Стол, на котором валялся ворох моего добра находился шагах в десяти, но добирался до него я очень долго. Не потому, что мне трудно было ходить или еще почему... Я пытался растянуть время и принять какое-нибудь решение. Наилучшим решением было бы снести голову этой Айгуль и убраться отсюда подальше. Но кто там знает, сколько народу за пределами этой комнаты, куда вообще выбираться, чтоб хотя бы до Баньши добраться и какие магические примочки еще будут задействованы... То, что они будут задействованы, у меня даже тени сомнения не вызывало...
Если честно, то она мне просто нравилась.
Даже не как женщина, хотя была красивой. Очень красивой. И это несмотря на возраст. (А сколько ей лет на самом деле?) Но даже будь она приблизительно моего возраста... Не для Питера Фламма такую женщину растили, короче.
Не по Сеньке шапка.
И я это прекрасно понимал.
Убить такую женщину... Это все равно как уничтожить какую-то невыразимо прекрасную вещь, которая существует только в единственном экземпляре. И после уже не будет существовать никогда. Вот была она, все ходили, любовались, восхищались... Никто не хотел ей обладать, просто она существовала для того, чтобы эта жизнь не казалась настолько паскудной. А потом пришел ты, сломал, поджег и еще помочился сверху. И все. Ее не стало. Вроде и не изменилось ничего. Солнце по-прежнему восходит там же, где и восходило... Море, там... лес... грибы-ягоды, эльфы эти гребаные... Все по-прежнему. Но уже не так. И так, как было, уже не станет. А виноват в этом ты.
За время своей войны я много чего навертел всякого такого, о чем вспоминать не хочу и не буду ни при каких обстоятельствах. Но и забыть это я тоже не могу.
Просто пытаюсь жить дальше.
Когда-то в моей жизни был Юл и его жена Марта. На Юла я работал, и мне нравилось бывать у них в гостях. Там я чувствовал, что обзавелся домом. Теперь понимаю, что это был счастливый билет от моей моей хромой и криворукой судьбы. Я всегда передвигался с такой скоростью, что она за мной просто не поспевала. А в Фаро, наконец, догнала и вручила выигрыш.
А потом появился мой злой гений Карелла, спалил выигрышный билет и мы отправились фестивалить по Федерации, подбирая всех ущербных встречных. А Юла и Марту убили. Не я, но из-за меня. С этим тоже приходится жить.
С Айгуль было комфортно и спокойно, как в старой одежде, которая уже срослась с телом. Как спать не в лесу под дождем, а в теплом доме и под одеялом. При этом я понимал, что это магия. Колдовство. Она отводит глаза, усыпляет бдительность, черт его знает, что еще делает... Но... может... ну, такое может быть в принципе... я не уверен, а вернее, уверен, что это не так, но все-таки... чисто теоретически... Так вот, может быть это НЕ ВСЕ магия? Не полностью? Такое ведь может быть?
Юла убил не я, а вот Айгуль, если что, придется убивать мне. И жить дальше с осознанием того, что свой второй шанс... второго Юла... я уничтожил уже лично. Если бы я был уверен... абсолютно уверен, что это только колдовство, то и проблем бы не было. Но сейчас главная проблема состояла в том, что я не был уверен ни в чем. А еще - со мной что-то происходило и это "что-то" мне не нравилось. Я начинал становиться нормальным. Таким же, как обычный человек. При других обстоятельствах мне это, может, даже понравилось бы. Но не здесь. Не сейчас. В какое-нибудь другое время
На соседнем столе лежало несколько исписанных листов бумаги, и догорала свеча на блюдце. Я еще не успел надеть куртку, поэтому задрал рукав рубахи и, не колеблясь, протянул левую руку над огоньком.
Было больно. Я терпел до тех пор, пока боль стала невыносимой, а потом убрал руку и перевел дух.
Стало легче. Нет, легче, конечно, не стало. С чего бы это?! Просто вся эта шоколадная глазурь "высоких чувств" осыпалась, и остался Питер Фламм. Злой и сосредоточенный. По колено в собственных слюнях и соплях. Мозги тоже стали работать нормально. Вроде бы. Сейчас я уже ни в чем не был уверен.
Натянув второй сапог, я засунул в голенище нож и сжал-разжал пальцы. Все работает нормально. Если пальцы начнут неметь, работать не так быстро... если хоть что-нибудь пойдет не так, как обычно, то надо ее убивать и пытаться вырваться отсюда. Куда угодно, а для начала - просто на свежий воздух. Сейчас этого делать не стоит. Надо бы все же поговорить - я вообще не представляю, что происходит. Может чего и прояснится. Но если только хоть что-нибудь не так...
Айгуль по-моему даже не пошевелилась пока меня не было. Я протянул ей кувшин и женщина жадно напилась. Струйки воды стекали прямо на грязную рубаху. Потом посмотрела на меня удивительно ясными, почти прозрачными глазами и ни с того ни с сего спросила:
- Вы когда-нибудь думали, к чему вас такая жизнь приведет?
- Специально не думал, но уверен, что к смерти. Любая жизнь приводит к смерти. По крайней мере я о других вариантах не слышал.
Я уселся в свое кресло, продолжая сжимать-разжимать пальцы.
- Я наводила о вас справки. Знаете, на удивление мало известно о человеке по имени Питер Фламм...
- Я думал, что о нем известно каждому второму жителю Федерации. Наверное, это от чересчур завышенной самооценки.
- Я имею в виду реальную информацию. Пока я с вами тут общалась, то узнала больше, чем смогли накопать мои подопечные.
- Мое упущение.
- Не кляните себя. Мои методы несколько отличаются от общепринятых.
Ни хрена меня это не утешило.
- Я хотела вас спросить об Альфреде Квинте...
Само собой. Никто не спрашивал у меня куда, к примеру, впадает Эста. Или кто сейчас является международным торговым представителем Федерации. Или еще какую-нибудь ерунду. Это никого не интересовало. А вот в желающих задавать всякие-такие паршивые вопросы недостатка не было. В свое время смерть Альфреда Квинта наделала много шума и устроила переполох на рынке. Вернее, на рынках. Он со многими был завязан. По официальной версии, его убил Донар Барбаракар, который с группой бывших морских пехотинцев Четырех королевств напал на корабль Квинта в море Рифф. Капитан промышленной разведки Хорста Клэма, который с группой ребят проходил мимо, помог в меру сил, но в стычке Квинт был убит. Барбаракар со своими головорезами тоже были убиты, а их трупы доставлены в Лиа Фаль . Так вышло, что вешать некого. Судейские тогда очень расстроились, помнится.
Квинта убил я. А если верна вся моя информация, то Альфред был мужем этой самой Айгуль и отцом Альфа и Алисы.
Кто знал об этом?
Эрлик. Но он никому и ничего не сказал бы. Он очень неразговорчивый парень.
Карелла. Он рассказал Альфу подробности. Не думаю, что кому-то еще. Дураком Виктор не был.
Альф и Алиса. Они видели, что их отец пришпилен к борту моим мечом. Ни у него, ни у нее причин скрывать это не было. Вряд ли Альф кому-то распространялся, но за Алису я бы не поручился.
