Но мечтам Вольфгера о тихом и уютном отдыхе не суждено было сбыться.
Распахнулась дверь, и в комнату ввалился Карл. Обычно невозмутимый оборотень на этот раз выглядел встревоженным и расстроенным.
— У нас беда, — выдохнул он, — Рупрехта стражники замели!
— Как замели? Что значит, «замели»?
— Ну, схватили, арестовали, повязали, — пояснил Карл. — Взяли его за игру в кости, по местным законам, оказывается, азартные игры запрещены. Прямо из нашего трактира и забрали. Схватили, руки заломили и увели. «Ты, — говорят, — карлик, лучше не дёргайся, а то мы тебе, кроме правой, ещё и левую руку сломаем! Тогда будешь ногами кости метать» И давай гоготать… Хотел я одному врезать, да вовремя удержался. А то бы наверняка убил, как крысу помойную!
— Стой, стой, погоди, я ничего не понял! — оборвал его Вольфгер, видя, что оборотень по-настоящему зол. — А ну, рассказывай всё по порядку! — и пододвинул к себе ногой табурет.
— Да рассказывать-то особенно и нечего, — сумрачно сказал Карл, усаживаясь на пол, поскольку в комнате был всего одно место для сидения, а на хозяйскую кровать он сесть постеснялся. — Когда вы в город ушли, фройляйн Ута и Алаэтэль почти сразу же поднялись к себе, а мы с гномом остались в общем зале, ну, так, скуки ради. Я пиво пил, а гном, как обычно, сразу за кости взялся. Сначала всё хорошо было, он с местными по маленькой играл, даже ещё жульничать не начал, но, видно, кто-то выдал его, за стражей сбегал втихаря, ну Рупрехта и скрутили прямо за столом. Он было дёрнуться попробовал, да где там… лбы здоровенные… Я решил не светиться, в трактире драку не затевать, а проследить, куда его потащат, ну, и разузнать, как и что.
— Разузнал? — с мрачным предчувствием спросил Вольфгер. — «Ведь предупреждал же дурня длинноносого! И вот, пожалуйста… В первый же день!»
— А то как же! Он в караульне городской стражи сидит, там у них в подвале, говорят, тюрьма.
— А-а-а, ну, это не страшно, — махнул рукой Вольфгер, — завтра с утра схожу, заплачу за него штраф или взятку дам, подумаешь!
— Не выйдет, ваша милость, — помотал головой Карл, — я разве не сказал ещё? Дельце-то выходит куда как скверное… У них тут нравы крутые: пойманному за игрой в карты, альбо в кости, отрубают кисть правой руки.
— Когда экзекуция? — резко спросил барон.
— Завтра на рассвете, на рыночной площади, перед началом, значит, торговли. Да и то, если в нём гнома не опознают. А вот ежели завтра кто-нибудь из отцов-инквизиторов в камеру зайдёт, поглядит повнимательнее и поймёт, что сидит там вовсе не карлик-уродец, а самый что ни на есть подгорный гном, тогда отрубленной кистью дело не ограничится, тогда — костёр.
— Стало быть, времени у нас до рассвета, я правильно понял?
— В самую точку, господин барон, — ответил Карл, — а ведь уже стемнело…
— Зови всех сюда, будем думать, как гнома выручать, — хмуро сказал Вольфгер, и тут в дверь постучали.
— Войдите! — раздражённо крикнул он.
Дверь распахнулась, и в комнату вошла улыбающаяся фрау Эльза с дымящимся кувшином в руках, от которого исходил аромат корицы и мёда.
* * *
— Ну, и какие будут предложения? — спросил Вольфгер. — Если бы у нас было побольше времени, я просто-напросто сходил бы к Фуггерам, уж они-то знают, кому и сколько нужно дать. Но до утра контора закрыта, значит, придётся решать самим.
— А если рискнуть и разбудить бургомистра? — спросил отец Иона.
— Оставим этот вариант на самый крайний случай, — ответил Вольфгер. — Во-первых, мы не знаем, каких взглядов на азартные игры придерживается сам герр Кранах, — вдруг он фанатичный лютеранин? И потом, неизвестно, как он относится к гномам, как бы не вышло ещё хуже. Неловко выходит: только приехали, ещё не успели начать посольство, и сразу такой скандал…
— Да пропади оно пропадом это посольство вместе с почтенным герром Кранахом и его законами! — завопила Ута, — вы тут сидите, разговоры разговариваете, а завтра, как солнце взойдёт, гному на рыночной площади руку отсекут, поймите вы это, чурбаки дубовые!
Вольфгер поморщился, но промолчал.
— Ну, самое простое — напасть на караульню, — предложил Карл. — Перебьём стражу, да и всех дел. Ну, сколько их там? Трое, от силы четверо. Я и один управлюсь.
— И тогда нам уж точно придётся убираться из города, — возразил Вольфгер, — такое дело тихо не сделаешь.
— Куда ни кинь… — покачал головой отец Иона, — Время идёт, давайте что-то решать, нельзя же допустить, чтобы этого дурачка изуродовали…
— Послушайте, — внезапно сказала Алаэтэль, — если в этой вашей — как её? — караульне есть всего три или четыре человека, я смогу усыпить их. Ненадолго, на полколокола. Но за это время вы должны успеть вытащить гнома и запереть его камеру. Пусть потом соображают, был ли вообще в камере какой-то карлик, и куда он пропал, если камера заперта, а ключи на месте!
— А если людей там окажется больше? — спросил Карл.
— Я почувствую это, — объяснила Алаэтэль, — и скажу заранее. Ну, значит, кто-то будет спать не так крепко или не вовремя проснётся… Тогда вам придётся убить этого человека. Другого выхода всё равно нет.
— Что ж, на этом и порешим, — хлопнул по коленям Вольфгер, — лучше всё равно ничего не придумаем, риск, по-моему, не так чтобы велик, а Карл?
Оборотень кивнул.
— Пойдём часа в три после полуночи, тогда стражникам спать больше хочется, фройляйн Алаэтели будет легче. Ута и отец Иона, вы остаётесь здесь. Если хозяйка будет проявлять любопытство, скажете, что мы все в своих комнатах и спим. Ясно?
— Я не останусь! — гневно воскликнула Ута, — я же тут с ума сойду от беспокойства! А если с вами что-нибудь случится?
— Ничего с нами не случится, — ответил Вольфгер, — с нами Карл, если что, он один всю стражу перебьёт. Ну, подумай сама: для нас самое важное — сделать дело тихо и быстро, а если мы будем бродить по улицам все вместе, кто-нибудь обязательно донесёт, очень уж у нас компания приметная. А ведь сигнал гасить огни уже был, на улицах имеет право находиться только стража!
Кстати, чтобы нас не увидела и не выдала хозяйка, через трактир не пойдём, придётся вылезти через окно, внизу как раз сараи. Ну, Ута, согласна?
Девушка вздохнула и кивнула, но глаза у неё были подозрительно мокрыми.
— Хоть Коту можно с вами пойти?
— Пусть идёт, если захочет, — пожал плечами Вольфгер.
Кот, который, казалось, сладко спал на руках у Уты, открыл глаза, беззвучно мяукнул и потянулся, показывая кривые когти внушительных размеров.
— Отец Иона, несолидно тебе по сараям скакать, поэтому твоя задача — отвлекать горничных, если будут совать нос, куда не надо, а главное — подготовишь укрытие для гнома. Его надо будет где-нибудь спрятать до утра. Сходи незаметно на чердак, пройдись по службам, может, что-нибудь подходящее и найдёшь.
