Двигались по заранее размеченному маршруту. По правому берегу реки Ингулец, а затем до истоков реки Ивля. После чего, под наблюдением зорких русских порубежников, орда повернула на запад и дошла до реки Высь. Здесь я провел смотр войска и остался доволен. Пятнадцать тысяч всадников, при умелом управлении, на многое способны. А впереди встреча с купеческими обозами из Киева, дружинами князей и варягами, которые оставили свои корабли в Киеве, и пойдут со мной в качестве личной охраны и особого ударного отряда. Так что силушка, способная нахлобучить крестоносцев, у меня имеется. Это сила явная, а помимо половцев и черных клобуков, русских дружинников и варягов, есть Кедрин и его воспитанники. Хоть Валентин и говорит, что его ребята недоучки, это не так. Они уже многое умеют и смогут добраться до цели, которую я им дам, особенно если наставник пойдет с ними. Матерый убийца, зверь в теле человека, и с каждым годом его талант раскрывается сильнее. Такой волчара, раз уж встал на след, обязательно доведет дело до конца или погибнет…
Итак, спрятав свое горе в самый дальний угол души, я повел войско дальше. Форсируя небольшие речушки, добрались до Южного Буга. Встретили проводников, которых прислал русский царь, и прошли через южные окраины Владимиро — Волынского княжества. Затем оказались в пределах другого княжества, Галицкого, и в конце месяца кветень, как я и предполагал, войско добралось до Перемышля и встретилось с русскими князьями, купеческими обозами, варягами и наемниками.
Варягов было двести воинов, и еще три десятка остались в Киеве, дабы охранять драккары и венедское посольство, которое прислал Рагдай. Решено, что послы будут находиться в столице Руси постоянно. А то мало ли как жизнь сложится. Может так получиться, что венедам все‑таки придется бежать из родных мест, и послы о них позаботятся, своевременно обеспечат беженцев жильем и продовольствием. Ну и заодно они будут отстаивать наши интересы при дворе царя.
Наемников, которых прислали ладожские Соколы и другие русские купцы, оказалось триста пятьдесят. Но воевать они не собирались. Основная их задача — охрана купеческих обозов, и воинов торговые люди нанимали в складчину. Интерес общий и расходы, конечно же, тоже общие. А помимо них есть сами купцы, точнее их приказчики, возницы, кузнецы, лекари и совершенно случайные люди, которые прибились к обозам в пути. Поэтому сколько точно обозников, сосчитать не получилось. Около семисот человек и в караване четыре сотни повозок. Слишком много. Но это не моя проблема. Войско будет двигаться с максимальной скоростью, по крайней мере, кавалерия, а пехота и торговый караван пусть идут следом.
Что же касательно князей, то войск с ними было больше, чем они обещали, и это не могло не радовать.
Ольговичи, Святослав Всеволодович и Олег Святославич: триста дружинников, четыреста легких кавалеристов и восемьсот пехотинцев, в основном ополчение Орска и Друцка.
Ярослав Владимиркович: четыреста дружинников, двести легких кавалеристов и три тысячи пехотинцев. Сбор происходил на земле Галицкого княжества, где Ярослава и его отца еще не забыли, и с разрешения царя он кинул клич, на который отозвались многие местные бойцы. Для царя это, конечно, опасно, ибо Ярослав может попытаться вновь овладеть Галичем. Но в Киеве его родственники и сестра, вдовая царица с новорожденным ребенком, и бунтовать он не рискнет. Да и бесполезно это, ибо в Галицком княжестве, которое граничит с владениями ромеев, верные царю воеводы и сил у них гораздо больше, чем у Ярослава Владимирковича.
Роман Ростиславич: пятьсот дружинников, семьсот черных клобуков (коуев) из Чернигова и тысяча пехоты из Смоленска.
Ростислав Юрьевич Долгорукий: триста дружинников, пять тысяч половцев из Заорельской и Донецкой орд (Токсобичи, Ельтукове и Отперлюеве). Пехоты не было, она ушла с его братьями, которые собирались в пределах Владимирско — Волынского княжества и хотели наступать на Гродзец.
В общем итоге русские князья привели полторы тысячи тяжелой конницы, больше шести тысяч легкой кавалерии и четыре с половиной тысячи пехотинцев. Войско преимущественно конное, и на военном совете, который прошел в Перемышле, я предложил разделить его на две части. Двадцать две тысячи всадников двигаются вперед, к Сандомиру, а пехота идет по нашим следам. При этом между нами будет находиться обсервационный отряд из черниговских коуев и отборной пехоты, которая способна поддерживать высокий темп скорости. В чем‑то это опасно, ибо разделение уменьшает силу удара. Но полки короля Владислава на севере, а его воеводы на юге и востоке, не имея достаточного количества воинов, скорее всего, озаботятся обороной замков, крепостей и городов. На лобовой удар они не решатся, а как бороться с партизанами, если таковые появятся, нам известно.
Рюриковичи со мной согласились, ибо каждый знал, в чем сила степной кавалерии. По этой причине долгих споров не было. Меня признали главным полководцем, раз уж за моей спиной больше воинов и есть понятие, что делать дальше. После чего я отдал первые приказы. Пехоту возглавит Святослав Всеволодович. Обсервационный отряд поведет Ростислав Юрьевич. Остальные князья, со своей конницей, идут со мной.
Спустя сутки марш продолжился. Мы переправились на правый берег Сана и дошли до Вислока, где встретили первых ляхов. Небольшой отряд польских конников крутился вблизи нашего авангарда. Видимо, ляхи хотели посмотреть, на что мы способны, и они это увидели. Когда наступила ночь, на их поиск ушли воины Буревичей, которые раньше служили Боняку. Они нашли вражеских разведчиков, взяли двух пленных, а остальных вырезали.
После этого случая к нам долгое время никто не приближался. Войско форсировало Вислок и, двинулось на Сандомир. Шли быстро, поэтому местные жители зачастую не успевали собрать свои пожитки и спрятаться. Но мы их особо не тиранили, поскольку с крестьян кроме кормов взять нечего, особенно в приграничных районах, а штурмовать замки некогда.
В середине травня, то есть в мае, войско подступило к стенам Сандомира. Это одно из крупнейших поселений в современной Польше, окруженное стенами и весьма богатое. Место удачное, слияние Вислы и Сана, торговый перекресток. Отдавать его без боя поляки не собирались, и местные правители собрали для обороны города все силы, больше трех тысяч воинов и ополченцев. Вот только продовольствия в Сандомире немного и мы об этом прекрасно знали. Больше двух недель поляки не продержатся, я был в этом уверен.
Однако мне следовало идти дальше, и войско снова разделилось. Осаждать город остались Олег Святославич и Ростислав Юрьевич Долгорукий, а я выслушал доклад убийц Кедрина, которые ожидали меня неподалеку, и начал движение к Бытому и Ополе, с последующим поворотом на Вроцлав. Войско уменьшилось до восемнадцати тысяч всадников, со мной помимо половцев и черных клобуков, осталась часть русичей, которых вел Ярослав Владимиркович, и посаженные на коней варяги, но меня это не смущало. Пока все по плану и князья, которые не до конца понимали, насколько далеко я решил забраться вглубь Европы, мне не возражали. Очень уж быстро все происходило и они за мной не успевали.
