Четверо встрепанных молодых шеров вскочили, едва глашатай объявил победителя заезда. Ругаясь на демонами проклятую клячу, криворуких конюхов, мошенников жокеев и общую несправедливость жизни, они устремились к выходу, едва не сбив по пути размахивающего желтой бумажкой толстяка. Он радостно орал:
— Я выиграл! Выиграл!
И лез обниматься ко всем соседям подряд.
На освободившиеся места попытались проскочить оборванные мальчишки, но Дольна их отогнала:
— Куда? Брысь! Тут благородные шеры сидят, а не отребье всякое! — крикнула сердито и тут же с довольной улыбкой обернулась к оруженосцам. — Самые удобные! Дядюшка водил меня сюда, когда я еще не доставала макушкой до перил! — хвасталась девица, сияя от внимания настоящих шеров. В кои-то веки ее слушали, ей улыбались и называли душенькой…
Шу искренне наслаждалась развлечением. До сих пор ей ни разу не приходилось бывать не только на ипподроме, но и просто в большом городе. Краткий визит в Суард два года назад можно было не считать. А сейчас — полная свобода! И люди, люди кругом… И никто не знает, кто она такая, никто не боится, не прячет глаз! Никому нет дела до принцессы: все взгляды устремлены на беговые дорожки, все уши прислушиваются к выкрикам глашатая.
— Начинается седьмой забег! Под номером первым идет…
С последним словом звонит колокол, распахиваются дверцы: топот, пыль, на трибунах ор, от азарта зрителей дрожит воздух.
Можно сколько влезет пялиться на лошадей, на крашеные суриком колонны и деревянную крышу, облюбованную воробьями, на подпрыгивающих соседей. Можно купить у юркой торговки палочки чемлики — три на медяк — и в свое удовольствие жевать простонародное лакомство.
Снова раздался звон, и трибуны взорвались ором и рукоплесканиями.
— Лидер — номер шесть! В забеге четырехлеток побеждает Самир, владелец герцог Чилент! — под радостные и разочарованные вопли объявил глашатай.
Шу поглядела на арену: взмыленных коней вываживали и успокаивали, прежде чем отвести обратно в конюшни. Гнедой жеребец с номером три на попоне скалился и мотал головой, показывая дурной характер.
— О, кривой Ферц ошибся, — сообщила она в спину размахивающей руками Дольне.
— А? — обернулась та. — Ошибся?
Радостная улыбка не вязалась с предполагаемым проигрышем пяти марок.
— Гри Орк пришел четвертым. Плакали твои марки.
Дольна резко побледнела, вспомнив о ставках. А Шу обругала сама себя — перестаралась с успокоением. Бедная девушка чуть не позабыла, зачем вообще сюда пришла.
— О, мне так жаль… — девица потупилась.
— Эй, не вздумай лить слезы! — вмешалась Балуста. — Хочешь еще чемлику?
— Да ладно. — Шу дернула Дольну за рукав, усаживая на место. — Не переживай. Подумаешь! Чай не последние были марки.
Очень вовремя показалась торговка: между забегами не меньше десятка их носилось по рядам, предлагая лимонную воду, орешки, пирожки, персики, вяленую рыбу и еще сотню всяких разностей по задранной до небес цене. Копченые мидии на палочках и огромные красные апельсины утешили Дольну и очень порадовали Шу с Балустой — прямо как на ярмарке близ Сойки! А вот появление на трибуне неподалеку серьезного шера со светящейся магией медной бляхой на отвороте строгого темного камзола их насторожило.
Пока Шу размышляла, не убраться ли от греха подальше с глаз муниципального мага, начался очередной забег. Тот самый, в котором должен был выиграть середнячок Демон. Сам, безо всякой магии, по чистому стечению обстоятельств — только Шу не знала, каких именно. Все ее внимание сосредоточилось на жеребцах. Время, казалось, замедлилось, задрожали тончайшие, невидимые нити вероятности…
Каурый Демон Шай под пятым номером сорвался со старта, но, увы, недостаточно быстро. Почти сразу его почти на полкорпуса обошел вороной седьмой, за ним чуть не ноздря в ноздрю — гнедой под вторым номером. Первый опережал Демона всего на ладонь… ах, подтолкнуть бы Шая самую малость!
Сильный толчок в бок вырвал Шу из транса — настороженные нити звякнули, едва не выпустив магию наружу…
— Ты что! Что ты творишь?! — зашипела Баль. — Ну-ка сядь и держи себя в руках!
Вновь по ушам ударили вопли зрителей, заглушая бешеный стук сердца. Шу стянула все свои потоки в кокон — упаси Светлая дотронуться до паутинок! Все должно произойти само: вот же, еле заметные колебания, тоньше самых тонких нитей Разума, за гранью спектров и частот, почти статика!
Картина на беговой дорожке менялась. Фаворит уже опережал Демона на корпус, гнедой шел с первым почти вровень, сам Демон — третьим. Вороной отстал на ладонь. До финиша оставалось всего десяток сажен! Шу нестерпимо хотелось вмешаться. Настолько, что темнело в глазах и дрожали руки. Но она удерживала потоки магии в неподвижности, сосредоточившись на одном желании: Демон Шай должен победить!
И в последний миг чудо случилось: не дойдя до финиша сажени, фаворит споткнулся и рухнул на дорожку, сбив гнедого под номером семь. И под слитный удивленно-разочарованно-счастливый вопль толпы Демон Шай пересек финишную черту. Первым!
Зазвенел колокол, закричал глашатай, и только тогда Шу судорожно вздохнула и разжала руки.
— Приветствую, сиятельные шеры, — раздался над ухом баритон.
Вздрогнув, принцесса подняла голову и встретилась с внимательным взглядом светлого: рыхловатый, в годах, невеликой силы и всего одной стихии, земли. Но вокруг штатного городского мага сияли тщательно сплетенные нити заклинаний, от следящих до защитных, замыкаясь на бляхе с изображением весов — знаке Конвента.
— Доброго дня вам, магистр, — отозвалась Шу, снова закукливая потоки магии.
— Затран, — кивнул маг.
— Э… Очень приятно. Шер Брик и шер Сим.
— Не соизволят ли сишеры уделить несколько минут беседе? Не здесь, здесь слишком шумно, — предвосхитил магистр возражения Шу.
— Разумеется, магистр. С вашего позволения, мы попрощаемся с дамой.
— Не смею препятствовать.
Магистр Затран вежливо улыбнулся и отошел на пару шагов, но ни на миг не ослабил следящих нитей.
Перед Шу стоял малоприятный выбор: или отпустить Дольну, чтобы та рассказала букмекеру, что странными юношами заинтересовался штатный магистратский маг, или на глазах того же магистра направить девицу куда-нибудь в другую сторону. Прикинув, что Закон она не нарушает, а кто она есть, светлый наверняка догадался, Шу достала из кармана предпоследнюю марку.
— Душечка, прости, дальше тебе придется развлекаться самой. Вот, купи себе еще сластей, — успокаивающе улыбнулась Дольне и вложила в потную от страха ладошку монету.
