— Стоять!
Конь, поняв, что воли ему не будет, смирился, виновато тыча мордой в плечо хозяина.
Ярослав подцепил к седлу щит и шлем, перекинул чешуйчатый панцирь через седло, повел в поводу. Сокол весело зашагал, потряхивая гривой. Миэле поспешала следом, увешанная торбами, как бес склянками.
В воротах их провожали Анна и Галина, жена Станислава. В отсутствие мужчин они были за старших.
В крепости, помимо пятого женского взвода, оставалось до двадцати воинов–мужчин, что находились на время чрезвычайных обстоятельств также под властью Галины.
Надежда на защиту крепости столь малыми силами возлагалась в основном на те скорпионы и крепостные арбалеты, что уже стояли на стенах за прочными щитами из брусьев. Ярослав не преминул упомянуть их в прощальном наставлении «гарнизону»:
— Если раньше мы старались не стрелять из скорпионов, чтобы об их существовании не знали враги, то сейчас вам следует, наоборот, при первой угрозе немедленно их применять, так как сил в крепости мало, но обученных расчётов в достатке. Щиты и прикрытия машин надёжны от стрел и огня. Не ждите, как только враг осмелится вступить в зону действия, уничтожайте его немедленно. И даже если убьете не так много, думаю, напугаете сильно! Стрел не жалейте, не подпускайте к стенам. Если в залив войдут корабли, старайтесь поджечь соответствующим боеприпасом. Надеюсь, в этом случае мы уже будем рядом, но если нет, не робейте. Враг не знает численности ваших сил и что в крепости не осталось мужчин. Продержитесь немного, мы подоспеем быстро. Сигнал о нападении подавайте немедленно. И не только, если покажутся бурути, но и войо тоже. Хоть и союзники, но что на уме у них, неизвестно. В общем, войо расценивать как врагов! Если посмеют приблизиться к стенам, открывать огонь на поражение и немедленно, даже если будут махать ветками и показывать себя парламентерами или посыльными от меня, не обращать внимания, стрелять сразу и немедленно! С заложниками, думаю, знаете, как поступать!
— Если войо попытаются напасть на крепость, убить! — уверенно ответила Галина.
— Правильно, но не совсем так! Прикажите остающимся в крепости мужчинам прикончить заложников только при угрозе захвата крепости со стороны войо. В случае боя с бурути, используйте заложников как воинов, но так, чтобы не сбежали.
В продолжение разговора Ярослав и женщины прошли ворота и остановились на пандусе. Основные силы колонистов уже давно покинули крепость. Хвост уходящей колонны стремился исчезнуть среди полуразрушенных улиц города. С Ярославом оставался только Труба и пара лошадей. Видя необходимость спешить, он взмахом руки приказал Миэле подыматься в седло. Энола медленно вскарабкалась на недовольное животное, неуклюже размахивая свисающими с плеч торбами, неудобно устроилась на крупе. Сокол от такой несуразности повел задом, намереваясь стряхнуть тело и требуя от седока занять подобающее место в седле. Ярослав успокоил коня, ласково похлопав:
— Ну–ну, спокойно, милый… тебе придётся нести нас двоих…
Затем, как бы вспомнив, продолжал:
— …в крепости сейчас много лодок… Если мы все поляжем!
Анна и Галина в голос возмутились:
— И не думай! Что ты такое говоришь?!
— …Говорю если! — повысил голос Ярослав. — Примите раненых и бежавших, переправляйтесь на другой берег залива и уходите как можно выше в горы. Конечно, там жизнь — не сахар, но это позволит сохранить её.
— Мы верим в нашу победу!
— Я тоже! — успокоил их Ярослав, намереваясь сесть в седло.
Анна неожиданно приблизилась к Ярославу и, схватив руками за портупею и актеон, чмокнула в щеку.
— Береги себя! — испуганным голосом бросила она, не стесняясь присутствия окружающих. — Ты мне очень нужен!
Впрочем, о неравнодушии Ярослава к Анне давно все знали, и он, стараясь внушить взволнованной девушке уверенность, ответил столь же быстрым поцелуем.
— Будь уверена!
Миэле, видя происходящее, сделала кислую мину и отвернула свой милый носик в сторону, всем своим видом стараясь дать понять окружающим, что всё это её не касается.
Ярослав резко поднялся в седло, перекинув ногу через переднюю луку. От такого нахальства и тяжкого груза Сокол громко всхрапнул, зашатался, как пьяный, приседая на всех четырех, и недовольно и сдавленно заржал. Ярослав вновь успокоил коня, потрепав по шее, дал шпоры, и он побежал мелкой, тяжелой рысью вослед уходящей из города колонне. Труба держался чуть впереди. Его лошадь шла легко и резво, так, что даже приходилось сдерживать, чтобы не уйти далеко вперед.
Колонна остановилась на мощёной дороге, ведущей к дельте реки, посреди густых зарослей леса. Место для стоянки было выбрано заранее и отличалось тем, что, как только поступит сообщение о приближающихся кораблях, можно будет быстро добраться до любой точки побережья. Погода стояла мерзкая и отвратительная, дул холодный северо–восточный ветер, пригоняя низкие тучи. Настала глубокая осень — период затяжных дождей и жестоких штормов. Люди, заливаемые дождем, тщетно искали спасения от необузданных потоков. Одни пытались строить шалаши из ветвей деревьев, другие, у кого были тенты, натягивали их промеж стволов, но избавиться от всепроникающей влаги было совершенно невозможно. Всё было сырое: вещи, оружие, тела людей и лошадей. Воины в первую очередь стремились сохранить сухими свои поддоспешники, но это удавалось с трудом. Угодив под потоки ливня, набитая ватой и конским волосом одежда становилась совершенно неподъемной и ужасно неудобной.
Ярослав присоединился к своим людям ещё на пути к месту стоянки. Энолу он так и не оставил среди отряда лучников, которых они обогнали на переходе. Он предпочел держать её при себе. Ещё с лета дорога к дельте была расчищена от леса, и всадники ушли далеко вперед, обогнав отставшую пехоту. По прибытии раскинули палатки. Большинство землян, предвидя неудобства, вызванные дождем, захватили с собой тенты от повозок и сейчас скрывались под их пологом.
Здесь Ярослав впервые за несколько дней смог поговорить с Жиганом. Старый товарищ от бессонных ночей выглядел устало. Груз забот всей разведки колонии тяжелым бременем ложился на его плечи. Он много рассказывал о прошедших событиях со стороны его людей. Труба успел заварить хороший крепкий кофе из запасов, привезенных с земли. И сейчас Ярослав, Сергей, Станислав и часть их людей, укрываясь пологом палатки Олега, с удовольствием попивали напиток среди гор сложенного оружия и запасов в соседстве с укрытыми лошадьми. Миэле сидела здесь же на снятом с Сокола седле. Она редко участвовала в разговорах, лишь слушая малопонятный говор людей. Ей предложили кофе, она попробовала, но он показался ей горьким и противным.
