— Марвин послал тебя наблюдать за мной и убедиться в том, что я миновал Портал сквозь время? Чтобы не дать мне шансов на сомнения, так? А если понадобится, то и пройти вместе со мной, ради блага Империи, ведь так?
Киоши стоял неподвижно, опустив длинные руки вдоль поджарого волчьего тела, но произнес вопрос таким тоном, словно латная перчатка с коротким клинком на запястье была приставлена к горлу Овиллы. И та сразу же поняла это, медленно и опечаленно покачав головой.
— Я знала, что ты заподозришь. Но отвечу отрицательно. В мои задачи входило лишь отдать тебе оружие и отвести к Слизню. Марвин не приказывал мне следить, а тем более, жертвовать жизнью, отправляясь в Портал следом за тобой.
— Ты так и не назвала причину, по которой решилась идти со мной…
— Назвала. Если бы ты захотел, ты бы услышал.
— Однако сейчас я хочу спросить о большем. И ответ должен быть прямым, четким, уверенным. Иначе нельзя, — голос Киоши стал шепотом. — Скажи, если я не пойду в Портал, что ты предпримешь?
В глазах суккуба плеснуло пламя, один единственный язычок, вспыхнувший и погасший. Она посмотрела куда-то за плечо юноши, еще раз покачав головой.
— Там, в роще за ручьем, мы умерли вдвоем. Однажды я уже последовала за тобой, нарушив приказ Сконе, и ты своими руками возложил мое тело на погребальный костер. Так отчего ты думаешь, что я не последую за тобой вновь?
— Я не собираюсь проходить Портал, — Киоши еще резче понизил голос. Теперь тот звучал, словно прикосновение опадающих листьев к стоячей воде, но демоница все еще могла слышать его.
— Я хочу знать, что ты задумал, — так же бесшумно ответила она, но тоэх сделал свободной от оружия рукой небрежный жест.
— Не сейчас. Если они поймут, все пропало…
Взгляд его упал на ящик, извлеченный из тайника, метнулся к склону.
— Собери снаряжение и жди меня здесь.
Останавливаться было поздно. Задержись сейчас он хоть на мгновение, чтобы еще раз все обдумать или оценить принятое решение, и все пошло бы по-другому. Не было бы войны, предательства, рек крови и зарева пожаров, а смерть нашла бы Киоши Мацусиро совсем иначе. Но он не остановился. Не замешкался и не задумался. Сжав стальную руку в кулак, прыгнул на склон, в один скачок оставляя водоем и демоницу за спиной.
Пружинистой, напряженной походкой он двинулся в сторону дома Императорского Ткача, осматриваясь и нюхая воздух. Сейчас, как никогда более, юноша был похож на огромного полу-волка, полу-человека, и если бы не сверкающее оружие на правой лапе, случайный свидетель мог бы принять его за животное. Киоши понимал, что должен спешить. Падальщики уже заподозрили отступление от прежнего сценария, заволновавшись.
Легкой рысью достигнув единственного дверного проема, Киоши скользнул в сумеречную прохладу каменного дома. Словно живая, догадавшись и предвкушая, перчатка хищно щелкнула, еще удобнее гнездясь на руке. Прищуром палача сверкнул клинок. Юноша торопился, потому что уже начинал чуять чье-то присутствие. Чужое.
Слизень более не дремал. Управляя сразу двумя десятками Нитей, он продолжал смешивать, растирать и измельчать различные субстанции, одновременно что-то уточняя в фолиантах и без устали опробуя полученные снадобья и элексиры на специально приготовленных Красных.
— Приветствую тебя, путник… — склянки в воздухе замерли на мгновение, после чего опять пришли в беспорядочное движение. — Представься (ш-ш-шпаа), пожаловавший в мой дом, и расскажи, как ты смог миновать защитные заклинания, уберегающие мое жилище от непрошенных гостей? Если ты столь силен, нам будет о чем поговорить, обсуждая суть материй и материю сути… — водянистые глаза безумного Ткача прокатились под поверхностью его тела, когда растекающаяся туша медленно поплыла к дверям. — Мне кажется, молодой демон (ш-ш-шпаа), мы уже встречались, не так ли? Сколь тесны наши миры…
Овилла, все же ворвавшаяся следом за Киоши, опоздала буквально на доли мгновения.
Тоэху хватило ровно одного короткого удара. Слизень не успел понять ничего. Не успел среагировать, не успел сменить тело, не успел защититься Нитями. Он даже не заметил, как тень перечеркнула комнату, а в воздухе мелькнула изящная латная перчатка. И вот этот необычный Ткач уже растекается по полу комнаты. Здоровенные овальные глаза наконец-то остановились, остекленев и мутнея с каждым новым вздохом, покрылись сетью трещин. Бутылечки и черепки, висящие в воздухе, разом посыпались вниз, громко и со вспышками разбиваясь о столы, помещение наполнил резкий неприятный запах, а от трупа начал подниматься прозрачный дым.
Все еще не разжимая сведенных челюстей, Киоши выпрямился, стряхивая с перчатки свернувшуюся в желе кровь.
— Это было совсем не обязательно…
Овилла устало прислонилась к дверному косяку, опуская длинный ящик к бедру и придерживая его хвостом. В свете, падающем внутрь дома через пустой проем, ее силуэт показался Киоши воистину безупречным. Огненно-золотистые волосы кипели, обрамляя совершенный овал лица, но лицо это оставалось печальным. Такое выражение посещает лица всех живых существ в тот момент, когда они вынуждены осознанно совершить ошибку и понимают, чем придется расплачиваться.
— Я уверен, ты поймешь меня, — Киоши шагнул к выходу, расстегивая ремни перчатки. Под ногами хрустело и хлюпало. — Если бы эта сбрендившая, но уникальная гора жира досталась суэджигари… Я уверен, Овилла, что после нашего прохода в прошлое Стервятник все равно убил бы его… Ставки слишком высоки.
Суккуб лишь вздохнула в ответ, шагая внутрь и волоча за собой ящик. Киоши остановился напротив, стараясь заглянуть в глаза.
— Возможно, ты прав, Киоши, — она прислонила ношу к краю одного из столов. — Но впредь хочу просить тебя, прежде чем совершить подобный поступок, посоветоваться со мной… Можешь расценивать это, как приказ члена ордена Спокойного Сна.
— Прости, у меня не было выбора. Он уже здесь.
— В этот раз прощу.
— Ты все еще хочешь идти вместе со мной? Куда бы я не отправился?
— Не задавай мне этого вопроса.
— Тогда я…
Ветер взбесился в мгновение ока, не дав закончить фразу и мысль. Взбесился, превратившись в ураган и охватив дом мертвого Ткача в кольцо. Подхватил струи песка, поднимая в воздух камни и куски дерна, швырнул в здание, взвыл раненым зверем. Стих так же внезапно, растаяв с завыванием. Красные Нити тревожно заколыхались, когда обожженная плита могильного костровища с грохотом упала во двор. Вонзилась в землю строго вертикально, утонув на четверть, змеями длинных трещин разламываясь на куски.
