— Пока мы беседовали, он продолжал упорно твердить, что пакет на самом деле передал ему ты. Представляешь себе, по его словам, я в это время лежала на могильной плите. И все это происходило давно. Скорее всего, этого низшего опутали необычайно мощным и умелым заклинанием, следов которого, к сожалению, мне не удалось найти. Ты уверен, Киоши, что никогда раньше не встречался с этим Цутро? — Овилла хищно прищурилась.
Вместо ответа, тот протянул ей письмо.
— Пойдем на берег. Присядь, почитай?
Отблески текущей лавы отражались на гладкой коже, и Киоши, украдкой наблюдая, в который раз восхитился безупречностью форм суккуба. Склонившись над письмом, демоница полностью погрузилась в себя, снова и снова перечитывая послание, и лишь подвижный гибкий хвост метался, пристукивая по плоскому камню, нависающему над ручьем.
Наконец она отложила бумаги. Обернулась, глядя на Киоши и одновременно куда-то сквозь него.
— Значит, ты уверен, что действительно писал это? — она небрежно смахнула прилипшие к ступням кусочки окаменевшей лавы.
Чуть позже, получив долгожданную передышку в безумном марафоне на выживание и поиск ответов, Киоши сможет еще раз внимательно осмотреть непростую ситуацию, в которую попал. Осмотреть ее как бы со стороны, подвергая каждое решение старательной критике и пытаясь найти изъян в собственных поступках. Он вспомнит спасение с Буредды, мертвые глаза суэджигари, рассказ Овиллы-Линды, встречу с Магистром Сконе, его приказ и нелегкие раздумья, ставшие предвестником согласия на путешествие ко двору Стервятника. Он вспомнит свои колебания и неуверенность, странный разговор с суккубом, решившей отправиться с ним, вспомнит письмо, написанное собственной рукой. Окунувшись в горнило настоящей войны, когда демоническая ярость перехлестывает через край души и топит врагов в крови, он будет размышлять, как Марвин Сконе предложил ему стать героем. Как Марвин Сконе предложил ему хотя бы попробовать стать героем, и он согласился. Возможно, согласился не ради сохранности родного мира или благополучия Императора, но ради отца, в облике бесплотного гекару наблюдающего за поступками сына. Окруженный пламенем догорающих городов, Киоши Мацусиро вспомнит, сколь решителен и тверд был в принятом решении, и не пожалеет ни на мгновение…
Юноша протянул руку, забирая у демоницы письмо, словно этот жест мог помочь ему ответить более искренне:
— Я ни в чем еще не был так уверен за долгое-долгое время, Овилла. Уверен, что и сама ты уже успела проверить послание, убедившись в его подлинности. Разве нет?
— Разумеется, — она поднялась на ноги, хвостом поглаживая бедро. — Есть какие-то мысли?
— Есть, — вдруг решительно ответил Киоши, удивив сам себя. — Наперво мы не станем раскрывать перед Тоэши-Набо, что знаем о его засаде. Продолжим путь, как ни в чем не бывало, — без сожаления или раздумий он отправил бумаги в ручей, внимательно наблюдая, как листки вспыхивают, растворяясь. — А еще я хочу, чтобы ты отвела меня к оружию, о котором упоминал Магистр.
* * *
Путешествие к тайнику ордена оказалось на удивление недолгим. Вероятно, Марвин намеренно приказал Овилле доставить юношу с Буредды как можно ближе к нужному месту, чтобы в случае успеха не пришлось тратить лишнее время на дорогу. Похожий на жабу хозяин скотобойни все же дождался своего, наконец избавившись от породистого злобного скакуна, успевшего острыми копытами разнести ему часть амбара. Тем не менее, хозяин оказался понятлив и тих, и даже вышел к воротам, чтобы проводить странную парочку демонов, оседлавших столь необузданное животное.
Без труда разместившись на широкой блестящей спине зверя, лишь отдаленно напоминающего лошадь, Киоши и Овилла отправились вверх по дороге. По словам демоницы, тайник располагался на одном из соседних островов, и вскоре, словно в подтверждение, дорога на самом деле оборвалась. Ласково обогнула холм и закончилась, уткнувшись в край парящего монолита, на котором находились тоэхи. Пропасть была отгорожена невысоким массивом горы.
У подножия ее виднелась заброшенная, далеко не вчера обвалившаяся шахта, вокруг которой все еще цеплялось за жизнь небольшое торговое поселение. Бывшие шахтеры, до сих пор не поспешившие оставить насиженные места, выживали исключительно за счет рискованных экспедиций в грозящие рухнуть штольни, распродаж остатков техники и охоты в небезопасных окрестных лесах. Было очевидно, что последний, даже самый бедный и непривилегированный джегал покинул этот поселок очень, очень давно.
Малочисленное население шахтерского городка злобно наблюдало за непрошенными чужаками, но не торопилось покидать нищих лачуг, жавшихся к скалам. В загонах блеяли тягловые звери, стучал молот кузнеца, два деревенских мальчугана у околицы вовсю хлестались игрушечными Красными Нитями. Проехав поселение практически насквозь, Киоши направил скакуна вверх, прямо на вершину горного массива.
Тягостная тревога не смогла долго провисеть на плечах юноши, сменившись милосердным чувством предопределенности. Суккуб сидела за его спиной, тесно прижимаясь и обвивая хвостом, и это в немалой степени помогало Киоши избавиться от мысли, что где-то из горных расщелин за ними сейчас наблюдают суэджигари.
Чудовищный конь Сконе с легкостью поднялся на неприступный гребень, и деревня шахтеров скралась из виду. Теперь странникам попадались лишь неглубокие красные озера, минуемые вброд, и массивные трубы воздуховодов, густо торчащие из-под скальной породы.
К удивлению юноши, суккуб все же решилась рассказать о своей службе ордену Спокойного Сна. Пусть сухо и без очевидных подробностей, но поведала немало, словно все еще продолжая отвечать на вопрос Киоши, зачем решила отправиться с ним. Тот узнал, что Овилла убеждена, что для работы в ордене подходит далеко не любой демон. Это только в мифах людей и мидзури тоэхи, олицетворяющие природные силы разрушения и обновления, как один способны пытать свою жертву, подвешивать на копья, вырывать сердца и неотступно настигать добычу, всегда добиваясь своего. На самом же деле главным препятствием для службы Сконе были собственные интересы и свободолюбие, с которым не могло справиться большинство неофитов ордена.
Сама Овилла в свое время смогла, пусть и не без ущерба для себя, почти сразу войдя в круг наиболее ценимых и используемых суккубов ордена Сна. Как понял юноша из ее рассказа, она неоднократно принимала участие в операциях против человеческих чародеев, разведывательных миссиях на Земле, слежке и охране. Еще одним из очевидных достоинств демоницы являлась ее истинная форма, трансформация в которую из человеческого облика почти не занимала времени. Именно богатый опыт общения Овиллы с людьми и знание их непростой природы послужили причиной ее частых рейдов на Землю, а в итоге — приказа приглядывать за Киоши.
