— Хоть Коту можно с вами пойти?
— Пусть идёт, если захочет, — пожал плечами Вольфгер.
Кот, который, казалось, сладко спал на руках у Уты, открыл глаза, беззвучно мяукнул и потянулся, показывая кривые когти внушительных размеров.
— Отец Иона, несолидно тебе по сараям скакать, поэтому твоя задача — отвлекать горничных, если будут совать нос, куда не надо, а главное — подготовишь укрытие для гнома. Его надо будет где-нибудь спрятать до утра. Сходи незаметно на чердак, пройдись по службам, может, что-нибудь подходящее и найдёшь.
Монах кивнул.
— Ну что, по кружечке глювайна, пока не остыл? — предложил Вольфгер.
— Не советую, ваша милость, — сказал Карл.
— Почему?
— Слишком много пряностей, да и вино горячее, за десять шагов благоухать будет, а нам это ни к чему…
* * *
Часы на башне Штадткирхе пробили два.
— Пора, — сказал Вольфгер, отворяя окно.
В комнате сразу стало холодно, закружились снежинки.
— Снегопад не прекращается, это хорошо, — заметил Карл, выглядывая в окно, — наши следы сразу заметёт. Ваша милость, вы весите поменьше, идите первым, я вам передам фройляйн, а потом и сам спущусь.
Вольфгер кивнул, неловко взобрался на подоконник, повозился, спустил ноги, повисел на руках и упал на крышу сарая, откатившись на бок. Он боялся, что крыша не выдержит его веса и проломится, но она оказалась сделанной на совесть — даже не прогнулась. Вольфгер осторожно потопал ногами, проверяя ещё раз прочность покрытия, потом поднял голову и негромко сказал:
— Прыгай, госпожа, здесь не очень высоко. Не бойся, я поймаю.
Эльфийка легко взлетела на подоконник и, не раздумывая, прыгнула прямо в руки барона. Вольфгеру не хотелось выпускать девушку, но Алаэтэль сразу же выскользнула из его рук и отошла в сторону. И тут же на крышу рухнул Карл. Он пытался смягчить своё приземление, но оно всё равно вышло довольно громким. К счастью, крыша выдержала и его, только на землю с тихим шорохом сползли целые пласты снега.
Алаэтэль исчезла в темноте и тут же вернулась, неся в руках длинную жердь, которой она прикрыла створку окна.
— Зимой открытое настежь окно выглядит подозрительно, — пояснила она, аккуратно укладывая жердь вдоль стены, — да и комнату за ночь выстудит. Теперь можно идти. Куда нам, Карл?
Оборотень спрыгнул с сарая, помог спуститься эльфийке, минуту смотрел в темноту, соображая направление и, кажется, даже принюхиваясь, потом уверенно сказал:
— Туда!
Они пошли сначала по каким-то задворкам, кучам мусора, присыпанным снегом, перелезли через два забора и несколько раз свернули. Вольфгер в темноте давно потерял направление, но Карл шёл уверенно. Внезапно он остановился, и Вольфгер налетел на него.
— Что? — прошептал он.
— Эта подворотня ведёт на главную улицу, — пояснил Карл, — надо постоять и послушать, не идёт ли кто? Посторонние глаза нам сейчас ни к чему.
Всё было тихо. Бюргеры Виттенберга мирно спали, ночная стража была где-то далеко, даже собаки не лаяли.
Кот, который крутился под ногами эльфийки, проскользнул вперёд и исчез в глубине тёмной улицы.
— Ну, двинулись, — сказал Карл, — кажется, всё спокойно. Если бы Кот что-нибудь учуял, он не дал бы нам выйти на улицу.
Они пошли по улице, прижимаясь к стенам, прячась в тени домов и стараясь идти шаг в шаг, потому что снег отчаянно громко скрипел у них под ногами.
— Это здесь, — наконец сказал Карл.
Вольфгер огляделся. Они стояли на маленькой площади, углы которой терялись в снежной круговерти.
Над дверью, ведущей в караульню, в фонаре с грязными, захватанными стёклами горела свеча.
— А если дверь заперта, что тогда? — прошептал Вольфгер, — Алаэтэль всех усыпит, а мы не сможем войти. Не ломать же её, весь город перебудим!
— Если дверь заперта не на засов, дело поправимое, — прошептал Карл, — я сохранил свои отмычки… Что нам делать, когда мы откроем дверь, фройляйн?
— Войдите внутрь и попробуйте их отвлечь хотя бы на пару минут, — шепнула Алаэтэль, — этого мне должно хватить. Я чувствую в караульне троих, и ещё кто-то есть внизу, но слишком глубоко, я не могу понять, кто это, может, это Рупрехт. А чтобы мои чары не подействовали на вас, вот… — она поочерёдно прикоснулась указательным пальцем ко лбу Вольфгера и Карла, прошептав заклинание.
— Похоже, нам везёт, — сказал Карл, — дверь вроде не заперта. Сейчас попробую.
Он обнажил кинжал и кончиком лезвия осторожно толкнул створку. Раздался протяжный скрип.
— Чёртов ветер! — недовольно буркнул кто-то в караульне, — от этих сквозняков ничего не спасает, кроме хорошего глотка!
Его собеседники засмеялись, послышалось бульканье и стук глиняных кружек.
— Они пьяны, — прошептала Алаэтэль, — это хорошо, мне будет легче работать… Сейчас… Когда волшебство сработает, я буду управлять сознанием стражников. Это нелегко, поэтому пока всё не кончится, не заговаривайте со мной, а главное, не дотрагивайтесь до меня. Это очень важно, запомнили?
Вольфгер и Карл кивнули.
Эльфийка закрыла руками лицо, сгорбилась, стала как бы ниже ростом, минуту-другую простояла совершенно неподвижно, потом отвела ладони, как будто боясь расплескать невидимую жидкость и резко бросила:
— Готово! Можно!
Карл приподнял дверь на петлях, чтобы они не скрипели, и осторожно распахнул.
Первым в караульню, задрав хвост, юркнул Кот и сразу заметался по комнате, обследуя углы. За ним, обнажив клинки, вбежали Вольфгер и Карл, Алаэтэль осталась у двери.
В караульне находились трое, двое немолодых кнехтов и один совсем мальчишка.
Один пожилой солдат спал за столом, положив голову на руки, а второй дремал, откинувшись к стене. У молодого навыки воинской службы ещё не были в достаточной степени развиты: он прилёг на полу, свернувшись в клубок, как дворовый пёс. До того, как солдат сморил сон, они занимались исконным для солдат, но запрещённым в Виттенберге делом, игрой в кости. Молодой так и не выпустил из руки костяной стаканчик.
Вольфгер осмотрелся. В задней стене караульни виднелась запертая дверь, рядом с ней висело большое кольцо с ключами.
— Туда! — негромко сказал он.
Карл с удивительной для его роста проворностью бросился к двери, схватил ключи, заглянул в замочную скважину и с первого раза нашёл нужный. Замок заскрежетал, дверь с пронзительным скрипом отворилась.
— Великие боги! Эти лодыри здесь вообще что-нибудь смазывают? — возмутился оборотень.
— Вниз, вниз! Скорее! — торопил его Вольфгер.
Он сорвал со стены лампу и помчался вниз, прыгая через ступени.
