— Форменный свинарник, — бросил Шелк. — Как и большинство карандийских городов. Они, видимо, обожают грязь.
— А тот мельсенский чиновник был не из Аккада? — спросила, в свою очередь, Бархотка.
— Да, он так сказал, — подтвердил Шелк.
— А разве он не предупредил, что там демоны?
— Вернее, они там были, — поправил Белгарат. — Цирадис сказала нам, что Нахаз увел своих демонов из Каранды и послал их в Даршиву. Он хочет победить находящихся там гролимов. — Белгарат почесал бороду. — Я думаю, нам все равно нужно объехать Аккад стороной. Демоны оттуда ушли, но еще остались фанатики-карандийцы, а известие о смерти Менха не успело еще достигнуть их ушей. Как бы то ни было, в Каранде будет царить полнейший хаос, пока из Хтол-Мургоса не вернется армия Закета и не наведет порядок.
Они продолжали двигаться, сделав лишь небольшой привал, чтобы пообедать.
После полудня облака, затянувшие небо над Ашабой, рассеялись, и снова выглянуло солнце. Тропинка, по которой ехали путники, стала шире и наконец перешла в наезженную дорогу. Тогда путники пришпорили коней.
С наступлением вечера, удалившись от дороги на некоторое расстояние, они остановились на ночлег в небольшой пещере, где можно было развести огонь так, чтобы его никто не заметил. После ужина Гарион сразу повалился на постель. Он почему-то чувствовал себя совершенно разбитым.
Через полчаса под полог проникла Сенедра, залезла под одеяло и, положив голову Гариону на плечо, горестно вздохнула.
— Мы только зря потратили время, — сказала она, — когда поехали в Ашабу
— Нет, Сенедра, — с трудом борясь со сном, пробурчал он. — Мы должны были туда поехать, чтобы Бархотка смогла убить Харакана. Это одна из задач, которую нам было необходимо выполнить, прежде чем отправиться в Место, которого больше нет.
— Какое все это имеет значение, Гарион? — не поняла Сенедра. — То ты делаешь вид, будто веришь в пророчества, то совсем наоборот. Ведь если бы ты застал Зандрамас с нашим сыном в Ашабе, ты бы ни за что не позволил ей уйти. Даже если бы не сбылись все предсказания.
— Ей бы не удалось и шагу ступить, — мрачно подтвердил Гарион.
— Значит, ты во все это не веришь? — продолжала Сенедра.
— Я не полный фаталист, если ты это имеешь в виду. Но я слишком часто видел, что все происходит именно так, как говорилось в пророчествах, поэтому нельзя их полностью игнорировать.
— Иногда мне кажется, что я больше не увижу моего малыша, — тихо произнесла она усталым голосом.
— Не смей даже думать об этом, — откликнулся Гарион. — Мы обязательно догоним Зандрамас и вернемся домой вместе с Гэраном.
— Домой, — вздохнула Сенедра. — Я так давно там не была, что уже забыла, как выглядит наш дом.
Он обнял ее и, крепко прижав к себе, спрятал лицо в ее волосах. Вскоре она заснула. Несмотря на смертельную усталость, Гарион не сразу погрузился в сон.
Утро следующего дня было ясным и теплым. Вернувшись к дороге, они продолжали свой путь на восток — туда, куда указывал меч Гариона.
Незадолго до полудня Полгара подозвала к себе Белгарата.
— Отец, смотри, там, впереди, у дороги кто-то прячется…
Он придержал коня.
— Чандим? — кратко спросил он дочь.
— Нет. Это ангараканец из Маллореи. Он очень напуган и немного не в своем уме.
— Что-то замышляет? — встревожился Белгарат.
— Он не в состоянии что-либо замышлять, отец. Все его мысли перепутались.
— Шелк, пойди разберись с ним, — попросил старик. — Не люблю, когда за мной следуют по пятам, даже если это сумасшедший.
— Где приблизительно он находится? — спросил маленький человечек у Полгары.
— Около вон того высохшего дерева, — указала она.
— Пойду поговорю с ним, — кивнул Шелк. Пришпорив коня, он приблизился к засохшему дереву и остановился.
— Мы знаем, что ты здесь прячешься, дружок, — доброжелательно произнес он. — И не желаем тебе зла. Но перестань прятаться, выйди из-за дерева, чтобы мы могли тебя видеть.
В ответ — молчание.
— Ну, выходи! — крикнул Шелк. — Не робей.
— При вас есть демоны? — В голосе слышался смертельный испуг.
— Разве я похож на человека, который способен иметь дело с демонами? — заулыбался Шелк.
— Вы ведь меня не убьете?
— Конечно нет. Мы только хотим поговорить с тобой, вот и все.
Опять долгое, напряженное молчание.
— А какая-нибудь еда у вас есть? — спросил голос, полный отчаяния и надежды.
— Думаю, мы сможем с тобой поделиться, — заверил его Шелк.
Укрывшийся за огромным деревом человек раздумывал.
— Хорошо, — произнес он наконец. — Я выхожу. Но вы обещали не убивать меня.
Затем хрустнули ветки и на дорогу, спотыкаясь, вышел солдат-маллореец. Одежда висела на нем лохмотьями, шлема не было, а остатки сапог держались на его ногах, привязанные кожаными ремнями. Было видно, что человек не брился и не мылся по крайней мере месяц. Глаза его были безумны. Он испуганно уставился на Шелка: его голова бесконтрольно подергивалась, широко распахнутые глаза смотрели не мигая.
— Ты немного не в форме, дружок, — доброжелательно обратился к нему Шелк. — Где твоя часть?
— Они умерли, все умерли, — залепетал солдат-маллореец. — Или же их съели демоны. — В его глазах застыл смертельный ужас. — Вы были в Аккаде? — дрожащим голосом спросил он. — Вы были там, когда пришли демоны?
— Нет, дружок. Мы только что из Венны.
— Вы сказали, что можете меня накормить.
— Дарник, — крикнул Шелк, — принеси этому бедняге что-нибудь поесть!
Дарник подъехал к вьючной лошади, которая везла их припасы, и достал хлеб и ветчину. Затем направился к Шелку и обезумевшему от страха солдату и протянул бедолаге ломоть хлеба и мясо.
Несчастный, как голодный волк, накинулся на еду и глотал куски, не прожевывая.
— Что же произошло в Аккаде? — спросил Шелк, наблюдая, как молниеносно исчезает еда.
— Туда пришли демоны, — отвечал солдат, набивая рот, и вдруг остановил на Дарнике полный ужаса взгляд. — Ты хочешь убить меня? — пролепетал он.
— Нет, друг мой, — ответил тот безразличным тоном.
— Благодарю. — Солдат, успокоившись, присел у обочины, чтобы продолжить трапезу.
Гарион и остальные медленно подъехали ближе, стараясь не спугнуть оробевшего беднягу.
— Так что же все-таки случилось в Аккаде? — допытывался Шелк. — Мы едем в том направлении и хотели бы знать, что нас ждет.
— Не надо вам туда, — содрогаясь, произнес солдат. — Это ужасно, чудовищно. Демоны ворвались в город через ворота. Их сопровождали улюлюкающие карандийцы. Карандийцы принялись рубить людей на куски и скармливать демонам. Моему капитану они отрезали обе руки, а потом и ноги. Затем демон схватил то, что от него осталось, и съел голову. И все это время мой капитан кричал. — Оторвавшись от ломтя хлеба, солдат в страхе уставился на этот раз на Сенедру. — Госпожа, вы не убьете меня? — помертвевшими губами прошептал он.
