— А сожжённые тогда что же?
Гарий пожал плечами.
— Когда раздастся глас трубы, может быть, они соберутся из пепла.
— Нам лучше поспешить. Кажется, ужина сегодня не дождёмся, караван будет идти до глубокой ночи.
Они поспешили. Норик подтвердил догадку дочери и отправил её и Гария пересчитать всех путников.
Солнце уже стояло над вершинами деревьев, когда караван выбрался на основную дорогу.
Гарий и Мона сидели на крыше его фургона, говорили о всякой ерунде или молчали спокойно, мирно, не отыскивая судорожно тему для разговора. Когда стал поддувать холодный ночной ветер, Мона попрощалась и ушла к себе. Гарий посидел ещё немного, глядя на проклёвывающиеся в небе звёзды, и тоже спустился вниз. Рухнул на свою койку и подскочил с проклятиями. Днём он читал книги, которые так и остались лежать на кровати.
Мальчишка наощупь прибрал их, раздумывая о странных вещах. Например, не стоит ли ему начать писать что-нибудь, как делает Джонатам. Поистине, все события сегодняшнего дня необходимо обдумать.
Он довольно быстро задремал и ему снилось, что он стоит на палубе первого корабля флотилии мертвецов, которую должен вести через огромную тёмную реку забвения. А на них идёт страшная буря.
— Не такого сна я ожидал, — попенял невесть кому, проснувшись. — Почему мне, например, не приснилась Мона?
Ночь за окном не ответила.
Караван уже остановился, но люди ещё не спали. Поёживаясь со сна и от ночной сырости, Гарий выбрался наружу. Посреди лагеря, ограниченного выстроенными полукругом фургонами, горел костёр и звучали голоса.
Мальчишка приблизился. Сидящие у огня по кругу передавали флягу, кто-то как раз заканчивал речь, оглянулся на его шаги. Гарий узнал Джурая.
— Представления не имею, как Дерек всегда точно умудрялся определять, кто кому подходит, — молодой вой поболтал флягу. — Надо признать, он очень ловко умел сталкивать лбами молодых баранов…
Джурай широко повёл флягой в сторону Алека — слишком широко, едва не завалившись при этом, и Гарий понял, что он пьян.
— …И с тех пор мы держимся друг друга и время от времени бодаемся. Это и есть то, что завещал нам наш учитель, — плеснув немного в костёр, Джурай приложился к фляге.
А потом ткнул её Гарию.
Мальчишка взял, хотел было передать дальше, но все смотрели с ожиданием. Гарий сел у костра и рискнул отпить — что-то не менее крепкое, чем достопамятная рябиновка, но помягче.
— Я совсем мало знал его. Но все отзывались о нём с похвалой… если не считать учеников, — он невольно повторил жест Джурая, указав флягой на него и Алека. — Те от него стоном стонали… А я подумал — что стоило ему поддерживать в себе эту жёсткость. Ведь он был очень добрым и мягким человеком. Любил просто так скитаться по лесу…
Гарий помолчал, пытаясь проглотить комок, вставший в горле, и в конце концов смыл его очередным глотком.
— Мне кажется, ему бы понравилось… там, — он посмотрел в ту сторону, откуда они приехали. — Красивое место.
Он ещё раз глотнул и передал флягу, давая понять, что закончил. Кто-то принял и заговорил негромко о старом вое по прозвищу Клайден. Гарий уставился в пламя. Когда всеобщее внимание оказалось приковано к очередному рассказчику, он встал и неслышно отступил во тьму, вытирая слёзы.
В середине следующего дня они достигли Меты.
Большая река была границей между народами и цивилизациями, — собственно, иеро "Мета" и значило "отметка, черта, барьер".
Фургоны встали около берега, Норик, Алек и несколько других мужчин отправились проверять срубленные загодя плоты.
Гарий, притворяясь, что просто болтается без дела, сошёл со своего фургона и прошёл в хвост.
— Привет.
Мона сидела на облучке своего фургона, он запрокинул голову, щурясь.
Отчего так бывает? Вчера — друзья, или даже что-то большее, а сегодня она смотрит настороженно.
— Привет, — всё же ответила.
Как было просто вчера, словно вдохновение накатило. Перед лицом смерти всё то, что его ограничивало — смущение, неловкость, стыд, — показалось неважным, и он делал, не задумываясь.
Может и сейчас так и следует поступить?
— Пойдём, покажу тебе времянки, — предложил Гарий.
— Что я, времянок не видела, — фыркнула девочка. Оглянулась вокруг. — Ну ладно, — словно делала одолжение.
Гарий протянул руку, она с подозрением уставилась на неё, но всё же приняла помощь, спрыгнула вниз. Он как будто невзначай так и продолжал держать её за руку.
Они обошли крохотную пустую деревеньку — всего несколько домишек из грубо сложенных в "лапу" брёвен. Те, кто следил за дорогой и рубил плоты, жили здесь какое-то время. Гарий и сам бывал — в прошлом году прожил целый месяц с братом, пока старшие работали, он был на подхвате, рыбачил и кашеварил. Мальчишка с удовольствием припомнил, как хорошо засыпать под неумолчный шум реки.
Они спустились к воде. Мужчины ворочали брёвна, проверяли плоты.
— А вот здесь, — Мона потянулась мыслью и ловко брызнула в него водой, — можешь построить ледяной мост? Как через тот ручей?
Гарий так задумчиво оглядел реку, словно принял всерьёз её сумасшедшее предложение.
— Нет, вряд ли, — мимоходное касание нитей Узора, хруст, треск, и большой кусок льда, вдруг образовавшийся у берега, медленно потащило, поворачивая. — Будь это озеро… даже в два раза большее, только без течения, тогда, при достаточном времени — без особого труда.
— Угу? — Мона поглядела с сомнением. Махнула рукой, и глыба льда стала подниматься. Вокруг вскипели буруны, иглы и пластинки тонких льдинок с хрустальным звоном обламывались.
Мона шевельнула бровью, удерживая лёд над поверхностью воды. Гарий принял вызов, потянулся мыслью, и какое-то время они сражались за глыбу, тягая её в разные стороны. Глыба с хрустом ломалась, выстреливала парками кипятка и очень скоро развалилась на куски. Гарий принялся намораживать новую, но тут их позвали распрягать фургоны.
— Отведите быков подальше, — велел потом Алек. — И Пегаса, а то взбесятся…
Гарий переглянулся с Моной — "ты думаешь о том же, что и я?". Дети мгновенно сорвались с места.
Девочка успела первой. Опередив приятеля на пару шагов, она вспрыгнула на облучок фургона, а оттуда на неоседланного коня. Пегас фыркнул и переступил ногами. Мона очаровательно улыбнулась с высоты.
— Я тебе поддался, — заявил Гарий.
— Как же, — хихикнула девчонка.
Он только зубами скрипнул, и принялся суетиться, сбивая быков в одно стадо. Остановился перед Беломордым, бык меланхолично щипал траву, поднял морду, слюнявую, в зелени, вопросительно оглянулся на Гария.
