Гильдии чародеев? - спросил Эринард, снова садясь на свой высокий трон, когда госпожа Энэль вышла.
- Это было во времена Старых Волшебников. Дорморк была величайшей волшебницей народа гоблинов, - утвердительно кивнул Элиа, - Это она записала все пророчества, собранные в книге, которую называют "Мудростью гоблинов". Она была вхожа в совет Гильдии, как и многие волшебники других народов. Но потом, Дорморк похитила и присвоила Кольцо пожеланий, принадлежавшее совету. Ее разоблачили и изгнали из Гильдии. Она удалилась под гору, а гоблины потребовали вернуть "Мудрость" им во владение.
