— Невзун, но ты же светлый. Я видел твою ауру! У тебя дар на грани истощения!
— Да, — согласился я. — Я его еще не восстановил.
Точнее, не восстановил светлую его часть. И по этой же причине получил шикарную возможность прокачать темную. Какое совпадение, правда?
— Но тогда как?! — чуть не задохнулся от избытка чувств старшекурсник.
Я подошел к нему вплотную.
— А вот это не твое дело, друг мой. В твоей ситуации меньше знаешь — крепче спишь. Не заставляй меня доказывать, что я не напрасно родился в семье некроманта.
Под моим холодным взглядом Алес замер, будто его приморозило, его зрачки расширились, запульсировали в такт биению сердца. Кожа на лице побледнела еще больше, а когда я улыбнулся, покрылась мелкими бисеринками пота. Наконец мальчишка вспомнил о том, что он маг, попытался воспользоваться своим даром, но внезапно обнаружил, что не может этого сделать, догадался еще раз взглянуть на мою ауру и… сглотнул.
— Чего ты хочешь? — едва слышно прошептал он, вжавшись в дверь и словно ища в ней опору.
— Расскажи мне о похищениях.
— Зачем?
— Твое дело отвечать, а не спрашивать, — спокойно напомнил я, и он стиснул зубы.
— Я мало знаю, иначе не искал бы ответов… просто обратиться больше не к кому. Пришлось идти к источнику — к светлым.
— Почему ты решил, что это именно светлые?
— А кто еще? — горько усмехнулся Алес. — На всех наших, кто пропадал, я заметил следы заклинания забвения. Сам понимаешь: если бы это был кто-то из преподавателей, следов бы не осталось. Это значит, что заклинание накладывалось в спешке. И тот, кто его накладывал, поначалу наследил, но потом набрался опыта и стал работать намного осторожнее. Так что в последний раз никаких эманаций вовсе не осталось. И это был явно не темный — наши все на виду. Кто, по-твоему, остается?
Я кивнул: что ж, в логике парнишке не откажешь. Хотя других вариантов все равно масса. Под «неопытного» адепта кто угодно может работать умышленно… впрочем, это еще предстоит выяснить.
— Скольких ваших похищено? — снова спросил я.
— Нисколько.
— Что?
— Сейчас — нисколько, — неохотно пояснил Алес. — Но хотя бы по разу исчезали почти все, кто учится на первом и втором курсах. Ненадолго: на день или даже меньше, но тем не менее.
— А система в этих пропажах какая-то есть? Цикличность, к примеру? Регулярность?
— Нет: то ни разу за месяц никто не пропадет, а то — три случая за неделю. За исключением того, что забирать мелких они стали чаще. Ну и, пожалуй, во время экзаменов никого не утаскивали.
Я задумчиво пригладил растрепавшиеся волосы.
— Старших пока не трогали?
— Из старших тут только я, — тут же помрачнел парень. — После первого случая я перестал где-либо появляться в одиночку. Сам понимаешь: группу подловить гораздо сложнее, а уж незаметно выключить — тем более. Я и мелким велел никуда не отлучаться после уроков, но постоянно за ними присматривать мы не можем — у нас занятия в разное время. Последняя пара у старших заканчивается позже, чем у них, так что у светлых есть два с половиной часа, чтобы кого-то подловить.
— У них тоже уроки, — не согласился я. — Время окончания занятий для всех одинаковое.
— Да. Но никто не мешает им отпроситься. Скажем, в туалет или еще куда-то. Тогда как мы не можем контролировать своих каждый день, не зная точно, кого и когда утащат. Не спасает даже то, что мелкие ходят все вместе, — в туалет же не заставишь идти толпой. Тем более девчонок вместе с мальчишками. А девчонок у нас очень мало. На первом курсе — вообще одна…
Я снова нахмурился.
— Верию похищали?
— Пока нет. Но в том году второй курс… тогда он был первым… пропадал весь. Без исключения. В этом уже исчезали Молчун и Верен.
— За первую неделю занятий?
— Да, — хмуро кивнул Алес. — Поэтому мне пришлось торопиться: мелким могут навредить.
Я мысленно согласился и, вспомнив про случай с простынкой, тоже помрачнел.
— Что с ними делают?
— Понятия не имею, ведь им стирают память. Чаще всего дети даже не знают, что что-то произошло. Но мы находим их почти всегда в одном и том же месте — в каком-нибудь из коридоров, куда редко кто-то заходит. Живых, здоровых, только ослабленных, ничего не понимающих и не помнящих последние несколько часов. Только Молчун на этот раз нашелся иначе… И то, в каком состоянии он вернулся, заставило меня принять срочные меры.
Я тяжело вздохнул.
— Ты не заметил на мелких других следов?
Алес сжал зубы.
— Нет, ничего, кроме остатков исцеляющих заклятий!
Ого. А вот это плохо — исцеляющие заклятия просто так не накладываются.
— Зачем это понадобилось? — пробормотал я, отвернувшись от скрипнувшего зубами парня. — Ценностей у адептов нет. Знаниями они не владеют, а если даже и владеют, то, может, кто-то один… скажем, какой-то семейный секрет, который кого-то вдруг заинтересовал… но никак не все сразу.
— Не знаю! — гаркнул парень, неожиданно рванувшись в мою сторону. — Но вы это делаете! Уже третий год подряд! И я выясню, что тут происходит! Ты слышишь?!
— Преподаватели в курсе? — проигнорировал я этот вопль.
— Нет! — с ненавистью прошипел Алес. — Среди них нет никого, кому было бы до нас хоть какое-то дело!
— Лонер мог бы помочь…
— У Лонера нет магии! Он ни на что не способен! А Фугг ничего необычного не заметил!
— Ты ему говорил? — быстро спросил я.
— Нет, — резко отвернулся Алес. — Просто попросил однажды проверить Верена. И он ни-че-го не увидел! Да и как тут увидишь, когда он сам только-только с ученической скамьи встал?!
Я улыбнулся.
— Но ты же как-то нашел?
— Только потому, что искал!
— Нет, — покачал головой я. — Влияние ментальной магии может заметить только маг со схожими способностями. У Фугга, насколько мне известно, таких способностей нет. А вот ты…
Я еще раз присмотрелся к его дару.
— В тебе определенно что-то имеется. Ты, кстати, к Воргу не пробовал обращаться?
— Я не доверяю Воргу!
— Из-за того, что он светлый?
— Я никому из них не доверяю! — рванулся снова Алес. — Им нельзя доверять! И здесь нет никого, кому было бы дело до нас! Одни слова! Пустые обещания! Дурацкие лозунги! Они кричали про амнистию, но нас так и продолжают травить! Говорили о равенстве, но мы даже в столовую не можем зайти без опаски! Каждого из нас выковыривали из ям и щелей, как крыс! И мы действительно забивались в эти щели и прятались, потому что были прокляты даже собственными родителями, но при этом все еще хотели жить! Они ненавидят нас! Хотя кто-то еще и боится! Я знаю: Совет позволяет нам жить только потому, что некому упокоить нежить, которой становится больше с каждым днем! Мы нужны ему… пока! Поэтому нам позволяют учиться у старика, который с трудом может передвигаться, и неопытного юнца, который сам ни демона не знает! А когда надобность в нас отпадет, нас уничтожат так же, как когда-то гильдию! Ту самую, которую когда-то уничтожил твой прадед! Невзун, ты меня слышишь?! Знаешь об этом?! Помнишь, что он был предателем и убийцей! Весь твой род будет проклят за это! До самого последнего!..
