– Как это?
– Очень просто. Ведь перелет-трава исполняет желание. Загадаем умереть в один день через сто лет – и все. Никаких обрядов и никаких смертей! – Маринка попробовала заглянуть ему в лицо, и чуть не сползла на землю. Игорь подхватил ее одной рукой, усадил на место и вздохнул:
– Малыш, это не получится. Волох говорил, что травка не может исполнять желаний, это вранье. Но даже если бы могла, нам это не поможет. Видишь ли, мне смерть не грозит…
– Как? А почему ты здесь? Зачем ты тогда пошел ловить травку? – она снова чуть не сползла с лошади.
– Моя дочь знает, когда умрет, – ответил Игорь, – и Волох обещал ее спасти.
Маринка замолчала, и Игорь не понял – ревнует она его к Светланке, или просто разочарована тем, что ее предложение не сработало.
– Последний шанс… Это был мой последний шанс… – наконец, прошептала она.
– Не говори глупости. Все будет хорошо, – Игорь до этого не думал о том, что Маринка и вправду может умереть. Эта мысль обходила его стороной, он не желал принимать ее во внимание, наверное, потому что очень сильно этого боялся.
– Послушай, ты можешь мне кое-что пообещать? – спросила Маринка слишком серьезно, Игорю показалось, будто она собирается заплакать.
– Смотря что… – на всякий случай ответил он.
– Пообещай мне… Нет, лучше поклянись, как мы клялись огнем… – она замолчала, и он понял, что она борется со слезами.
– Ну?
– …что если я умру, ты не пойдешь туда… ты не станешь пытаться меня вернуть…
– Я даже говорить об этом не стану. Малыш, все будет хорошо… Ничего не бойся, пожалуйста… Волох все сделает как надо, – Игорь легко коснулся губами ее волос.
– Знаешь, мне кажется, что все это уже было… Дежавю. Как будто ты меня уже вез на белой лошади по этой тропинке…
– Сивка – серый.
– Мне страшно, Медвежье Ухо… Мне так страшно… – Маринка не удержала слез и уткнулась ему подмышку.
Игорю и самому стало страшно. Если он ошибся, то дорого платить за это придется Маринке, а не ему самому. Если обряд Волоха окажется неудачным, у него еще будет время что-то придумать, но для Маринки все будет кончено…
– Ничего не бойся, – шепнул он ей, – я настолько не хочу, чтобы ты умирала, что этого случиться просто не может.
Она ничего не ответила, а Игорь подумал, что перелет-траву пора взять в руки: с рассветом она умчится назад, к избушке, и тогда весь их план провалится. Мысль эта не давала ему покоя с той самой минуты, когда Волох изложил ему свой план спасения Маринки – Игорю было неприятно думать о том, что травку придется удерживать в руках силой.
– Старуха сказала мне, что монах действительно существует, – Маринка шмыгнула носом, – она сказала, что он – убийца, он завязывает узелки на нитях жизни.
– Да, – отозвался Игорь, – Волох тоже про него говорил. Он охотится за перелет-травой, и я думаю, он хочет получить ее семена. Значит, список, который он написал, это действительно список его жертв? Но тогда зачем ему старики и дети? Почему они в списке лишние?
Маринка немного подумала:
– Знаешь, может быть, он не знает, на чьей ниточке завязывает узелок? Если он ищет человека, который способен поймать перелет-траву, то ему надо перебрать множество людей… А потом сидеть тут, около избушки, и ждать, когда кто-нибудь за ней явится.
– Вот мы и явились… – пробормотал Игорь.
– И смерти в поселке начались как раз к ее цветению. И оборотни говорили, что монаха с апреля поймать не могут. Но все равно, что-то не вяжется, – Маринка покачала головой, – чего-то не хватает. Но я не никак не пойму, чего.
Игорь пожал плечами – ему и самому думалось, что чего-то в этой схеме не достает, какой-то пробел имеется в логике. Но в тот миг, когда ему показалось, что он вот-вот догадается, в чем проблема, Сивка неожиданно заржал и остановился.
– Ну? – Игорь похлопал его по шее, – что случилось?
До зимовья оставалось не больше двадцати минут ходьбы, на коне – пять-десять, но и рассвет приближался с катастрофической быстротой. Игорь подтолкнул Сивку пятками, но тот не сдвинулся с места. Надо слезать и бежать бегом. Иначе они просто не успеют!
Игорь опустил Маринку на землю, слез сам, и только тут заметил, что забыл надеть на нее сапоги: теперь у нее застынут ноги! Да и бежать босиком по лесу не большое удовольствие.
– Извини, Огненная Ладонь… Про сапоги я как-то не подумал… Очень торопился…
– А что, лошадка дальше не пойдет? – Маринка скептически взглянула на конька.
– Это странная и волшебная лошадка, – Игорь хлопнул Сивку по крупу, – я думаю, если он встал, то дальше идти не хочет.
Он осмотрелся по сторонам: перелет-трава высветила в темноте совсем маленькую лесную полянку, на которой лежало поваленное дерево. А перед ним между камней, сложенных круглым очагом, виднелись следы костра.
– Смотри-ка, тут кто-то был… – Маринка показала рукой на кострище, – может быть, здесь прятался монах? И вообще, это какое-то нехорошее место…
– Я думаю, нам надо поскорей ловить травку и бежать к зимовью, – ответил Игорь, – ты сможешь бежать?
– Конечно. Я, между прочим, очень люблю ходить босиком.
Игорь с сомнением посмотрел на ее розовые пятки. Но в его сапогах ей будет еще тяжелее. На сколько размеров они ей велики? На пять? Или на семь? Сейчас некогда. Надо добраться до Волоха, и тогда решать бытовые проблемы.
– Погоди. Отойди чуть-чуть, чтобы травка тебя не испугалась…
Маринка кивнула и шагнула в сторону. Игорь тяжело вздохнул: как, интересно, нужно держать травку, чтобы не сделать ей больно? А вдруг она начнет вырываться? Или у нее оторвется стебель? Он понятия не имел, какая сила требуется цветку для того, чтобы летать. А сминать радужные лепестки в руках и вовсе показалось ему варварством.
Он протянул руку ладонью вверх, посмотрел на цветок, и думал при этом, что совершает предательство, обманывает доверие…
Травка опустилась на ладонь, не заметив подвоха. Игорь сжал ее тонкий упругий стебель в кулаке, и тот обвился вокруг его запястья зеленым браслетом. Вот так. Может быть, так и надо? Может быть, травка вовсе не против путешествия, которое предлагает совершить Волох?
Игорь вздохнул с облегчением:
– Теперь – бежим. Мы должны успеть, – он протянул Маринке руку и рванулся вперед. Но бежать ей помешали не столько босые пятки, сколько узкое длинное платье. Шажки у нее оказались мелкими, она пыталась приподнять подол, но одной рукой у нее плохо это получалось.
– Погоди, – попросила она, пробежав по тропе метров двадцать, – я его подоткну.
Она остановилась, завязала пояс, пришитый к платью, и подсунула под него края подола. Игорь терпеливо ждал, но в тот миг, когда Маринка протянула ему руку, что-то тяжелое осыпалось ему на голову, он не сразу сообразил, что это такое, рванулся в сторону, но тут же повалился на землю: ноги вокруг коленей сжала тонкая и прочная веревка. Игорь выставил левую руку вперед, но что-то ей помешало, он ударился об корень подбородком и прикусил язык, и только тогда догадался: его поймали сетью, прочной капроновой сетью, разорвать которую голыми руками у него не получится. Свет перелет травы тут же померк – теперь она напоминала светлячка, который светится сам, но ничего вокруг осветить не может.
