Сколько раз она приходила к ему и оставалась на ночь, сколько раз он ужинал у нее дома, и ее родители относились к нему вполне благожелательно, а она нравилась его папе и маме, и эта нелепая размолвка не должна иметь долгоиграющих последствий. Они поговорят и обязательно что‑нибудь придумают, и даже если он не сумеет убедить ее подождать, в готе все равно все будет хорошо, и все начнётся с того, что утром он ей позвонит.
С этой мыслю он и заснул.
Но позвонить Салли утром Нику не удалось, потому что в пять пятьдесят восемь утра сотовая связь прекратила работать.
Как и проводная связь.
Как и любая электроника вообще.
Это случилось за две минуты перед китайским вторжением.
А потом заговорили пушки.
Глава 3
Ник проснулся от того, что ему приснился грохот.
Зловещий, рокочущий, такой, какого он никогда раньше не слышал. С таким грохотом обычно ломается старый мир, чтобы на его обломках выросло что‑то новое. Ник не смог бы объяснить, откуда в его голове родилась эта бредовая мысль. Наверное, она ему тоже приснилась.
Он открыл глаза, но грохот никуда не исчез. Дом слегка потряхивало, дребезжали оконные стекла.
Сначала Ник подумал, что это землетрясение, ведь разум всегда цепляется за привычные ему понятия, но при землетрясении грохочет не так. Собственно говоря, если землетрясение достигает такого уровня шума, это означает, что город уже лежит в руинах…
Ник подошел к окну.
Рассветное небо было затянуто черным дымом, судя по направлению ветра, горели нефтехранилища на южной окраине города. Второй источник задымления находился где‑то на побережье, но там горело не так интенсивно.
Зато громыхало еще как.
Гарнизон, понял Ник.
Он посмотрел на часы. Умный механизм, срабатывающий при повороте руки, не сработал, и Ник ткнул пальцем в экран. Экран остался темным. Ник вздохнул и вжал в корпус часов единственную кнопку.
Никакой реакции.
Батарейка села, подумал Ник и потянулся за телефоном. Телефон оказался выключенным и тоже отказывался включаться. Более того, свет и тот не горел.
Списав это на севшие батарейки и перебои с электричеством, Ник принялся одеваться.
Пока его тело выполняло тупые механические действия: застегивало джинсы, натягивало футболку и завязывало шнурки на кроссовках, мозг попытался загрузись новую картину мира.
Вторжение, несомненно, началось.
Все вчерашнее планы могут пойти куда подальше, а новых планов взять просто неоткуда, потому что никто, кроме китайского командования, не знает, что будет завтра.
Мир изменился.
Закончив одеваться, Ник открыл шкаф и достал с верхней полки металлический ящик, закрытый на кодовый замок. Ник набрал комбинацию и откинул крышку.
Разумеется, никакого «Ли‑Энфилда» у него не было, зато был «Веблей‑Скотт» сорок четвертого калибра. Ник неплохо стрелял, когда ты живешь на ферме, у тебя много свободного времени и доступных мишеней, да и отец настаивал, что мужчина должен уметь обращаться с оружием…
В дверь постучали. Ник, все так же с пистолетом руке, вышел и прихожую и отомкнул замок.
За дверью обнаружился Кларк, его сосед снизу.
Только это был какой‑то неправильный Кларк.
Ник привык видеть своего соседа расслабленным, он постоянно валялся в шезлонге у бассейна, или расхлябанной походкой передвигался по району до ближайшего магазина, торгующего спиртным, или… пожалуй, в никаких других обстоятельствах Ник Кларка и не видел.
Но сегодняшний Кларк был трезв, резок в движениях, и, кажется, даже стал чуть выше ростом.
Вместо шлёпанцев – высокие армейский ботинки, вместо шорт – штаны с цифровым городским камуфляжем, вместо цветастой рубахи – серая майка, поверх которой Кларк нацепил бронежилет с разгрузкой. На каждом бедре Кларка висело по кобуре с пистолетом, а в левой руке он держал какой‑то навороченный вариант штурмового карабина SA‑80, направленный дулом вниз.
В правой руке у него был еще один бронежилет, и он швырнул этот бронежилет Нику.
– Рад, что ты уже не спишь, – сказал Кларк. – Надевай.
– Что вы делаете? – спросил Ник.
– Готовлюсь отрабатывать свои бабки, – сказал Кларк. – Довольно неплохие, должен тебе сказать. Что ж, счет выставлен, пришла пора его оплатить.
– Не понимаю…
– Тут нечего понимать, – сказал Кларк. – Надевай бронежилет, а потом я тебе объясню, что будет дальше.
– Вы кто вообще?
– Твой шанс на спасение, – сказал Кларк. – Ты нацепишь эту штуку ил мне тебе врезать, чтобы привести в чувство?
Надеясь, что потом ему все‑таки что‑то объяснят, Ник попытался втиснуть свое тело в бронежилет – гораздо более легкую и компактную версию, нежели тот, что был нацеплен на Кларка – но с непривычки у него не получилось.
– Не так, – смилостивился Кларк. – Я помогу. Но сначала сними майку.
– Зачем? – не сообразил Ник.
– Чтобы надеть ее сверху, – объяснил Кларк. – Пусть они лучше думают, что ты жирный.
– Кто?
– Те, кто будут стрелять, ориентируясь в первую очередь на цвет кожи, – сказал Кларк, помогая Нику влезь в бронежилет и что‑то там подтягивая и застёгивая.
– Что происходит‑то? – взмолился Ник, когда Кларк сделал шаг назад и хлопнул его по спине, давая понять, что процесс облачения закончен и можно надевать футболку.
– А так непонятно, что ли? – спросил Кларк. – В данный момент Австралия перестает быть колонией Британской Империи, превращаясь в захолустную китайскую провинцию.
– Но это же…
– Невозможно? – ухмыльнулся Кларк. – Невообразимо? Посмотри в окно.
Ник посмотрел в окно, но перспектива с его второго этажа открывалась так себе. Было видно только кусок улицы и кусок неба. И если по небу плыл дым, то улица выглядела, как прежде.
Если не смотреть наверх, можно было и не заметить прихода новой реальности.
– У вас телефон есть? – спросил Ник. – Мне надо позвонить.
– Родителям?
– Девушке.
Кларк ухмыльнулся, вытащил из кармана защищенный аппарат и передал его Нику. Ник повертел в руках этот кирпич.
– Он не работает.
– Надо же, – сказал Кларк.
– Тоже батарейки сели?
Кларк покачал головой.
– В тот момент, когда все снова начнет работать, станет понятно, что город взят, – сказал он. – К слову о техническом превосходстве британской армии. Военная доктрина Китая гласит, что китайская армия будет воевать традиционным для нее способов, навязывая свои условия армии противника. В реальности это означает, что они навяжут противнику именно тот метод, который считается для них наиболее комфортным. А все наши умные ракеты даже не взлетят.
Ник заметил на руке Кларка часы. Здоровенные, механические, древние, словно из магазина антиквариата. Они работали и показывали время.
Половина седьмого утра.
А снаружи все еще продолжало громыхать и дымить.
– Гарнизону конец, – констатировал Кларк. – Но в этой части города нам пока ничего не угрожает.
Ник отошел от окна и подобрал с кровати пистолет, который бросил туда во время переодевания. Проверил обойму, пощелкал предохранителем. Все заряжено и вроде бы работает…
– На твоем месте, я держался бы от этой штуки подальше, – сказал Кларк. – Или ты всерьез рассчитываешь отстреливаться от Двенадцатого экспедиционного корпуса Освободительной Армии Великого Китая из этой пукалки?
– Но…
– В городе уже наверняка действуют их ДРГ, – сказал Кларк. – И любой человек с оружием в руках будет для них законной добычей.
– ДРГ? – не понял Ник.
– Диверсионно‑разведывательные группы, – пояснил Кларк. – И если эти ребята увидят тебя с оружием в руках, то…
– А если вас? – спросил Ник, покосившись на штурмовой карабин Кларка и на все остальное.
– Меня они не увидят, – сказал Кларк. – А если увидят, то это будет последнее, что они видели в жизни.
– Так вы объясните мне, что происходит?
