- Может, хватит валяться? - голос заставил его вздрогнуть и резко вынырнуть из наступавшей нирваны.
- Так нельзя, это нарушает закон, - второй голос казалось, был раздражен, тем, что первый разрушил блаженство лежащего, и он был вполне согласен с этим голосом.
Но первый не унимался.
- Плевать я хотел на эти законы, много ты их соблюдаешь?
Он ждал, что второй сейчас даст отповедь этому нарушителю спокойствия, но в ответ раздалось лишь раздраженное шипение и все смолкло.
Он попытался снова отвлечься и погрузиться в прежднее манящее спокойствие, но это ему, почему-то не удавалось. Через некоторое время ему надоело валяться, бессмысленно тараща глаза в клубящийся над ним туман. Он решил встать, но сразу сделать это не удалось, оказалось, что он и вправду погрузился в пыль да так, что на поверхности остались только голова и руки. Страх подкатил к горлу, и он в истерике рванулся вверх. С каким-то сухим треском земля вдруг вытолкнула его и он, медленно поднявшись на ноги, несколько мнгновений стоял на своих дрожащих от накатившей слабости конечностях, затем со стоном рухнул на колени . Боль вернулась и водопадами протекала сквозь его тело, заставляя его руки судорожно загребать пыль и скрежетать зубами. Но постепенно стала отступать и она, а вместе с отступающей болью спадала пелена с памяти.
Алексей застонал.
"Где же я? - подумал он. - Как я тут оказался и кто тут разговаривал ?".
Он с трудом разомкнул глаза и огляделся. Оказалось, что он находился на склоне горы, по крайней мере, у него создалось такое впечатление. Он стоял на коленях посереди пыльной дороги, концы которой терялись в клубящемся тумане. Дорога просматривалась в оба конца метров на двадцать, и вокруг не было ни души, ни следа. Лишь справа от него серую поверхность дороги прорезала неглубокая борозда, он несколько минут бессмысленно таращился на это несоответствие пейзажа, пока не понял, что это след его падения. Неожиданно серая масса пыли дрогнула и борозда на его глазах стала исчезать, точно кто-то невидимый затирал ее огромной ладонью. Алексей поспешно отполз в сторону расширенными глазами наблюдая за этим процессом.
Отчего-то вдруг стало неуютно, он огляделся вокруг и заметив в нескольких метрах от себя зеленую обочину, решил отползти на нее. Действительно, не валяться же посереди дороги, ожидая пока кто-нибуть на тебя наступит или вообще переедет, тем более такой туман. Правда сделать это оказалось несколько труднее чем подумать, слабость накатывала волнами и он несколько раз падал лицом в дорожную пыль, прежде чем оказался на обочине. Плюхнувшись лицом вниз он несколько минут лежал неподвижно, затем повернул голову на бок, поморщивщись от пронзившей ее боли, и принялся рассматривать ближайшую травинку.
- Ровная какая, точно недавно подстригали,- пробормотал Алексей. - Прямо не обочина а футбольный газон.
Мозг точно взорвался породив череду каледоскопичных обрывков памяти. Перед внутренним взоором мелькали какие-то люди, что-то кричащие и толкающие его в спину. Здание стадиона, ряды машин. Он обхватил голову руками и, застонав, перекатился на спину, каждая мысль давалась с трудом, снова захотелось упасть в пыль дороги и раствориться в ней. Почему-то эта перспектива испугала его больше всего, заставив снова перевернуться и, поднявшись на колени, ползти прочь от дороги, цепляясь руками за жесткую траву. Неожиданно его голова уперлась во что-то холодное. Он медленно поднял голову. Из земли, точно клык неведомого животного, торчал камень. Алексей облегченно вздохнул и прижавшись к его холодной поверхности - замер. Боль потихоньку уходила, она, казалось, втягивалась в камень и растворялась в нем - стало легче. Он с трудом сел и оперся затылком о шершавую поверхность. Боль все еще пульсировала внутри головы, но уже не так сильно, а холодная поверхность камня, казалось, все больше забирает ее в себя. Наконец-то через некоторое время Алексей смог оглядеться. Он сидел на холме а дорога, едва видимая в серой дымке, вилась внизу. Изредка на ней возникало какое-то смутное движение, как будто в этой странной дымке кто-то был, но сколько он не пытался разглядеть кто или что там движеться - тщетно. Вздохнув и с удивлением подумав, что прополз порядочно, он вновь оперся затылком о холодную поверхность камня.
Звук прилетевший со стороны дороги заставил его напрячься. Это был четкий звук шагов: кто-то шел по дороге снизу вверх, но, сколько он не всматривался в неожиданно сгустившийся туман - ничего не было видно. В это время шаги приблизились, и пока он раздумывал, не окликнуть ли незнакомого путника, удалились и затихли. Но так как на вид дорога была широкой и явно по ней часто ходили, он не расстроился, а, откинувшись на камень как на спинку кресла, стал ждать, мельком подумав, что шаги звучали как-то странно, как будто человек шел по мостовой, а не по пыльной проселочной дороге.
Ждать пришлось не очень долго, и вскоре он вновь услышал непонятные звуки, доносившиеся со стороны дороги, заинтересованный Алексей в который раз попытался рассмотреть, что там происходит, но проклятый туман скрадывал все. Как-то резко, точно удар дубиной по голове, пришло осознание, что раздающиеся звуки похожи на цокот копыт, по дороге явно приближался всадник. Вскоре его темный силуэт проступил сквозь туман, но Алексею, как он не вглядывался, не удавалось подробнее рассмотреть его. Казалось, фигура всадника и коня сама являлась частью тумана, окутывающего дорогу. На миг Алексею даже показалось, что это сама фигура испускает тот странный туман, который точно плащ окутывает дорогу.
Всадник явно что-то искал, он рыскал вдоль обочины дороги то, скрываясь в тумане, то вновь появляясь из него. Но что больше всего поразила Алексея - это тишина. Не всхрапывала лошадь, не звякала сбруя, вообще, кроме тихого цокота копыт ничего не было слышно.
Алексей поежился, ему, почему-то стало не по себе.
"Не меня ли ищет?", - подумал он и неожиданно почувствовал, что не горит желанием встретиться со странным наездником. Стараясь не шуметь, он попытался подняться и, как ни странно, это ему почти удалось, боль полностью исчезла, оставив после себя жуткую слабость. Алексей оперся рукой о камень, пытаясь встать во весь рост и замер, неожиданно поняв, что стоящим будет лучше заметен с дороги. Он резко присел, преодолевая подкатившую слабость и косясь в сторону всадника, замершего посереди дороги, стал отползать на коленках за валун.
То ли услышав его движения, то ли почему-то еще, но всадник неожиданно спешился и не спеша, направился в сторону Алексея, изредка остонавливаясь и внимательно оглядываясь вокруг. Парень почувствовал, что его охватывает паника и уже не таясь, рванул за камень, приметив, что прямо за валуном, наискось по склону, тянется тропинка. Правда далеко он не убежал, через пару минут пришлось остановиться, чтобы перевести дух, слабость в теле была сумасшедшая, и Алексею стоило большого труда не упасть, а, жадно вбирая в себя воздух, поплестись дальше, ежеминутно оглядываясь через плечо назад. Эта странная погоня продолжалась уже почти пол часа , по крайней мере так казалось Алексею. В глазах мутнело, ноги давно превратились в пудовые гири, а легкие с трудом вбирали в себя очередную порцию воздуха, но стоило остановиться, как слух улавливал шуршание шравы под ногами преследователя, заставляя срываться с места. Казалось, что его странный преследователь не торопиться, точно зная, что беглецу некуда деться. Алексей сжал зубы и попытался припустить легким бегом, это ему хоть и с трудом, но удалось, организм явно постепенно приходил в себя.
