— Бабушка скоро возвращается со своих раскопок. Надо подготовиться к ее приезду.
— Очень жаль. Я хотел отвезти тебя в одно место.
— Очередное удивительное свидание? Осторожнее, я могу и привыкнуть.
— Ты этого заслуживаешь.
Я улыбнулась. Поцеловала его в последний раз и вышла из машины совершенно счастливая. И это счастье пребывало со мной всю субботу. А в воскресенье его заслонила тревога. Странная, необъяснимая тревога. От того ли, что развязка так близка, или от чего-то другого. Но я никак не могла успокоиться, пока не пробило ровно шесть вечера, и я не отправилась к Кате. Что ж. Игра началась. И как же хочется не оказаться сегодня в числе проигравших. Как же хочется.
Мы опоздали. И все из-за Катьки, которая раскритиковала в пух и прах мой наряд.
— Ты должна быть сегодня приманкой, а не девочкой-школьницей.
— В платье не очень-то и побегаешь. Тем более в таком вызывающе коротком, — скривилась я и попыталась натянуть подол пониже.
— Эль, просто прими, как данность, что в моде я разбираюсь лучше тебя.
— А я и не спорю. Но, может, подберем что-то менее… э. более… приличное?
— Оставь в покое подол. Ты шикарно выглядишь.
— Для шлюхи?
— Так, подруга. Либо ты идешь в этом со мной, либо в чем угодно другом, но без меня.
Я притихла, больше от шока. Катя впервые за много-много лет назвала меня подругой. Не то, чтобы это плохо было. Но странно. Очень странно.
Все в клубе было мне не знакомо. Не знаю, чего ожидала, возможно, какого-то всплеска памяти, но там была глухая, непроницаемая стена. Народу было очень много. Слишком много для моих еще не привыкших к аурам глазам. Но, присутствие Кати здорово отвлекало. Правда, ее изумрудное платье иногда блестело ярче, чем ауры у некоторых из здесь присутствующих. Внезапно, в толпе я заметила знакомую ауру.
— Ромка. Ромка! Что ты здесь делаешь?
Я еле протиснулась к нему.
— Эля? Слава богу, ты пришла. Да еще и… не одна.
Сказать, что Ромыч удивился, увидев нас с Катей вместе, значит, ничего не сказать.
— Мы на входе встретились, — хмыкнула Катька, — Я за коктейлями.
— Эй, мы не за этим сюда пришли, — попыталась образумить ее я.
— Но это не помешает мне отлично повеселиться, — улыбнулась она и растворилась в толпе.
— Ром, так что ты здесь делаешь? Ты же не любишь подобные сборища.
— Это для дела, — крикнул парень, пытаясь перекричать бьющую по ушам музыку.
— Для какого дела?
— Эль, ты же сама хотела выяснить, кто Женьке дурь поставляет.
— Так, стоп. Женька здесь?
— Я ее не видел. Зато ее подружку рассмотрел во всех подробностях, — ответил друг и указал на один из диванчиков у противоположного конца танцпола. Даже с такого расстояния я могла ее рассмотреть, точнее ее стремительно чернеющую ауру. Она сидела на коленях какого-то урода. Иначе этих упырей я назвать не могла.
— Даже не вздумай, — удержала меня, вернувшаяся с напитками Катя, — Мы здесь не за этим, забыла?
— Я ее не брошу, — ответила я, мало о чем сейчас задумываясь. Передо мной стояло ее лицо, казалось, она была расслаблена и получала удовольствие даже, но я-то видела, насколько ей больно, или скорее чувствовала кожей, словно не ее, а меня сейчас выпивал этот вампир. Не инкуб. Никто не должен такое чувствовать, никто не должен так жить, особенно, если его к этой жизни принуждают. Я кинулась к ним, схватила девушку за руку и рванула на себя. Я не думала в тот момент, а следовало бы. Потому что я схватилась за нее голой рукой, и вся та чернота, что была в ее ауре, рванула ко мне. Ей полегчало, а вот я. Если бы Катя и Рома вовремя не поддержали, рухнула бы прямо на пол. Ноги не держали.
— Исчезни, — рявкнула Катя на парня, и тот почему-то подчинился.
— Странно, он тебя послушал.
— Потому что я злая, а это вампир. Был бы инкуб, было бы хуже.
Меня усадили на диван, Катя всучила один из коктейлей Ане, а Ромыча услала за соком для меня.
— Попроси сахара побольше положить, — крикнула вслед Катя и обернулась к спасенной мной девушке.
— Ты как? — спросила я.
— Лучше. Намного. Словно гора с плеч свалилась.
— Я рада. А Женька с тобой?
— Нет. Она позвонила. Сказала, что задержится.
— Надо Ромку поставить на входе, чтобы ее караулил, — вслух подумала я.
— Поздно караулить, она уже здесь, — ответила Катя и кивнула на лестницу. Если бы мне не было так плохо сейчас, рванула бы к ней. Женька стояла на лестнице на второй этаж, глядя прямо на меня, а за плечи ее обнимал Матвей. Со стороны могло показаться, что он действительно просто обнимает, но только со стороны. На самом деле, он очень крепко держал ее за плечи. Так крепко, что она морщилась при каждом движении.
— Ань, уходи. Немедленно, — проговорила я и поднялась, — И ты уходи.
— Ага, сейчас. Бегу и падаю. Ты без меня здесь кони двинешь, или чего похуже.
Я кивнула. Хотелось бы мне и ее тоже отговорить, да и сама не жаждала подниматься наверх, смутно представляя уже, что ничего хорошего меня там не ждет. А какой у меня есть выбор? Уйти? Бросить сестру? А значит, у меня нет никакого выбора.
Ромка вернулся с соком. Я схватила стакан, смешала с коктейлем Кати и выпила все почти залпом.
— Ром, ты можешь увести Аню отсюда. Ей что-то нехорошо.
— А она сама не дойдет? — попытался откреститься Ромыч, особенно когда увидел вполне себе бодрую девушку, которая, как меня услышала, усиленно начала изображать больную.
— Слушай, ты мужик или нет? — рявкнула Катя, — Не видишь, ей плохо? Проводи и проконтролируй, чтобы еще хуже не стало. Тебе все ясно? Выполнять!
— Ну, ничего себе! Тебе бы полком командовать.
— А что ты хочешь от внучки генерала?
— Я не знала, что твой дедушка генерал.
— Ну, точнее вождь. Это я для Ромки сказала. Деда все боятся, даже папа. Мне есть в кого пойти. Кстати, Панина, у тебя ведь есть план, как вытянуть нас из этого дерьма?
— Я, конечно, отчаянная, но не настолько, чтобы притащиться в логово вампиров без подкрепления.
— Я бы по-другому тебя назвала, но не суть. Ну что, ты готова?
— Погодь.
Я выхватила стакан с чем-то алкогольным из рук еще одной глупой, доверчивой девочки и выпила залпом. Закашлялась, вытерлась, поправила свое мини и направилась наверх, вслед за виляющим хвостом моей старой — новой подруги.
Второй этаж казался еще более пугающим, чем первый. Если там большую часть все же составляли люди, то здесь они пребывали уже в меньшинстве. Мы шли мимо столиков и диванчиков с парочками, а меня медленно, но верно начинало тошнить от бьющего в нос запаха крови и страха. Катя тоже хмурилась, мрачнела и морщилась при каждом вдохе. Но Женьку мы до сих пор не наблюдали.
