Никаких побочных явлений после «ежовых рукавиц» я не испытывал. Значит, ко мне применили щадящую степень заклинания — просто чтобы вырубить.
Такой исход встречи с черноволосой меня обрадовал и озадачил. Кто она — теперь-то я очень даже догадывался. Припоминая, что рассказывали о непредсказуемости и жестокости взбалмошной графини, я нервно поежился и решил поскорее выбираться отсюда.
Моя одежда — на мне, никто ее с меня не стащил, когда я был в отключке, уже хорошо. Спохватившись, торопливо нашарил рукой амулет. Отлично! Он никуда не делся.
Вскочил и подобрался к окну — за мутноватым стеклом вырисовывались хозяйственные постройки, за ними — разномастные домишки, а чуть дальше над крышами колыхался на ветру огромный боярский прапор.
Мои опасения подтвердились.
На прапоре красовалась та самая задница, которую я имел удовольствие лицезреть совсем недавно в натуральном виде, причем весьма подробно рассмотрел оригинал этого изображения.
Зачем Агата затеяла ту озорную игру и сразу не призналась, кто она на самом деле? И почему я оказался здесь — в стане АГАТЦЕВ? Мне невдомек, да и выяснять это не особо хочется.
Ждать милостей от графини, у которой с головой не в порядке, — рисковое занятие.
Недолго раздумывая, я отворил раму и осторожно выбрался через окно. Озираясь, пробрался к краю дома. Черт! Там был вход и возле него сидели несколько агатцев — переговариваясь и посмеиваясь.
Я резко дал задний ход, но, развернувшись, прямохонько уткнулся в здоровенную тушу мужика в серо-голубой форме.
— Далече собрался? — уточнил он, миролюбиво жуя соломинку и перебрасывая ее языком из одного угла громадного рта в другой. — Не боись. Велено тебя не трогать. Хошь, даже пылинки с тебя могу сдуть. — И он поднес к моему носу пудовый кулачище и медленно покачал им из стороны в сторону, видимо, показывая, как он собирается это проделывать.
— А где мы сейчас? — спросил я, инстинктивно сжимаясь перед нависшей надо мной горой человеческой плоти. — В графстве Заарр?
— Не-а, — покачал он головой. — Лагерь у нас тут перевалочный. Точно не ведаю: то ли местный князек — союзник наш теперь, то ли госпожа уже себе его земли прибрала. Здешний Родовой Очаг далеко, его купол сюда не достает. Да тебе какая разница? Живи себе и радуйся. Пока живется.
— Так и впрямь никто из ваших меня не тронет? — перестраховался я.
— Точно, — кивнул амбал. — Когда тебя без памороков сюда привезли, то всем нашим велели посмотреть на твою рожу и запомнить, чтоб никто невзначай не пришиб.
Я тотчас успокоился, расправил плечи и спокойно направился к агатцам у входа, надеясь отыскать Пахома и вызнать у него об особенностях своего нынешнего статуса.
И не ошибся. Действительно Пахом был тут. Завидев меня, он подал неприметный сигнал — не показывать вида, что мы знакомы, и скосил глазами на конюшню, что стояла сбоку от дома.
Я, не замедляя шага, отправился туда.
Мой давний приятель не спешил, и я успел скормить три охапки сена отдыхающим скакунам. Они казались смирными и приветливо трясли гривами, когда я подходил к ним с пахучими пучками сухой травы. Но я ведь знал, на что они способны. Я видел их в бою.
Хотя, наверное, если их не злить, то опасными и смертоносными они становятся лишь по воле своих лихих наездников.
— Зря я тебе помог сбежать, что ли? — зашипел Пахом, наконец-то появившись. — Зачем вернулся? Больше я тебе не помощник!
— Случайно вышло, — улыбнулся я. — Наткнулся в глухомани на Агату. Я же не знал, что это она. И вот как-то очутился здесь. Не переживай, она ведь всем велела не трогать меня.
— Сегодня это велела, а завтра прикажет твою голову на кол насадить, — недовольно хмыкнул Пахом. — Наиграется и привет. Ты здесь не первый такой. Просись к ней на службу, тогда может и обойдется. Другого варианта нет. Иначе пеняй на себя.
— А часто она своих людей за обрувертами посылает? — усмехнулся я, не удержавшись. — И что нужно сделать такого, чтобы Агата отправила меня за этими мифическими кристаллами? Я ведь не просто в бегах, я иду искать то, что мне действительно потребно. И эта штука сейчас важнее всего на свете.
— Мне лучше не говори, чего это ты там разыскиваешь, а то проболтаюсь, — буркнул Пахом. — Госпожа неугодных ей людей не отсылает, для них уготована совсем другая участь, и я тебе не советую узнавать какая именно. Да и всегда по-разному выходит. Но просто так она никого не отпускает.
— А я слыхал, что Агата означает «добрая», да и нашел я с ней общий язык, — самодовольно заявил я. Мне не понравилось, что приятель не обозначил свое дружеское плечо, а сразу стал меня стращать и нагнетать ужасов, лишая всякой надежды. — А еще я ее голой видел!
— Ну да ладно, я предупредил, — глухо сказал Пахом и ушел.
* * *
Конечно, вляпался я в неприятную историю. Графиня и ее агатцы — та еще компания. Но дикого страха я не испытывал. Боялся в разумных пределах, как же без этого.
Ведь знаю, что в критической ситуации мне на выручку обязательно придет странный амулет. Да и Селена протянет руку помощи, если в ту ночь меня действительно посетила сама богиня, а не просто пещерная галлюцинация.
Сверхъестественная защита у меня имеется и довольно мощная. Так что горевать мне нет нужды.
— Госпожа тебя кличет, — внезапно раздался голос за моей спиной.
Я передернулся от неожиданности и быстро оглянулся. Это был тот уже знакомый здоровяк. Возможно, он был приставлен следить за мной.
Всем своим видом я выразил готовность подчиниться и следовать за ним. Куда идти и где находится Агата — мне ведь еще неизвестно.
Здоровяк насмешливо изобразил радушный жест рукой, указывая мне путь. Мы двинулись по кривой улочке между разнообразных строений. Осматриваясь, я понял, что стан агатцев разместился не в обычной деревеньке, а в небольшом захолустном городишке, судя по его размерам и встречающимся тут и там торговым лавкам и увеселительным заведениям с зазывающими вывесками.
Меня этот факт немного обескуражил.
На территориях, прикрываемых куполами Родовых Очагов, таких городков мне пока не встречалось, а тут вот он стоит без всякой магической защиты и процветает.
До центра добрались быстро, здоровяк подвел меня к двухэтажному особняку и осклабился, ткнув молча пальцем на крыльцо.
Особняк не впечатлял ни своей архитектурой, ни масштабом, и наверняка не имел никакого вычурного названия. Я подумал, что он принадлежит, или, точнее, раньше принадлежал какому-нибудь аристократу-изгнаннику или тому, кого Родовой Очаг не принял в семью во время ритуала.
Четверо агатцев, стоящие на часах у особняка, уставились на меня презрительными взглядами. А один из них подскочил ко мне и устрашающе поиграл пикой перед самым моим носом — повертел ей над головой и несколько раз резко проткнул острием воздух в опасной близости от моего тела, видимо, намекая, что придет время и он меня обязательно достанет — с удовольствием продырявит своей пикой.
Я отважно хмыкнул, хищно сузил глаза и смерил его не менее презрительным взглядом.
Правда, он орудовал пикой так умело и молниеносно, что у меня от неприятного холодка, пробежавшего по телу, рефлекторно сжался анус. И не один раз.
Ведь когда ты полностью уверен, что не сдохнешь в ближайшем будущем, потому что кто-то очень влиятельный взял над тобой «шефство», всё равно в какие-то моменты не можешь избавиться от сомнений — а вдруг этот влиятельный не поспеет вовремя?!
Вот так, даже, возможно, непреднамеренно — бумс в тебя кто-нибудь пикой или по башке чем-то тяжелым — и всё!
И не успеют спохватиться и махом отреагировать ни амулет, ни Селена, да я и сам могу протормозить и не воспользоваться своими тайными способностями в нужный момент…
Такие тревожные предположения пробуждали во мне крайнюю степень уныния.
Но лучше о таком не думать.
Страх-то испытывает любое живое существо, поскольку это чувство — врожденное. Не страшно лишь тем, кто смирился с неизбежностью своей смерти. А мне пока рановато смиряться с подобными мыслями.
