— Удивительное полотно, не правда ли? — окликнул меня граф.
— Скорее поразительное. Но что на нем изображено?
— Это весьма любопытная история, — усмехнулся маг. — Автор работы умер примерно шесть с половиной веков назад, а сей гобелен он плел в течение последних двадцати лет своей жизни.
— Не вижу ничего любопытного, — пожал плечами я.
— Возможно, и так, вот только автор обладал пророческим даром и изобразил истребление шестых до начала Священной войны. И говорят, он умер в тот день, когда сгорела первая крепость проклятого рода.
Я еще раз взглянул на полотно. Да, если смотреть с такого ракурса, то становится ясно, почему у одних доспехи черные, а у других золотые. Единственное «но» — почему, даже зная правду, я все еще испытываю жалость к этому соколу? А еще — некое родство, хотя это скорее всего усталость с дороги. Скакать три дня без передыху — то еще развлечение.
Оставив любопытный гобелен за спиной, мы миновали еще несколько поворотов и оказались в просторном кабинете. Некое подобие штор на окнах, стол из красного дерева, удобные креслица и длинная книжная стенка. Граф что-то сказал дворецкому, тот кивнул и скрылся за дверью.
— Присаживайтесь, — предложил маг, садясь за стол и указывая мне на ближайший стул.
Хмыкнув, я развернул кресло так, чтобы контролировать подозрительный стеллаж, дверь и окно.
— Благодарю. — Я снял шляпу и прикрыл ею правую руку, в которой сжимал стрелку.
Граф оставил мои потуги без внимания и как бы между делом поставил на стол бутылку с янтарной жидкостью.
— Будете?
— Пожалуй, откажусь.
Вот теперь старик хмыкнул, явно намекая на что-то. Я сначала не понял, а потом решил, что он считает, будто я боюсь отравления, но все намного проще. После того бочонка крепленого, по вкусу больше похожего на солдатскую бражку, я еще месяц пить не смогу.
— А я выпью. — С той же ухмылкой на устах волшебник от души плеснул себе в кубок и сразу осушил примерно половину. — Многое теряете.
— Поверю вам на слово.
Некоторое время мы молчали. Граф неспешно потягивал свою настойку, а я, крутя в руке стрелку, контролировал обстановку.
— Вы точно не будете? Расслабьтесь, а то вы как-то напряжены.
Я взглянул на мага, но на его лице, кроме застывшей ухмылки, не отражалось ровным счетом ничего.
— Милорд, вы же в курсе моих планов, так? — Маг кивнул. — Тогда не вижу смысла в этом кратком предисловии. Через два дня прием в Академию, а мне еще до города добираться.
— Что ж, — пожал плечами маг и убрал выпивку. — Перейдем к делам?
— Хотелось бы.
— Тогда я вас внимательно слушаю.
Волшебник скрестил руки на животе и откинулся на спинку кресла. Я же вопросительно приподнял правую бровь.
— Молодой человек, — вздохнул собеседник. — Вы сами отказались от пустой болтовни, так не томите. Если бы вы ничего не поняли, то вряд ли бы приехали сюда. А раз уж приехали, так выкладывайте свои претензии.
— Туше, — развел я руками. — Я действительно многое понял. Знаете, когда вокруг темнота и толща каменной породы, кроме как думать, заняться особо и нечем… Но остался вопрос — зачем?
— Зачем… Хороший и вечный вопрос. Может, сначала расскажете, что же вы такое поняли?
— Ну, для начала то, что вы с моим наставником — либо старые друзья, либо родственники. — Впервые за все наше знакомство я смог добиться проявления хоть каких-то истинных эмоций. На лице мага на долю секунды отразилась крайняя степень удивления.
— Продолжайте.
— Ладно. Наверное, стоит начать сначала, раз я уже выбросил первый козырь. Первая неувязка возникла с вами. Случайный путник на широкой дороге встречает шебутного мага-графа? Тогда я поверил, но после некоторых других совпадений… Впрочем, здесь у меня лишь подозрения. Далее. Если покумекать и позагибать пальцы, то получается, что Шрам, надежнейший посредник, слил обо мне информацию еще в то время, когда я знать не знал про письмо Добряка. К тому же он внезапно исчез. Недавно захаживал в его кабачок, а там уже кто-то другой заправляет. Потом этот странный заказ. Мне будто расчистили дорогу и под белые ручки завели на бал, но вот там все пошло не так. Каким-то образом на мероприятии оказался маг, и вот здесь таинственный некто запаниковал, ведь мог сорваться весь спектакль. Но об этом позже. Ваше второе появление также можно списать на случайность, и снова у меня лишь подозрения.
Маг хмурился, кивал, а я продолжал:
— Едем дальше. Я появляюсь в столице и сразу попадаю в примитивную ловушку к некоему магу. Вопрос — а почему же он меня не убил? Да все просто, потому как встретиться я должен был не с ним, а с настоящим заказчиком, но некий кукловод решил, что я могу сгоряча прихлопнуть этого засранца, так подставившего меня, хотя никакой подставы и не было. Затем я отправляюсь в Академию, но вот беда — прием закончен и перед моим носом буквально захлопывают двери. Отпусти меня Добряк на сезон пораньше — и я бы точно все успел, вопрос — зачем же ему это было нужно? Ответ пока неясен. Ну и под завязку — встреча с «Пробитыми». Как они меня узнали? Просто по приметам не определишь, следовательно, Шрам передал им неплохую зарисовочку моей физиономии. Откуда она у него? Опять все упирается в некоего кукловода и его таинственные планы. На этом все, хотя есть еще один штришок. Когда мы сошлись в поединке с одним из наемников, магичка колданула, но никакой стражи или патруля не появилось, хотя боевые заклинания в черте города запрещены, а чары были именно боевые.
Мы снова помолчали. Маг вновь достал бутылку и плеснул себе немного. Отпил.
— И какие же выводы ты сделал?
— Самые простые. Первое — вы сговорились с Добряком и толково водили меня за нос. Скорее всего… да нет, я даже уверен — вы и есть тот самый Плащ, вы же свели меня с наемниками, вы расчистили дорогу к замку «бутылки». Так что встречаемся мы с вами не в третий раз, а в четвертый. Но я так и не смог понять — зачем?
Граф долгое время всматривался в мое лицо, а потом расхохотался. Я только сильнее сжал стрелку.
— Ну, на твердое «хорошо» ты натянул, — сказал он, утерев выступившие слезы. Заметив мое недоумение, добавил: — А кто тебе, мил человек, сказал, что экзамен закончится в замке цели и что вообще сама цель и является экзаменом?
Моя челюсть со скоростью грузового лифта двинулась к ядру планеты. Слона-то я, мать его, и не приметил. Два плюс два сложил, а вместо четырех получил теорию всемирного заговора. А все было под носом, все было так просто…
— Заграф дир гос! — выругался я, схватил бутылку, и, не стесняясь, приложился прямо к горлышку. — Это я что, жизнью рисковал, чтобы отметку получить?!
