— То есть, как это? — не выдержала Мэг. — Ты поедешь неизвестно куда, а мы, значит, тебе уже неинтересны. Ну нет! Раз вызвался нас сопровождать, так изволь выполнять обещание.
— Без помощи дона Мигеля несчастные погибнут, — напомнила Адель, отбрасывая всякие сомнения.
Сэр Джолион принялся объяснять, что женщинам было бы полезно отдохнуть те несколько дней, которые понадобятся рыцарю для совершения доброго дела, и в своей сдержанной и даже суровой манере ухитрился так расписать приятное житьё в замке, что Мэг сдалась.
— Ладно уж, если ничего другого не остаётся, — ворчливо согласилась она.
— И мальчику тоже надо отдохнуть, — сказал сэр Джолион. — Не так уж он силён на вид. А ослу найдётся место…
— Я тоже еду выручать попавших в беду, — возмущённо сказал Франк. — И Серый. Да, Серый?
Ослик шевельнул ушами и поглядел на мальчика большими добрыми глазами.
— Само собой, — ответил он, по привычке жуя листья и веточки с кустов.
— Это опасно, — недовольно сказал сэр Джолион, хмуря брови.
Глаза его при этом приняли ещё более холодное выражение, а в голосе послышались резкие нотки. Видно, он не привык к возражениям.
Дон Мигель размышлял.
— Наверное, Франк, тебе лучше остаться в замке, — сказал он, и сэр Джолион кивнул.
— Вот ещё! — фыркнул упрямый мальчишка. — Я ваш оруженосец, а потому обязан вас сопровождать, хотите вы этого или нет.
— А если я, как твой хозяин, прикажу тебе остаться?
— Приказы бывают умные и нет, — отрезал Франк, манеры которого были всё ещё далеки от совершенства.
Адель подумала, что если бы рыцарь отвесил своему оруженосцу увесистую оплеуху, то она, пожалуй, не осудила бы его. Но выдержка у дона Мигеля оказалась исключительной.
— Не стоит ли мне подыскать себе другого оруженосца? — бросил он в пространство.
— Выполняй то, что тебе приказывают! — резко сказал сэр Джолион, пронзив ослушника злым взглядом. И сразу же, словно устыдившись своего порыва, он галантно поклонился дамам и извинился за грубость.
— Не выношу, когда слуги хамят своим господам, — объяснил он.
— По-моему, Франк, тебе следует остаться, — сказала Адель.
— А если ему будет нужна помощь? — сейчас же спросил Франк. — Может, надо будет отвлечь одно из чудовищ, пока он приканчивает другое. Даже если меня оставят здесь силой, я всё равно сбегу. И вообще, надо же мне когда-нибудь начинать! Я хочу поскорее привыкнуть к сражениям со всякой нечистью.
— Рыцарь на осле, — уточнил сэр Джолион, в тоне которого проскользнула неприязнь.
Серый повернул к нему добродушную морду.
— Почему бы и нет? — спросил он. — Ослы могут всё, я уже убедился в этом. Думаю, что они хорошо приспособлены для сражений с чудовищами. Они да ещё, наверное, рыцарские кони.
Сверчок с удивлением уставился на него.
— На моём счету уже имеется сражённый в горах великан, — скромно заключил ослик. — А ведь на мне даже не было рыцаря.
— А Моська сумела усмирить джинна, — напомнил Франк.
Собачка повиляла хвостом, настороженно прислушиваясь к разговору.
— Вы даёте слишком много воли своему мальчишке и животным, славный рыцарь, — заключил сэр Джолион.
Адель не знала, когда появилось у неё это чувство, но ей тоже захотелось отправиться вместе с рыцарем и совсем не хотелось проводить несколько дней в замке раздражительного сэра Джолиона, как ни был он предупредителен и вежлив по отношению к ней и Мэг. Но она понимала, что своим присутствием лишь осложнит рыцарю выполнение его благородной миссии. К тому же она затянет переход, если будет идти вместе с ними пешком. Скоро ли преодолеешь такой путь на двух ногах? Нет, придётся ей погостить в замке. Да и хозяин по отношению к ней и Мэг проявляет себя с лучшей стороны.
— Не осуждайте их, сэр Джолион, — спокойно ответил рыцарь. — Со временем они будут мне славными помощниками, а пока они только привыкают к той жизни, которую я веду. На этот раз я соглашусь с моим мальчиком и возьму его с собой, но в следующий раз за подобные речи я его прогоню.
Ни Адель, ни, тем более, Франк не сомневались, что дон Мигель никогда уже не прогонит своего оруженосца.
Девушка одобрила решение рыцаря, в то же время тревожась теперь и за участь Франка. Понятливый и смелый мальчик, конечно же, будет очень полезен рыцарю, но его неопытность может стоить ему жизни, а Адель помнила сражение с бестией. Ей оставалось надеяться на благоразумие дона Мигеля. Ясно же, что он не подпустит ребёнка к чудовищам.
Сэр Джолион был очень недоволен решением рыцаря и не сумел этого скрыть, но изменить его не мог.
— Моська, ты останешься с Аделью, — распорядился рыцарь.
Маленькая жёлтая собачка подняла умную мордочку и вильнула хвостом.
— В моём замке, дон Мигель, вы получите необходимые в пути припасы, — любезно сказал сэр Джолион.
Замок оказался большим, суровым, под стать хозяину, и подавляюще величественным. Адель никогда не бывала в таких древних сооружениях, и сквозь любопытство в ней пробивалась неуверенность. В первый раз за всё их знакомство её порадовало общество Мэг. Всё-таки она будет здесь не одна.
Какой-то человек молча снял с Серого поклажу, другой — так же молча вынес припасы в дорогу, передал первому, а сам унёс вещи гостей. На ослика навьючили новый груз, и тут же рыцарь, Франк и Серый простились с остающимися и отправились в путь, ещё раз получив чёткие указания, куда ехать.
— Добро пожаловать в замок, — ласково пригласил сэр Джолион. — Заходите, любезные дамы. А ты, собака, останешься здесь. Тебе вынесут поесть.
Моська вопросительно посмотрела на Адель.
— Нельзя ли ей пойти с нами, сэр Джолион? — спросила девушка. — Она очень умна и послушна.
— Я не люблю животных, — признался хозяин. — Уверяю вас, Адель, что ей здесь будет очень хорошо.
— Я останусь здесь, — сказала Моська.
Вид у неё был не то пришибленный, не то обиженный, но было очевидно, что она не стремится проникнуть внутрь.
В замке было сумрачно. Высокие своды наводили на Адель воспоминания о церкви. Старинная дубовая мебель подавляла своей массивностью. Если сэр Джолион родился и всю жизнь прожил в этом замке, то характер у него не мог быть весёлым и жизнерадостным. Если бы здесь прозвучал смех, то он показался бы девушке святотатством.
— Я привык к тишине и покою, — говорил сэр Джолион, проводя гостей по залам первого этажа. — Не люблю животных и считаю, что от них одно беспокойство, не выношу малейшего непослушания слуг. Зато люди, привыкшие к моим требованиям, не имеют оснований жаловаться, потому что я щедр. Может быть, я кажусь излишне суровым, но такими были и мой отец, и дед, и прадед, и многие поколения моих предков.
