– Очень, - подтвердил дож. - Я пойму, если ты откажешься.
Филиппо только усмехнулся. Откажешься… Если он откажется от заказа Его Светлости, уже на следующий день за ним самим придут бывшие коллеги по цеху… Он и без того уже давно подумывал исчезнуть из «города каналов» - слишком много тайн его владык не были тайнами для него…
А человек, знающий столь многое, опасен.
Но пока что время у него еще было. И этот заказ он обязательно исполнит - честь мастера требует окончить дело, за которое уже получен гонорар. Он скорчил рожу, по-детски радуясь, что дож не видит его лица под маской, и спрятал кошель за пазуху. В голову невольно закралась мысль - а не корчит ли светлейший сейчас такие же рожи под своей маской? Глупость, конечно, но кто может сказать наверняка?
– Ступай, - сухо приказал дож, вновь отворачиваясь от посетителя.
Филиппо еще раз поклонился и лихим кувырком выпрыгнул в окно. В этом финте не было никакого смысла - заказчик его не видел, а если бы и увидел, все равно бы не оценил. Но Филиппо гордился своей ловкостью и пользовался малейшей возможностью ее продемонстрировать.
Хотя бы самому себе.
На следующую ночь наемный убийца вновь бежал по крышам. Но теперь он двигался совсем в другом направлении - по адресу, указанному в конверте.
Сломав печати, Филиппо только недоуменно пожал плечами. Он-то ожидал, что ему прикажут убить кого-то из ближайшего окружения светлейшего - может, даже его жену или тещу. Эти две мегеры действительно стоили бы таких денег…
Но Пьетро Кадуччи? Стекольных дел мастер, специализирующийся на зеркалах? Чем мог помешать дожу этот безобидный карлик? И почему за его голову назначена столь высокая цена?
А пуще того Филиппо удивился дополнительным указаниям. Обычно ему вручали только имя и адрес жертвы. В остальном дож целиком полагался на искусство своего наемника. Но сейчас…
«Отделить голову от тела».
«Разбить все зеркала».
Филиппо несколько раз прочел эти две коротенькие фразы. И так и не разгадал их смысла. Нет, смысл самих слов до него, конечно, дошел - в конце концов, что тут непонятного? Но вот зачем светлейшему вдруг понадобилось отдавать такие странные приказания… это осталось для него загадкой.
Все первую половину дня убийца потратил на то, чтобы выяснить как можно больше о предполагаемой жертве. Порой на такое приходилось затрачивать не один, а несколько дней - чем больше стражи, чем хитрее ловушки, чем сложнее запоры на дверях и окнах, тем больше затруднялась работа.
Но в этот раз все оказалось до смешного простым. Пьетро Кадуччи холост и бездетен, слуги живут в отдельном флигеле и на ночь удаляются из дома, собак не держит, запоры не представляют большой сложности. Но ведь должно, должно же быть что-то, за что дож согласен платить втрое больше обычной суммы!
– Ну, посмотрим, что в вас такого особенного, синьор Кадуччи… - пробормотал он, просовывая тонкую медную проволочку в щель меж ставнями.
Только полная луна стала свидетелем того, как наемный убийца скользнул в спальню хозяина дома. На сей раз Филиппо не стал надевать маски, ограничившись тем, что поплотнее надвинул капюшон. В конце концов, если все пройдет удачно, этот зеркальщик уже никому не сможет описать лица незваного гостя. А если нет… если нет, ему это будет уже безразлично - убийце, потерпевшему неудачу, второго шанса уже не предоставляют. На этой работе редко доживают до старости.
В спальне никого не было. Кровать с пышным балдахином пустовала - похоже, хозяин полуночничал. Филиппо несколько секунд стоял неподвижно, дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте. Единственным источником света служила луна, светящая прямо в окно.
Когда глаза наконец-то приспособились, Филиппо раздосадованно чертыхнулся. Вторая часть задания обещала затянуться надолго - в одной только этой сравнительно небольшой комнате было целых семь зеркал. А судя по рассказу слуги, которого убийца «случайно» встретил в таверне и как следует подпоил, во всем доме их не меньше сотни. Что поделаешь, такая уж профессия у хозяина…
Филиппо снова задумался, для чего дожу понадобилось уничтожать такие прекрасные стекла. Мастерство Пьетро Кадуччи превосходило все, виденное им до сих пор. Великолепные рамы из золота и старой бронзы, украшенные тонкой филигранью, многоцветными геммами с агатами и ониксами, мореным и золоченым деревом, слоновой костью… А стекло! Воистину совершенство - чистейшее блестящее зеркальное полотно, сделанное из лучшего хрусталя! Такое чудо научились делать сравнительно недавно - только зажиточные горожане могли позволить себе стеклянные зеркала, остальные по-прежнему довольствовались тусклыми металлическими. Да, Пьетро Кадуччи должен быть баснословно богат…
Наемный убийца тряхнул головой, отгоняя лишние мысли, и неслышно скользнул в темный коридор. Теперь он двигался легко и бесшумно, как ветер меж деревьев. Чуткие уши опытного мастера уже просеяли гробовую тишину, царящую в доме, и вычленили из нее слабенький звук, доносящийся из левого крыла. Туда Филиппо и направился.
Он шагал так осторожно, как только мог. Его не оставляло недоброе предчувствие. Но он старательно гнал его прочь, убеждая себя, что все закончится хорошо, что это всего лишь старый стекольщик, чем-то так досадивший великому дожу, что тот пожелал непременно увидеть его обезглавленным, а не просто умерщвленным.
Убеждал и не мог убедить.
Но потом ему стало не до пустых тревог - он наконец-то разыскал хозяина дома. Тот, разумеется, до сих пор не подозревал о проникшем в дом чужаке - Филиппо посчитал бы за личное оскорбление, если бы это было не так.
Пьетро Кадуччи обнаружился в зале идеально круглой формы. Вся обстановка ограничивалась восемью огромными зеркалами в простых рамах, висящих на равном удалении друг от друга. Филиппо тихо подкрался к чуть приоткрытой двери и заглянул в щелочку, одновременно нащупывая верную сандедею.
Этот человек отнюдь не выглядел опасным. Крошечного роста, почти карлик, да еще горбат. Немолод - по меньшей мере шестьдесят лет. Одет скромно, неброско и совсем не по моде. Ни одного украшения, даже борода отсутствует. В первый момент Филиппо даже показалось, что перед ним женщина, - он уже позабыл, когда последний раз видел безбородого мужчину зрелого возраста. В прекрасной Венеции этого времени с оголенными подбородками ходили только совсем юные мальчишки.
Жертва не выглядела опасной, и однако Филиппо все еще медлил. Цепкие глаза убийцы ощупывали его с головы до ног, убеждаясь, что горбатый карлик не таит на теле какого-нибудь неприятного сюрприза вроде крохотного кинжала или перстня с отравленной иглой. Лука дель Холиди, его наставник в тайном ремесле, погиб по нелепой случайности - последняя жертва сумели оцарапать его до крови. У хитрой синьоры оказались накладные ногти, смазанные смертельным ядом. Правда, это ее не спасло - заказ перешел по наследству к Филиппо, и тот успешно закончил дело учителя.
