– Можно, я с ним поговорю? Хоть минутку! Ну, пожалуйста…
– Нет! Говори со мной – он услышит.
Алесса отвела взгляд. Невозможно было смотреть в эти алые глаза, горевшие на лице, таком знакомом и родном. Да, она знала способ борьбы с демонами. Единственный. На который еще надо решиться.
Но, проклятье, как тяжело…
«Это – единственное, что мы можем сделать! – заторопилась, волнуясь, пантера. – Вспомни, что нам говорил Арвиэль! Ну?»
«Я помню…»
– Может, найдешь себе другое тело?
– С какой стати? – искренне удивился шедхе. – Мне нравится это, да и тебе тоже. Так не все ли равно, кто им управляет?
– Пойми, оно тебе не принадлежит! – как маленькому, пыталась втолковать Алесса.
– Если хочешь, я могу попросить Геллеру, и она переселит душу аватара. В волка, например. Пойдет?
Алесса растерялась. Если ишицу, которых она встречала в Неверре, вели себя как дикие звери, то этот походил… на ребенка. Ну, точно, жестокий и капризный ребенок, который знает только слово «хочу».
– А… А зачем я тебе нужна?
– Скажем, ты меня заинтересовала.
– Да неужели? Рядом с Геллерой я выгляжу как галчонок по сравнению с лебедем.
Демон рассмеялся:
– Это верно! Только я не обязан тебе отвечать.
– А если я захочу уйти?
– Тогда я переломаю тебе ноги и ты останешься со мной.
– А если я захочу умереть, ты мне и руки сломаешь, да?
Он провел рукой по волосам, попутно заправив за ухо непослушную прядку. Совсем как Вилль. Алесса уговаривала себя, что задуманное – единственный способ спасти и вернуть своего аватара. Надежда жива, пока живет вера в нее.
– Н-ну, хорошо. Думаю, ты не будешь против, если станешь моим телохранителем?
– Как тебя понимать?
– Прямо! Рядом со своей Избранницей аватар может выжить, даже если у него сломан позвоночник, разбита голова.
«Или пробито сердце? – мысленно закончила пантера. – Давай!»
– А что будет с Сознающими? Ты ведь здесь неспроста?
– Они умрут. Разве тебя это волнует?
– За что?
– А зачем они нам нужны? – пожал плечами демон. – Ты ненавидишь Ярини, так что сможешь убить ее сама, если захочешь. И как захочешь. Я подстрахую.
– У тебя заключен договор с Геллерой? – Алесса наклонилась, чтобы поправить сапог. Если решится, какова вероятность того, что магическая аура скроет следы? Геллера не должна ничего почувствовать.
– Договор? – Демон презрительно фыркнул. – Прожорливые ишицу подписывают договоры. Эти падальщики только и могут, что жрать души тех, кого велят. Мы выполняем желания. Не все, конечно. Чаще всего свои собственные. Я могу вскипятить реку или построить дворец. Для тебя – все что пожелаешь. Чуть позже, когда разберусь в законах вашего мира.
«Сейчас, ну же!»
– Тогда зачем ты нужен Геллере? – Алесса то складывала голенище гармошкой, то раскатывала его по ноге, словно размышляя, как будет лучше смотреться. Нервы, как перетянутые струны, вот-вот оборвутся, не выдержав напряжения; сердце сжалось в комок и замерло. Ее сердце… на двоих одно.
Сейчас! Ну же!!!
– Я выполняю ее поручения, она помогает мне освоиться в вашем мире и дает мне то, что я хочу. Мне нравится Неверра, мне нравится это тело. Его, кстати, многие из наших хотели забрать, но Геллера выбрала меня. Как видишь, нас обоих все устраивает…
– Меня – нет! – выдохнула Алесса и ударила резко и коротко, без замаха.
Клинок с серебряной гравировкой, выкованный гномом, вошел в тело как в масло.
Юноша медленно опустил взгляд на рукоять, торчавшую из его груди. И повалился лицом в колени своей убийцы. Арвиэль не ожидал удара от Избранницы, следовательно, и демон не мог. Да сама Алесса до последнего мига не верила, что способна на это.
Незабываемая неделя накануне Нового года. Вилля разжаловали с должности капитана стражи, и он полностью принадлежит Алессе. Аватар провинился, поэтому теперь готов выполнить любое желание обидчивой подруги. Это – с явным удовольствием.
В северингском лесу два зверя играют в салки: белый и черный. Только что осаленная пантера круто разворачивается, взбивая лапами искрящий на солнце снег, пушистый, как шерсть крылатого волка.
– Догоню, съем!
Перемахнув поваленную сосну, волк припадает на передние лапы, помахивая хвостом. Ухмыляется.
– Для начала тебе придется свернуть мне шею или отрубить голову!
Любопытная пантера кладет подбородок на ствол.
– Ф-фу, Винтерфелл!.. А с пробитым сердцем аватар выживет?
– Вот тут как повезет… Но у тебя все равно ничего не выйдет, матюмачиха!
Закусив губу, Алесса с трудом перевернула Вилля на спину: обмякшее тело казалось неподъемным. Вокруг рукояти по светлой рубашке расползалось кровавое пятно, но аватар выглядел не мертвым, а просто задремавшим. Осталось только разбудить. Сухость во рту сменилась привкусом железа, и Алесса поняла, что губу она прокусила. Ничего, до свадьбы заживет, было бы за кого замуж выходить.
Не оглядываясь на распростертое тело, она достала из мешка заветный флакон. Последний, лишь бы хватило. Альтея может исцелить любые раны и заставить биться остывающее сердце. За спиной послышалось едва уловимое шипение, сменившееся рокотом, похожим на ворчание грозовой тучи. Да шедхе, зависший в воздухе над телом аватара, и походил на тучу, густо-бурую, перевитую жгутами пламенных сполохов, с уже посветлевшими, меркнущими краями. Алесса смотрела на него без ненависти, даже с некоторым сочувствием, как на матерого хищника, в очередной раз вышедшего на охоту, да попавшего в ловчую яму. В конце концов, он не виноват в том, что был создан таким.
И будь проклят тот, кто чертил гексаграмму вызова, в центре которой лежал Вилль.
– Вынь кинжал! – Настоящий голос демона огня оказался низким, глубоким.
Девушка отрицательно мотнула головой, резковато, не в силах скрыть облегчение: если шедхе торопится вернуться в тело, значит, Вилль не умрет.
– Глупышка ты, смертная… Ты чего-то ждешь от него? Ласки и понимания? Но он всегда будет чувствовать, как аватар, мыслить, как аватар и поступать, как аватар! Он навсегда останется слугой своего повелителя и его потомков. А я мог бы стать любым…
Алесса не ответила. Нет смысла спорить с истиной, которую она давно поняла.
И приняла.
– Только слугой… – В затихающем шепоте послышалось злорадство. Жгутики-сполохи заискрили голубым, оплетая сетью бесплотную сущность. Онемевший демон извивался, как гусеница, но противостоять Альтее не мог.
