— А тебе сколько тогда было?
— Двенадцать. Я знал только, что моя мама была очень доброй, и у нее была чудесная улыбка, а отец любил водить нас с Киром на футбол.
— Наверное, вам было очень тяжело.
— Да, так и было. Хорошо, что Алексий Юрьевич нас приютил.
— Приютил? — не поняла я. — Разве вы не родственники?
— Дальние. Кажется, он двоюродный кузен отца или кто-то там еще.
— Странно, мне почему-то всегда казалось, что они родные братья.
— Нет, он приехал за нами из Европы когда случилась вся эта трагедия.
— Из Европы? А что он там делал?
— Жил.
— Иммигрировал?
— Почему? — удивился Сергей. — Он там родился.
— Значит, его родители уехали в Европу еще до его рождения?
— Не знаю, наверное. Я не выяснял. А что не так?
— Да ничего. Просто имя у него русское, — задумчиво сказала я.
— Ах, ты об этом. Так он его поменял, — пояснил он.
— Вот как? А прежнее какое было?
Сергей уже хотел сказать, но вдруг дернулся, словно его ударили и замолчал.
— Что-то случилось? Сереж, ты побледнел, — обеспокоилась я. Ему не просто стало плохо, он в мгновение покрылся испариной и задрожал.
— Да, я что-то не очень хорошо себя чувствую. Голова вдруг закружилась.
— Сядь, сядь сюда, я принесу тебе воды.
Я бросилась куда-то вглубь питомника, но на полпути вдруг сообразила, что совершенно не представляю, где у них тут вода. Поэтому развернулась и пошла назад, надеясь спросить у Сережи, где здесь кулер или холодильник, но не успела подойти, как увидела его, стоящим посреди комнаты с совершенно отсутствующим, равнодушным лицом и мертвыми, как у рыбы глазами. Сердце замерло от страха и непонимания.
— Боже, и Сережа тоже во всем этом замешан.
Но как? Почему? Взгляд метнулся к его рукам, точнее к тому, что парень в них сжимал. Кулон. Кулон, точно такой же, как сорванный мной с парня в оранжерее. Черт! Я вспомнила. На Вэле был точно такой же кулон.
Я резко отступила вглубь, чтобы меня не заметили и громко проговорила:
— Сереж, а где у вас кулер?
— А его нет, — отозвался он совершенно нормальным голосом. — Только внизу. Но если тебе срочно надо, то там у поилок есть бутылка минералки.
Мне? Срочно надо? Да, похоже надо. Мне присесть надо и выпить, желательно не только минералку. Это что же получается… а что получается? Вот и я не знаю. Сережа находится под чужим воздействием, и думаю, делает все, под влиянием страшного амулета.
— Ты что-то долго, — услышала я позади себя и подскочила на полметра. Я даже не слышала, как парень подошел, бесшумно и пугающе, особенно в свете открывшихся событий.
— Да, прости, я что-то слегка растерялась. Так где ты говоришь поилки?
— Да вот же они, прямо перед тобой, — улыбнулся он привычной, доброй улыбкой.
— Ха, вот я слепая. К окулисту надо сходить, провериться. Кстати, интересный кулон.
Сережа проследил за моим взглядом, перестал улыбаться и спрятал его под рубашку.
— У него есть история?
— Да нет, — занервничал он. — Это так, ерунда.
Сомневаюсь. Если бы была ерунда, ты бы, дорогой, так не нервничал и не пытался выпроводить меня из питомника поскорее. Я сделала вид, что не заметила его не слишком тонких намеков, тепло попрощалась с приятелем, выразила надежду, что в следующий раз, договорившись заранее, мы устроим полноценную экскурсию и, быть может, посмотрим даже опасных зверей. Сергей улыбался и был искренне рад, но что-то изменилось в нем с того странного эпизода. Появилось что-то неправильное и пугающее. Я решила выяснить все в самое ближайшее время, но не успела. Это странное событие совсем потерялось в другом, которое ждало меня внизу, за дверью нашего хранилища.
Когда я спускалась на лифте вниз, то все думала об амулете. Думала, думала и понимала, что все это не просто так. Да, я знаю, артефакты могут влиять на людей, порой даже очень существенно влиять, но чтобы настолько поглощать сознание. Тот, кто создал эти амулеты сильнее меня, сильнее Ильи Захаровича, и даже представить сложно, на что еще этот некто способен. И совершенно невозможно представить, что он где-то здесь, в стенах нашего института.
Дверь в хранилище была не заперта. И мне бы обратить на это внимание, задуматься тогда, но я была слишком поглощена внезапным открытием. Да и Илья Захарович вполне мог вернуться раньше. В общем, я совершенно не обратила на это внимания, открыла дверь, переступила не глядя порог, а когда подняла взгляд… застыла, меня парализовало, даже двигаться от шока не могла.
В хранилище словно ураган пронесся. Все стеллажи, артефакты, бумаги, древние свитки, все это сейчас было разбросано на полу, расколото и разбито, а в воздухе витал сильный запах озона. В голове в этот момент билась только одна мысль: «Вот это я попала!»
Действительно, попала. Озон в воздухе мог означать только одно, активность опаснейших темных артефактов. Что бы здесь не произошло, кто бы все это не устроил, он выпустил на волю много зла и только мощный купол хранилища защищал сейчас не только восточную башню, но и весь тайный мир от ужасных последствий чьего-то злого умысла. А самое главное, я не могу никого позвать. Любая магия сейчас может вызвать цепную реакцию. И ладно я погибну, но может пострадать купол, а этого никак нельзя допустить. Единственно, что я сейчас могла — это надеяться, что браслет Диреева сработает как надо, он почувствует грозящую мне опасность, иначе мне придется пробыть здесь до утра, как минимум. Ведь я не сказала никому, даже подругам, куда иду. Илья Захарович до сих пор находится в своей командировке и непонятно, когда приедет, здесь только я и.
— О, боги, Кеша?! — в полной панике воскликнула я и закрыла рот рукой. Если хранитель Ильи Захаровича погиб… нет, нет, нет. Нельзя об этом думать… нельзя сейчас паниковать. Нужно действовать.
Я без перехода переключилась на внутреннее зрение. Так, как минимум двенадцать артефактов активны, но мне важнее другое. Кеша, блин, я совсем не чувствую его. Так, Элька, не паникуй, это еще ничего не значит. Ты помнишь вашу первую встречу? Он тогда изображал каменную горгулью. И если он вовремя обратился, то возможно все обошлось. А не чувствуешь ты его потому, что он где-то там, в глубине, а ты здесь, у порога. Надо что-то делать.
Я медленно, стараясь не совершать резких движений, уселась на пол. Кто знает, как среагируют артефакты на живой объект, но и на магию они могут среагировать, как на пусковое устройство детонатора. Так что постараемся активных сил не применять, и тысячу раз думать, прежде чем заняться обезвреживанием. Ох, в таких переделках я еще не бывала. Блин, как же жаль, что здесь нет Ильи Захаровича.
