— Конечно нет! — испуганно воскликнула Сенедра.
— Если вы будете меня убивать, — словно не услышав ее ответа, лепетал солдат, — пожалуйста, сделайте так, чтобы я этого не видел. И похороните меня там, где демоны не смогут меня найти, вырыть и съесть.
— Никто не собирается тебя убивать, — подтвердила Полгара.
В глазах безумца появилась искра надежды.
— Тогда вы сами это сделаете, госпожа? — с мольбой в голосе обратился он к ней. — Я больше не в состоянии выносить этот ужас. Прошу вас, убейте меня. Только сразу и безболезненно, как это могла бы сделать только моя мать. И спрячьте так, чтобы до меня не добрались демоны, — Солдат закрыл лицо трясущимися руками и заплакал.
— Дай ему еще еды, Дарник, — приказал Белгарат, и глаза его наполнились состраданием. — Бедняга совершенно безумен, больше мы ничем не можем ему помочь.
— Я думаю, что мог бы ему помочь, почтеннейший, — предложил Сади. Он открыл свой короб и достал пузырек с янтарного цвета жидкостью. — Капни ему немного на хлеб, Дарник, — произнес он. — Это успокоит его и даст несколько часов забвения.
— По-моему, сострадание тебе несвойственно, Сади, — удивился Шелк.
— Возможно, — тихо ответил евнух, — но в таком случае ты не очень хорошо меня понимаешь, принц Хелдар.
Дарник достал из сумки еще мяса и хлеба для маллорейца и побрызгал на них жидкостью, которую дал Сади. Затем протянул все это бедняге. И отряд продолжил путь. Проехав немного, Гарион вдруг услышал за спиной тот же голос:
— Вернитесь! Кто-нибудь, пожалуйста, вернитесь, и убейте меня. Мамочка, прошу, убей меня!
У Гариона все внутри перевернулось от нахлынувшего острого чувства жалости. Сжав зубы, он поскакал вперед, стараясь не слышать отчаянные мольбы солдата.
Во второй половине дня кавалькада обогнула Аккад с севера и снова выехала на дорогу в двух лигах от города. Притороченный к седлу меч Гариона продолжал указывать на северо-восток. И это говорило о том, что Зандрамас действительно двигалась по этой дороге к относительно безопасной границе между Катакором и Дженно.
В ту ночь путники разбили лагерь в нескольких милях к северу от дороги. На следующий день снова двинулись в путь. Дорога пролегала через открытые поля. Она еще не просохла после весенней распутицы, и на ней были явственно видны две глубокие борозды.
— Карандийцы не очень-то заботятся о своих дорогах, — заметил Шелк, щурясь от весеннего солнышка.
— Я это заметил, — подтвердил Дарник.
Еще через несколько лиг кавалькада снова скрылась в лесу, и теперь они скакали в прохладной, сырой тени вечнозеленых деревьев.
И вдруг откуда-то спереди послышался глухой рокот.
— Нам нужно ехать очень осторожно, пока их не минуем, — тихо произнес Шелк.
— Что это может быть? — спросил Сади.
— Барабаны. Там, впереди, церковь.
— Здесь, в лесу? — удивленно спросил евнух. — Я думал, что гролимы тяготеют к городам.
— Это не гролимская церковь, Сади, она не имеет ничего общего с культом Торака. Это остатки сохранившейся здесь старой религии.
— Ты имеешь в виду поклонение демонам? — уточнил Сади.
Шелк кивнул.
— Большинство этих храмов уже давно заброшено. Но время от времени попадаются те, что действуют до сих пор. Бьют в барабан — значит, один из таких храмов у нас на пути.
— Их можно обойти? — спросил Дарник.
— Нет ничего легче, — ответил маленький человечек. — Карандийцы во время исполнения своих обрядов жгут какую-то дрянь на кострах. Этот дым определенным образом воздействует на органы чувств.
— Кому они молятся? — спросила Бархотка. — Я думала, что все демоны ушли из Каранды.
Шелк прислушался.
— Барабанный бой какой-то странный, — нахмурившись, произнес он.
— Ты что, заделался музыкальным критиком, Хелдар? — улыбнулась Бархотка.
Шелк только покачал головой.
— Мне уже встречались раньше подобные места. Обычно, когда демонопоклонники совершают обряды, барабаны бьют как-то яростно, исступленно. А звук, что доносится до нас сейчас, очень размеренный. Как будто они чего-то ждут.
Сади пожал плечами.
— Пускай ждут, — сказал он. — Нас ведь это не касается.
— Я в этом не уверена, Сади, — отозвалась Полгара. Она взглянула на Белгарата. — Подожди здесь, отец, — предложила она. — Я поеду вперед и посмотрю.
— Это слишком опасно, Пол, — возразил Дарник.
— Они меня не заметят, Дарник.
Полгара спрыгнула с коня и двинулась по тропинке. Едва она сделала несколько шагов, как вдруг вокруг нее появился сияющий нимб. Когда же сияние рассеялось, над деревьями взлетела белоснежная сова и, бесшумно махнув крыльями, исчезла.
— Прямо-таки в жилах стынет кровь, — пробормотал Сади.
Они ждали, прислушиваясь к размеренным ударам барабана. Гарион слез с коня, чтобы проверить подпругу. Затем немного прошелся, разминая затекшие ноги.
Полгара вернулась минут через десять. На белых крыльях она пролетела под ветвями деревьев. Приземлившись, приняла свой обычный облик. Только лицо ее осталось очень бледным, а глаза горели ненавистью.
— Это мерзко! — крикнула она. — Отвратительно!
— В чем дело, Пол? — озабоченно спросил Дарник.
— В этой церкви рожает женщина.
— Конечно, церковь для этого не слишком подходящее место. Но если она нуждалась в убежище… — Кузнец пожал плечами.
— Они специально выбрали для этого церковь, — отвечала Полгара. — Ребенок, который должен родиться, не человек. Это демон.
Сенедра вскрикнула от ужаса.
Полгара решительно посмотрела на Белгарата.
— Мы должны вмешаться, отец, — сказала она ему. — Мы просто обязаны остановить все это.
— Но как? — в замешательстве воскликнула Сенедра. — Я имею в виду — если эта женщина уже рожает… — Она развела руками.
— Возможно, придется ее убить, — тихо произнесла Полгара. — Но если и это не сможет предотвратить появление на свет чудовища, то нам придется принять новорожденного демона и задушить его.
— Нет! — ужаснулась Сенедра. — Это же младенец! Нельзя его убивать!
— Это не просто ребенок, Сенедра. Это получеловек-полудемон. Отродье другого мира. И если мы оставим ему жизнь, то оно так и останется здесь, среди нас. И это будет вечный ужас.
— Гарион! — воскликнула Сенедра. — Ты не позволишь этого сделать.
— Полгара права, — невозмутимо сказал ей Белгарат. — Нельзя позволить этому существу остаться в живых.
— Сколько же карандийцев там собралось? — вмешался Шелк.
— Снаружи — полдюжины, — ответила Полгара. — Внутри, наверное, есть еще люди.
— Сколько бы их ни было, необходимо от них избавиться, — решительно сказал он. — Они ждут рождения того, кого считают богом. И без сомнения, будут защищать новорожденного демона до последней капли крови.
