— Нет. А что?
— Мне трудно поверить, что мы смогли выяснить такие вещи раньше людей, которым как раз и положено заниматься расследованием.
Синдж, листавшая большим пальцем бумаги в поисках чего-то, сказала:
— Не забывай, что мы не пытались закрыть глаза на существование грязи, заметая ее под коврик.
— Они не очень усердно ищут, — высказал свое мнение Джон Пружина.
Морли издал звук, как будто давился мокротой. Он справился с этим, прежде чем до него дотянулся Плеймет. Открыл на мгновение глаза, но не проснулся и ничего не заметил.
— Вот оно, — сказала Синдж.
— Вот оно — что?
— Список собственности, зарегистрированной на Констанс Алгарда. В него не входят склады, которые заметил Скромность.
— Интересно выяснить, кому тогда они принадлежат.
— У нас некого послать, чтобы это выяснить.
— Я мог бы пойти, — вызвался я. — Доллар Дэн и его команда могут справиться здесь.
Синдж подумала.
— Такое возможно, но… Как это повлияет на Тинни? Ты покидаешь дом ради небольшого расследования, но не ради нее?
— Я буду делать то, что должен. Извинюсь позже.
— Слишком поздно, чтобы заниматься этим сегодня. Я внесу это в список.
Теперь у меня была юная-взрослая крысодевушка, говорящая мне, что надо делать.
Когда Бог нацарапал мою судьбу у меня на лбу, он включил в каракули знак, говорящий, что я буду игрушкой инь[8] нашего мироздания.
Морли что-то пробормотал.
Плеймет вскочил.
— Я принесу ему обед.
Я подошел и приподнял подбородок Морли.
— Я в порядке, Гаррет. Просто спал. А теперь проснулся.
— И в капризном настроении.
— И готовый сломать несколько костей. Мне снился сон.
Я придержал остроумное замечание. Сон мог оказаться важным.
— Теперь сон пытается ускользнуть. Но парень, нарисованный на картине, — псих. Он держал меня прикованным в плохом месте. Гипнотизировал меня. Я был там не один. Было еще множество других. Но они находились в другой ситуации.
Он поднял руку, увидев, что я готовлюсь задавать вопросы.
— Это все.
— Это может быть воспоминанием о том, как ты был в плену.
— Должно быть, я сбежал. Может, когда меня догнали, меня и истыкали ножами.
— Вполне возможно, так и было.
Я вспомнил, что Белинда все еще не нашла своего пропавшего свидетеля.
— Эй, у Белинды есть одна из тех деревянных масок и несколько обрывков серой ткани. Она нашла их там, где, по ее мнению, на тебя напали.
— Что? — разом спросили Морли и Синдж.
— Когда мы в первый или во второй раз говорили с ней о том, что с тобой случилось, она сказала, что посетила то место, где на тебя напали. Ее привел туда свидетель. Осмотревшись по сторонам, она нашла маску.
— Итак? — спросила Синдж.
— Итак, у нас есть кое-какие улики, о которых никто не знает. Все остальное было конфисковано.
— Интересно, но так ли уж важно? — спросил Морли. — Вкупе с тем, что нашел Джон Салвейшен, это не должно долго продолжаться.
Хороший довод. Может, я просто хотел почувствовать себя умным. Может, я просто чувствовал, что мне надо хоть что-то сделать.
Приближались ли мы к цели?
Мы не знали, кто настоящие преступники. Мы не знали, что они затевают. Теория директора о заговоре с целью свержения монархии казалась неубедительной. Но множество людей считали, что тут замешана политика. Может, потому, что политики думали: политика замешана во всем.
Мы не знали, почему Морли полон дыр, но мне казалось, что я могу догадаться.
Он видел то, чего не должен был видеть. За это его схватили и держали под замком, вероятно, вместе с другими пленниками. Кто-то пытался его гипнотизировать. Будучи Морли, он нашел способ сбежать. Тех, кто держал его в плену, это крайне возмутило. Они погнались за ним. Он двинулся к Эльф-тауну, думая, что может укрыться там. Чужаки, угрожавшие тому, в ком течет кровь эльфов, не протянули бы долго в том районе.
Он так туда и не добрался. Может, получившие предостережение люди с того ужасного склада его перехватили.
Эти люди и серые твари бросили его, посчитав мертвым. Его тело не представляло ценности, поскольку не было телом человека. Позже они услышали, что Морли выжил. Мы с Белиндой навели их на «Огонь и лед». Они пытались достать Морли там. Потерпев неудачу, подкупили брата Хото. Хото и принес вести о том, что Морли пока ничего не сказал.
В конце концов они совершили набег на мой дом. Набег закончился неудачей.
А теперь они залегли. Были проложены фальшивые следы и совершены отвлекающие маневры.
Чем больше я размышлял, тем менее вероятным мне казалось, что вся эта заваруха имеет отношение к политике.
А чем еще она может быть, я понятия не имел.
— Гаррет? Ты все еще с нами? — вопросил Морли.
— Я знаю, что ты не привык быть свидетелем такого процесса, но я размышлял. Что-то в твоей башке (хотя ты сам еще не знаешь, что именно) — самородок информации, способный разрушить жизни людей, замешанных в происки с воскрешением мертвых.
— Они так считают. Ну и что? Я все еще имею только общее впечатление о том загоне, где меня держали.
— Загоне? — набросилась на него Синдж.
— Это, вероятно, не точное слово. Место скорее походило на грязный подвал. Оно воняло, потому что было переполнено…
— Ты был не один.
— Я уже об этом сказал.
— Кто-нибудь еще сбежал тогда же, когда и ты?
— Не знаю.
— Если бы они сбежали и начали говорить, об этом уже стало бы известно, — сказала Синдж.
— А как насчет такого предположения? — спросил я. — Может, наши преступники не ожидали, пока люди умрут, прежде чем их использовать.
— Если бы исчезло такое множество людей, поднялся бы великий шум, — напомнил Морли.
— Нет, не поднялся бы. Мы уже это поняли. Блок собирается в этом разобраться.
— Операция в Маленьком Унылом Болоте, — сказала Синдж. — Осужденные. И как только им выносят приговор, они все равно что мертвы. Никто не ожидает, что они выживут. Если ты там командуешь, ты можешь продавать их и вносить в книги как погибших в болоте.
— Тела предъявлять не нужно, — добавил я. — Некоторые «что» и «как», может быть, прояснятся. Было бы мило время от времени натыкаться и на «почему».
— Просто будь терпелив, — сказала Синдж. — Все всплывет на поверхность — если только компания, прикрывающая эти делишки, не впихнет Блока и Релвея в собственные клетки.
Морли заворчал. Он думал, что более готов, чем был на самом деле. Теперь наступило время, когда он будет опаснее всего для себя самого.
— Подумайте, прежде чем что-нибудь предпринять, мальчики, — сказала Синдж.
