— Подразделения "Лакшми-3" и "Чандрагупта-2" готовы, — тут же отрапортовал один из офицеров.
— Взводы "Лакшми-1", "Лакшми-2" и "Чандрагупта-1" на своих местах, господин маршал, — поддержал второй.
— Хорошо, — Моканди коротко и тепло улыбнулся. — Сделайте все возможное, чтобы враг не добрался сюда. Я… Я очень прошу вас об этом.
— Не извольте беспокоится, господин маршал.
— Будет исполнено!
Клиффорд вытянулся в струнку и отдал честь старому маршалу.
— Прежде, чем вы уйдете, я бы хотел спросить вас об одной вещи, — сказал Моканди. — Если вы считаете, что я ошибался все эти годы, то я прошу сказать об этом мне сейчас.
— Вы были и остаетесь самым прекрасным командиром на этой несчастной проклятой планете, господин маршал, — сказал Клиффорд. — Вы были таковым еще во время Второй экспедиции, и остаетесь им и сейчас.
— Мы верим вам, господин маршал.
— Я был счастлив воевать под вашим началом, господин маршал.
Глядя на их открытые лица, Моканди почувствовал себя значительно легче. Его сомнения перед лицом полного уничтожения и провала всей этой задумки с запуском баллистической ракеты все же развеялись.
Он еще раз тепло улыбнулся им:
— Я благодарю вас. Выполняйте, — Моканди смотрел, как Клиффорд и его офицеры покидают зал. Он прекрасно понимал, что видит их в последний раз, и тяжелый темный обруч сомкнулся на его груди.
Теперь в светлом зале остались только он, Судзуки и пара операторов у терминалов связи. Оглядев их, маршал подумал, что они будут единственными, кто застанет великую победу "Брахмана", или же настолько великое поражение.
Взгляд Диира вернулся к Судзуки.
— Вы, Тацуми, останетесь здесь.
Смуглый мелкорослый капитан молча вытянулся и откозырял, после чего достал из кобуры пистолет и протянул его рукоятью вперед маршалу.
— Спасибо, — Моканди принял оружие. Да, пожалуй, так будет лучше. Те, кто идет сюда, настроены решительно, и они наверняка попытаются взять его в плен. Этого нельзя было допустить ни коим образом.
Моканди посмотрел на оружие в своих руках. Да, так действительно будет лучше. Судзуки молча дал ему пистолет, и, кажется, бывший маршал Азиатской Конфедерации Содружества понял его правильно.
В конце концов, Диир знал, на что идет.
* * *
Многочисленные шлюзы "Серафима" открылись, их квадратные и прямоугольные зевы озарялись проблесковыми маячками. Из них первыми прыснула пара беспилотников. Эти легкие и подвижные аппараты, издалека похожие на бумажные самолетики, сразу же устремились в сторону Раапи. Следом выбрались десятки десантных вертолетов — маленьких, юрких и подвижных машин. В несколько мгновений парящий под грязно-серыми тучами "Серафим" стал напоминать большой потревоженный улей. "Москиты" быстро окружили свою воздушную базу, ожидая, пока мелкие вертолеты построятся снаружи, чтобы начать свое продвижение к Мадагаскару. Последними из открытых шлюзов медленно выплывали более крупные воздушные машины, тяжелые транспорты класса "Титан", несущие в себе до ста человек десанта или некоторое количество техники, и боевые "Шершни". Эти самолеты были одной из немногих последних разработок в области вооружений, стоящие на службе у "Уаджет". Совместившие в себе функции летающей крепости и танка, вооруженные пулеметами, скорострельными пушками, ракетами и огнеметом, "Шершни" с системой вертикального взлета и посадки идеально подходили для ведения боевых действий в городских условиях. К сожалению, "Уаджет" располагал лишь несколькими такими самолетами, а их размеры смогли позволить доставить сюда только четыре подобных штурмовика.
В тусклых лучах солнца, пробивавшегося через тучи, свора направилась в сторону побережья, держа курс правее от зловещего грибообразного облака, поднявшегося над сушей, стараясь по дуге обойти опасное место, чтобы зайти на Раапи с северо-востока. Линкоры, развернувшиеся на север, медленно двигались вперед. Их орудия уже открыли огонь, и когда воздушная кавалькада проходила над ними, с кораблей в сторону города ударили ракетные установки линкоров.
"Я не хочу умирать".
Стас, ссутулившийся на своем месте, чувствовал, как трясутся его руки. Пристегнутый эластичным ремнями к своему креслу напротив закрытого шлюза, он смотрел только себе под ноги. На его талии крепился массивный плотный пояс пневматического парашюта. Вокруг сквозь гул винтов слышались голоса оперативников, негромко переговаривающихся между собой.
— Кавелин, — раздался голос Леши в наушнике.
— Да, — тихо отозвался он.
— Я слышал, после победы всем силам, принимавшим участие в боях, будут предоставлен отпуск, — лениво проговорил Алексей.
Стас молчал.
— Стас, слышал?
— Да, — ответил он, медленно сгибая и разгибая пальцы.
— Махну в Китай или Корею, — с удовольствием сказал Евсеев. — Там есть отличные курорты… Куда-нибудь, где народу поменьше.
— А Таня? — глухо спросил Стас.
— Возьму с собой, куда же еще. Посмотрим, как китайцы после кризиса живут. Я слышал, что совсем неплохо. Сам-то куда?
— Не знаю.
— Полетели с нами. Вон и девку себе найди. Вчетвером там пошатаемся.
Стас молчал. Он был слишком отрешен от происходящего вокруг, чтобы должным образом осмыслить все то, что ему говорил Леша. Наверное, тогда бы он смог подивится тому, как Евсееву в такой обстановке удается думать о чем-то другом, кроме как о предстоящем бое.
"Я не хочу умирать".
-..Вот что, Стас, если все же не захочешь полететь, тогда одолжишь деньжат немного, а?
— Ладно.
— Вот спасибо. Но ты все равно давай быстрей определяйся…
— Разговоры! — оборвал их и многих других старший координатор.
Стас вздрогнул, выпрямившись и заерзав на своем месте, обернувшись на своих подчиненных. Стас, получивший звание ведущего, теперь руководил боевым звеном из пяти человек. Он не знал этих молодых, почти что необстрелянных мужчин и женщин, явно питавших к своему новому командиру прохладные чувства, если не безразличие, хотя самому Стасу было плевать. Ему казалось полным безумием, что его отправляют на боевую операцию после всего лишь нескольких часов вводной тренировки командования звеном оперативников-стрелков. Стас уяснил многие моменты, касающиеся командованием и контролем состояния своих бойцов через меню компьютера боевого скафандра, проецирующего новую информацию прямо поверх изображения окуляров.
Стас встретился с безразличными взглядами трех парней и двух молодых женщин, и отвернулся, брезгливо поджав губы. Ему изначально не хотелось командовать, он был почти что против своего назначения на новую должность и повышение.
