На ногах осталось пятеро. Из них не раненым только один, Хаген. Заложенная конструкторами древней империи живучесть и устойчивость орков к боевым повреждениям сыграла с нами дурную шутку, в живых кроме нас оказалось всего трое тяжелораненых, не считая свалившегося от потери крови чуть погодя молодого Хрольфа. И считая пребывающего в беспамятстве колдуна. Неудивительно, коли раненый на адреналине, не обращая на ранения внимания, прет вперед, падая только после действительно фатальных повреждений. Еще двоих зарезали на наших глазах.
По капризу статистики Хаген с Микой остались в живых оба. Кормчего закололи, вероятно, копьем, старик лежал на трупах вражеских воинов на своем месте, возле рулевого весла, его сыну разрубили шею до позвоночника в самом начале, тела погибших буквально завалили его труп.
Помня, что жизнь раненого на семьдесят процентов зависит от своевременной медицинской помощи, чуть отдышавшись, я принял командование на себя, что интересно, кстати, оставшиеся в живых товарищи приняли это как должное. Несмотря на мой юный возраст.
Всех оставшихся в живых родичей перетащили на можно сказать почти не заваленную трупами носовую половину нашей шнеки, для перевязок. Санитаров хватило как раз, в перевязочном материале тоже недостатка не было. Потом поочередно перевязались сами, оценив заодно повреждения.
Далее отдышались и занялись тяжелой, но благодарной в финансовом плане работой. Раздевали и выбрасывали за борт трупы. Своих пока оставили на месте, я решил устроить огненное погребение. Для чего у нас было целых два корабля. Народу такое решение понравилось. Ну кому понравиться просто кануть в волны на радость рыбкам?
По моим прикидкам, вместе с командой купца мы положили больше пятидесяти человек. К слову сказать, попытайся купец уйти, мы бы отделались гораздо дешевле, стрелы и болты с его борта и чуть позже мечи и прочее оружие команды, похоже, действительно уложили, чуть ли не больше народу, чем четыре десятка воинов полной команды вражеской шнеки. Очередная иллюстрация о том, что рулит тактика, а не одиночки терминаторы со всем их вооружением.
Правильно маневрируя, Ульрик поставил вражескую шнеку в невыгодные условия для реализации численного преимущества вражеского экипажа. В условиях, когда рядовой орк заметно превосходит рядового человека по боевым возможностям, вышло что двойное превосходство в численности не только не дало вражескому хераду никаких преимуществ, но и позволило истреблять их можно сказать с минимальными потерями. Это притом, что выучка дружины неизвестного рыцаря была превосходной, что признал даже Мика, выкидывая за борт очередной труп. Потом ситуация стала обратной, стрелы в упор с чуть более высокого борта купеческого корабля буквально вычесали наш херад и подойди он к нам бортом, а не носом, дав команде возможность броситься в атаку одновременно, вообще неизвестно чем бы дело кончилось.
* * *
Когда разобрались с мертвыми на боевых кораблях, настала пора позаботиться о живых. В смысле рассмотреть поближе купеческий корабль, если точнее его груз. Вдруг что полезное в хозяйстве. Мика с Эйнаром остались с ранеными.
Судя по свежим заколам от стрел и пятнам подсохшей крови на палубе, купец оказался палубным, его команда без борьбы не сдалась. Судьба загадки не составляла, противостоя такой превосходно обученной дружине, куда безопаснее было просто сдаться. Результат тот же, но дружина и ее предводитель не озлоблены сопротивлением и возможно даже небольшими, но потерями.
Осмотр купца нас с Хагеном обрадовал. Трюм был забит бочками с вином и рулонами шерстяной ткани, в отдельной загородке был складирован шелк и густо залитые жиром доспехи, навскидку комплектов пятнадцать, некоторые даже украшенные серебром, а один и золотом. На кожу и поддоспешники покойный купчишка не разменивался, видимо невыгодно было возить за тридевять земель.
Радость несколько портили только мысли что все данное богатство нам никак приватизировать не удастся. Банально не позволит грузоподъемность корабля.
Но Хаген был окрылен. Нашел подходящий ковшик, хлебнул вина из одной из проверенных насчет содержимого бочек, обрадовал брата с Эйнаром, угостил их и уселся возле рулевого весла с видом кота нажравшегося сметаны. Я сел рядом, чуть погодя присоединились оба наших уцелевших товарища. Продолжать дегустацию пока не стали.
Требовалось обсудить перспективы дальнейших действий, в том числе продолжения похода. Если быть точным, нашего возвращения. Поскольку знакомство всех выживших с кораблевождением было недостаточно объемно, для уверенного возвращения в Оркланд иначе как идя вдоль берегов. Идти вдоль берега очень не хотелось, с некоторых пор мы не только крайне возлюбили жизнь, но и даже почувствовали себя богачами.
Наше примерное местоположение я представлял, не более того, кое-что запомнил и мог применить из уроков покойного Ульрика, товарищи тоже кое в чем могли помочь, но это говорило только о том, что у нас были шансы добраться до Мертвых земель. А там уже можно было идти вдоль берега без особого риска. Еще большие надежды я питал на колдуна, что он очнется. Тот явно в вопросах кораблевождения разбирался, с таким как у него-то опытом морского разбоя.
На первый план выползло погребение погибших родичей. Под огненную гробницу решили пустить купеческое судно, он был больше, нагружен горючим грузом и вряд ли заговаривался от пламени. Трофейную шнеку одуревший от жадности Эйнар предложил буксировать, но идея не встретила поддержки. Оба брата обсмеяли парня, сказав, что нам очень повезет, если вообще сумеем добраться на Родину. Даже с одним кораблем.
Груз купца осмотрели, выбрали что поликвиднее и перегрузили товар на мою многострадальную шнеку. После чего уложили на палубе купеческого корабля наших погибших товарищей.
Удачно поджечь его удалось только со второй попытки. С трофейной шнеки сняли все корабельное имущество, вплоть до мачты и рея, только потом прорубив днище. Для гребли нас осталось слишком мало. Заодно пополнили запас провизии и воды.
К счастью изобретенный здесь компас давал представление о сторонах света, а ошибка в счислении на сотню километров в сторону, выйти бы к Мертвым землям вообще, не была особо фатальна. Но периодический выход к береговой черте все равно был необходим, как бы то ни было, практики в обращении с астролябией у меня было с гулькин нос, компас тоже мог врать. Обидно было бы сдохнуть от голода или жажды в сутках пути от суши, после такого похода. О высадках на берег нам не следовало и мечтать.
* * *
Сигурд очнулся следующим утром, придя в относительно дееспособное состояние только во второй половине дня. Один из раненых ночи не пережил.
