— Исчезла бы по собственному желанию, нас бы в известность поставила, чай, не чужие, — возразила Наталья.
— Может, она уже никому не доверяет, — предположила Лика, — или о нашейбезопасности заботится: меньше знаешь, лучше спишь.
— Нет, маловероятно. Она не собиралась от нас прятаться, она просто поспешила на помощь Ронни с Алисой.
— Ладно, пора. Если все устроится, завтра, нет, сегодня же вылетаем в Одессу. Или мы спешим, или помогать будет некому.
* * *
Мы пробрались на скалу, нависавшую над полем, где работал Локи. Нам повезло, сегодня Маг таскал плуг в двух шагах от нашего убежища. Мирна просвистела что-то очень тихо, ей немедленно ответили. Они пересвистывались несколько секунд, потом Локи ушел в дальний край поля. Маг в жизни оказался совсем не таким, как я его представляла: худющий, немного полоумный старик с усталыми глазами и длинными седыми космами. О, господи, ну этот насоветует.
— Он сказал, что поможет, — не дожидаясь моих вопросов, перевела Мирна, — только подумает немного. Будем ждать.
Через полчаса Локи снова оказался рядом с нами и довольно громко сказал по-русски:
— Во-первых, вы должны пойти в долину Пяти ключей и принести Илаю воду из ключа жизни. Битва началась, ключи открылись, — и снова ушел.
— Ты знаешь, где долина? — немедленно уточнила я у Мирны.
— Очень приблизительно, — вздохнула она, — но мы найдем, не бойся.
— Опять вода… нужно что-то делать, а не поливать Илая водой, как фикус.
Снова вернулся Локи.
— Помогите ему! — не дожидаясь новых указаний, попросила я мага. — Осталось меньше суток, они же убьют его.
— Не паникуй, — посоветовал Локи. — Ты же видишь, что мы не можем ничего сделать, только облегчить его боль и молить небеса о помощи извне.
— Илая казнят? — бросила я в спину уходящему магу.
Он не ответил. Я едва удержалась, чтобы не разреветься. Мирна покосилась на меня и погладила по плечу.
— Отец просто боится тебя обнадеживать, — тихо сказала она. — Все будет хорошо, успокойся.
— Ага, лучше не бывает, — я шмыгнула носом. — Всю жизнь мечтала посмотреть, как его казнят сотней стрел.
— Если ты потеряешь надежду, будет только хуже, — вздохнула Мирна, — держись.
— Стараюсь, — я вытерла лицо рукавом и уставилась на поле.
Локи сделал очередной круг и вернулся.
— Ты взяла с собой мою шкатулку со снадобьями? — спросил он у Мирны.
— Да, — быстро ответила она.
— Возьми там синюю склянку с металлической крышкой и вытряси ее содержимое. Не бойся, на ней написано «Не вскрывать, яд!», но это для страховки. То, что найдете, отдадите Инсилаю. Это маяк для тех, кто идет на помощь. Запомни и передай ему: маяк ничего не должно заслонять, и его ни в коем случае не должен заметить Таур, — Локи пришлось притормозить, чтобы договорить до конца.
— Он поймет, как им пользоваться? — усомнилась Мирна.
— Инсилай? — уточнил Локи, покидая зону слышимости. — Не будет мудрить — догадается. Это его последний шанс на спасение.
— Пошли, — Мирна дернула меня за руку. — День не резиновый, а дел навалом.
— Полчаса погоды не сделают, — я не спешила уходить. — Надо все-таки уточнить насчет маяка. — Дождавшись мага, я взмолилась: — Простите, господин Локи, но не могли бы Вы хоть чуть-чуть подсказать. Сегодня ночью его снова били, ему может быть не до загадок.
— Скажи ему, — помедлив, сказал Локи, — что даже в Ваурии вещи рекомендуется использовать по назначению.
— Иоська! — душераздирающе заорала в трубку Альвертина. — Йося!
— Держите меня! Тинка! — бесновался на другом конце провода одессит Иоська. — Как там в Америке?
— Хорошо, наверно, — легкомысленно сообщила Альвертина. — Дыши глубже, Фима дома?
Ефим, старший брат Иосифа, был большим человеком. Уж если не в Одессе, то на Фонтане точно. Если кто и мог помочь в приобретении необходимого спасательского снаряжения, так только он.
— Фима? Какого беса тебе сдался Фимка? — заголосил ломающимся баском Иоська. — У вас, что, своих бандюков недостаток? А меня тебе мало?
— Тебя мене много, — передразнила Альвертина. — Есть серьезные люди и разговор к Фиме, не пыли, суши весла.
— Мне уже смешно, — фыркнул Иоська, — в Чикаго стрелялки кончились, куда бежать. И все идут к Фиме, потому что Фима всегда имеет, что предложить господам бандитам для службы на большой дороге. Пардон, на биг стриту.
— Кончай трепаться, зови Фиму, потом посмеемся вместе, кто доживет! — раздраженно сказала Альвертина. — Ты что, меня плохо слышишь? Таки могу помочь в продувании ушей!
— Ой, только вот этого не надо, — фыркнул Иоська. — Фиму я тебе позову, но только из большого личного уважения, а по делу — это твои проблемы, и меня не озадачивай.
Альвертина передала трубку Наталье. Фима, по старой памяти, ну как не помочь соседке, оказался понятливым и сговорчивым. Всего за червонец зеленых он согласился вооружить экспедицию до зубов. Список необходимых приобретений был продиктован и записан. Некоторый спор возник, правда, по поводу снайперской винтовки «взломщик» (два километра действия с оптикой плюс простота использования), но потом высокие договаривающиеся стороны сошлись на более доступных моделях.
Уже через три часа после переговоров Альвертина, Лика, Наталья и Ронни летели рейсом Аэрофлота в сторону вольного города Одессы. Дракон и карикус летели багажом с липовыми документами, по которым хранитель значился аллигатором японским крылатым, а Боря — простой галкой. Глаза таможне отводила Анжелика, по всем правилам колдовского искусства.
Московскую команду в аэропорту города-героя встречала целая делегация: Иоська, Фима, Софка с мамашей, Верой Абрамовной, два бритоголовых Фиминых сослуживца и истеричная, как старая дева, Софкина доберманша Чарка. Альвертина, едва сойдя с трапа, попала в объятья: вся компания, за исключением Фимкиных приятелей, жаждала общения и поцелуев. Иося пытался выяснить, как жизнь в Америке, Фима — почем стоит убить в Чикаго. Софкина мама громко интересовалась здоровьем мадам Катарины и ценами на телятину на нью-йоркском привозе. Софка, немедленно положившая глаз на Ронни, театральным шепотом расспрашивала о личной жизни. Всеобщую суматоху довершала Чарка, кидавшаяся на всех с визгом, редкостно когтистыми лапами и слюнявым розовым языком. Лика с Натальей, стояли чуть в стороне, ошалевшими глазами глядя на этот праздник жизни. Ронни, инстинктивно почуявший исходящую от Софки опасность, беспринципно спрятался за их спины.
