— То есть он сделал себя бессмертным, убивая других людей? — спросил Гарри. — Почему же он не мог сделать Философский камень, или украсть его, если его так интересовало бессмертие?
— Ну, мы знаем, что он хотел это сделать 5 лет тому назад, — сказал Дамблдор. — Но есть несколько причин, почему, я думаю, что Философский Камень не настолько привлекал Вольдеморта, как Хоркруксы.
— Эликсир Жизни действительно продлевает жизнь, но его надо пить постоянно, на протяжении всей жизни, если человек хочет поддерживать свое бессмертие. Поэтому Вольдеморт бы полностью зависел от Эликсира. А если б он закончился, или испортился, или если б Камень украли, он бы умер, как любой другой человек. Вольдеморт любит все делать сам, запомни это. Я думаю, что ему не нравилась мысль зависеть от чего-то, хоть и от Эликсира. Конечно, он был готов выпить его, если б это помогло ему выйти из того жуткого состояния полужизни, которую он вел, после того, как напал на тебя. Но это только, чтобы возвратить себе тело. А потом, я уверен, он бы продолжал опираться на Хоркруксы. Ему больше ничего не надо было бы, если б только он смог опять обрести людское подобие. Он уже был бессмертен…или так близко к бессмертию, как ни один другой человек.
— А сейчас Гарри, со всей этой информацией, с этой важной памятью, которую тебе удалось достать для нас, мы ближе всех подошли к секрету смерти Лорда Вольдеморта. Ты слышал его, Гарри: «Не будет ли лучше, чтобы сделать тебя сильнее, разделить свою душу на много частей…разве 7 не самое сильное магическое число»…Разве семь не самое магическое число. Да, я думаю, что идея души в 7 частях очень нравилась Лорду Вольдеморту
— Он сделал 7 Хоркруксов? — ужаснулся Гарри, когда несколько портретов на стене высказали похожие звуки шока и испуга. — Но они могут быть где-либо по всему миру, спрятанные — закопанные или невидимые…
— Я рад, что ты понимаешь всю значительность проблемы, — спокойно сказал Дамблдор. — Но сначала, нет, Гарри, не семь Хоркруксов, а шесть. Седьмая часть его души, хоть и покалеченная, находится в его воскресшем теле. Это та часть его, которая существовала столько лет, пока его не было, без нее, не было б его. Седьмая часть его души должна быть последней, на которую следует нападать — та часть, которая живет в его теле
— Тогда 6 Хоркруксов, — Гарри был в отчаянии, — но как мы их найдем?
— Ты забыл…ты уже уничтожил один из них. А я уничтожил другой
— Правда? — Гарри порадовался
— Да, правда, — Дамблдор поднял свою черную обпаленую руку. — Кольцо, Гарри, кольцо Марволо. Жуткое заклятие было на нем. Если б не — прости за отсутствие какой-то скромности — мои уникальные способности, если б не четкие действия Профессора Снейпа, когда я, серьезно раненый, вернулся в Хогвартс, возможно, я бы не дожил бы до сегодняшней ночи. Но ссохшаяся рука — это разумный обмен на седьмую часть души Вольдеморта. Кольцо больше не Хоркрукс.
— Но как Вы это сделали?
— Ну, как ты знаешь, на протяжении многих лет я пытался узнать все, что возможно, про прошлую жизнь Вольдеморта. Я путешествовал, побывав во многих местах, где его знали. Я наткнулся на кольцо, спрятанное в руинах дома Гаунта. Возможно, спрятав часть своей души в нем, Вольдеморт уже не хотел его больше носить. Поэтому он его спрятал, защитив очень сильными заклинаниями, в хибарке, где однажды жили его предки (Морфина конечно же забрали в Азкабан). Он никогда не мог подумать, что однажды я побываю на этих руинах, и что я буду следить за местами магических убежищ.
— Но все равно, нам не следует настолько радоваться. Ты уничтожил дневник, а я кольцо, но если мы правы в нашей теории о 7 частях души, 4 Хоркрукса остаются.
— И они могут быть чем-угодно? — спросил Гарри. — Они могут быть, ну, в консервах, или…я не знаю…в пустых бутылках из-под зелья…
— Ты думаешь, про Портключи, Гарри, которые должны быть обычными предметами, мимо которых можно легко пройти мимо. Но Вольдеморт бы не использовал консервы или старые бутылки, чтобы охранять свою ценную душу, не так ли? Ты забываешь то, что я тебе показал, Лорд Вольдеморт любил собирать трофеи, и он предпочитал вещи с сильной магической историей. Его гордость, его вера в свое превосходство, его цель высечь для себя место в магической истории, все это, наводит меня на мысль, что Вольдеморт выбирал бы себе Хоркруксы с особенной тщательностью, выбирая особенно ценные вещи.
— Но дневник не был чем-то особенным
— Дневник, как ты сам сказал, был свидетельством того, что он — наследник Слизерина. Я уверен, что Вольдеморт считал его очень важным.
— Так, а другие Хоркруксы? — сказал Гарри. — Вы знаете, что они из себя представляют, сэр?
— Я могу только предполагать, — ответил Дамблдор. — По причинам, которые я только что назвал, я считаю, что Лорд Волдеморт предпочел предметы, которые сами по себе величественны.
— Медальон! — воскликнул Гарри. — Чаша Хаффлпаффа!
— Да, — улыбнулся Дамблдор. — Я готов поспорить — возможно, не на мою вторую руку — но на пару пальцев, что они стли Хоркруксами три и четыре. Оставшиеся два, если предполагать, что он создал все шесть, большая проблема, но я буду делать ставку на предположение, что завладев предметами Хаффлпаффа и Слизерина, он поставил цель найти вещи, принадлежавшие Гриффиндору и Рейвенкло. Четыре вещи, принадлежавшие основателям, я уверен, были бы как раз тем, о чем мечтал Волдеморт. Я не могу точно сказать, сумел ли он найти что-то, принадлежавшее Рейвенкло. Однако я знаю, что единственная известная реликвия Гриффиндора в безопасности.
Дамблдор указал своим черным пальцем на стену за ним, где в стеклянном ящике лежал инкрустированный рубинами меч.
— Как вы думаете, может, поэтому он действительно хотел вернуться в Хогвартс, сэр? — сказал Гарри. — Пытался найти что-то, принадлежавшее основателям?
— Я думаю так, — сказал Дамблдор. — Но к сожалению, это не продвигает нас вперед, так как если бы он вернулся, по крайней мере, я так думаю, у него не было бы шансов исследовать школу. Я вынужден заключить, что он не смог выполнить свое желание: собрать четыре вещи основателей. У него их точно две, он мог найти третью — это самое большее, что мы можем предположить.
— Даже если у него есть что-то Рейвенкло или Гриффиндора, остается шестой Хоркрукс, — сказал Гарри, считая на пальцах. — А что если у него есть оба?
— Я так не думаю, — сказал Дамблдор. — Я думаю, я знаю шестой Хоркрукс. Интересно, что ты скажешь, если я расскажу, что мне было любопытно поведение змеи, Нагини?
— Змеи? — спросил Гарри, вздрогнув. — Животных можно использовать, как Хоркруксы?
