И кто говорит, что война — это ад?
* * *
— Я слышал о проститутках, которые шли за войском, — прокомментировал Макс рассказ Матери Земли. — Но должен снять перед тобой шляпу. Ты — первая, кто организовал бордель в самой армии.
— Видишь ли, — ответила Мать Земля, — каждый делает то, что умеет.
— Истину говоришь, — воскликнул преподобный Билли Карма с похотливой улыбкой.
— И умеет хорошо, — добавила она.
— Ты собираешься провести остаток жизни, управляя борделем для пришельцев? — спросил Макс.
— Разумеется, нет. Я проведу там четыре или пять месяцев, чтобы наладить дело, а потом собираюсь продавать лицензии на право работать под моей маркой. Через год я снова буду жить среди людей и купаться в деньгах. Черт, может, даже куплю этот бар.
— Он не продается, — ответил я.
— Ты еще не слышал моего предложения, — не унималась Мать Земля.
— Мне без разницы. Этот бар — моя жизнь. Что я буду делать, если продам его?
— Считай, я ничего не предлагала. Завидую тебе.
— Правда? — удивился я. — Почему?
— У тебя есть что-то такое, что ты ценишь выше денег.
— У меня тоже, — вставил Билли Карма.
— Да, но ты находишь что-то новое всякий раз, когда мимо проходит другая женщина, — усмехнулся Макс.
— Я говорю про Книгу Добра, — с достоинством, доступным только ему, ответил Билли Карма.
— Я предлагаю тебе за нее двести кредиток, — сказал Макс.
— Двести? — повторил Билли Карма. — Договорились.
Макс рассмеялся.
— Я думал, ты ценишь ее выше денег.
— Да, — кивнул Билли. — Поэтому я выучил ее наизусть. Сам экземпляр, физическая оболочка книги, — ничто. Главное — ее содержимое.
— А что ты скажешь насчет физической оболочки женщины? — спросил Макс.
— Мы с Богом как раз пытаемся найти ответ на этот вопрос. — Он вытащил из кармана потрепанную Библию. — Так где мои двести кредиток?
— Забудь о них. Я лишь хотел проверить тебя.
— Слушай, сделка есть сделка.
— Отвали.
— Ты не собираешься отдавать мне деньги?
— Нет.
— Сатана отвел в аду особый уголок для людей, которые не держат слова.
— Он лично сообщил тебе об этом, не так ли? — спросил Макс.
— Лично я никогда с ним не разговаривал. Но он приходит ко мне в видениях и рассказывает, какие кары уготовил грешникам. — Он помолчал, пристально глядя на Макса. — В последний раз он упомянул тебя.
— Странно, — пожал плечами Макс. — Со мной он никогда не говорит. Собственно, единственное сверхъестественное существо, которое обращает на меня внимание, — Уилксибоет.
— Это еще кто?
— Бог сексуальной потенции Аргиля. — Тут Макс подмигнул мне и Регги.
— Да? — Билли бросил свою Библию Максу. — Ладно. Держи.
— За что?
— В награду за то, что ты расскажешь мне, как связаться с этим Уилксибоетом.
— Значит, так. Я об этом подумаю, если ты проведешь здесь целые сутки, не оскорбляя женщин.
— Двадцать четыре часа? За это ты должен предложить мне что-то большее, чем обещание подумать. Как минимум личную встречу с Уилксибоетом.
Макс бросил ему Библию.
— Забудь об этом. Или ты принимаешь мои условия, или говорить не о чем.
— Хорошо. — Преподобный вздохнул, вернул Библию Максу. — Пусть будет по-твоему. — Он повернулся к Силиконовой Карни. — Извини, любовь моя. Тебе придется потерпеть еще день, а потом я с радостью оценю твои прелести.
— Неплохо, — усмехнулся Макс. — Ты продержался почти десять секунд. — Библия в очередной раз полетела через зал.
— Один момент, — запротестовал Билли Карма. — Просто сорвалось с языка!
— Ты проиграл.
Билли Карма склонил голову, признавая поражение, но в печали пребывал лишь несколько мгновений.
— Ладно. — Он улыбнулся Силиконовой Карни. — Я просто должен найти моему языку другое занятие.
Она вытащила нож.
— Один шаг ко мне, и я найду, что с ним сделать.
— Что ты за чудовище! — воскликнул Билли Карма.
— Из тех, что само выбирает себе партнеров.
— Это не лучший год для радикальных идей, — вздохнул он.
— Как и для склизких проповедников.
Билли Карма предпринял еще одну попытку:
— Я склизкий только снаружи.
— Точно, — вставил Макс. — Внутри ты тошнотворно мерзкий.
— Спасибо за помощь. — Билли Карма злобно глянул на него. — Я это ценю.
— Обращайся в любой момент.
И тут в зал вошел Маленький Майк Пикассо.
— Добро пожаловать, — поприветствовал его я. — Регги, налей ему.
— До чего же хорошо вернуться! — воскликнул Маленький Майк. — Я последний? — Он огляделся. — Вижу, Аргиля еще нет. И Ахмеда. — Он повернулся к Урагану Смиту. — Я надеюсь, Лангтри Лили отдыхает, а может, вышла по зову природы?
— Она погибла, — ответил Смит.
— Как жаль.
Бейкер подошел, обнял Смита за плечо.
— Мне тоже, Ураган. Тебе следовало сказать об этом раньше.
Смит пожал плечами.
— Такое случается.
— Да, — кивнул Бейкер. — Любая женщина, которая связывается с одним из нас, укорачивает свою жизнь на пятьдесят лет. А Лангтри была насекомым, только не подумай, что я хочу оскорбить ее память, она была очень красивым, обаятельным насекомым, но мы все знаем, что насекомые живут два, может, три года.
— Это тяжело, но время лечит сердечные раны, и ты научишься жить без нее. — Голос Золушки переполняло сочувствие. — А потом, когда боль утихнет, ты даже сможешь найти кого-то еще.
— Уже нашел, — ответил Смит.
— Но во всей звездной системе Плантагенет только три женщины, и все они здесь, — удивилась Золушка.
Бейкер рассмеялся.
— Ты же не думаешь, что он нашел человеческую женщину, не так ли?
— Может, для радикальных идей этот год не так уж и плох? — пробормотал Билли Карма.
— Ты встретил ее в «Заведении мадам Элизабет»? — спросил Бейкер.
— Конечно же, нет! — возмутился Смит. — Она — хорошая, чистая, честная, прекрасная, приличная!
— Ладно, так где же этот идеал добродетели и женственности? — спросил Бейкер. — Нам не терпится увидеть ее.
— Она на Аделаиде Лувайн.
— Историю Англии я не изучал, — признал Бейкер. — О чем речь?
— О второй луне Генриха I, — ответил Бард.
— И что она там делает?
— Все здесь сидящие только что вернулись с войны с пришельцами, к которым принадлежит и она. Мы решили, что ей надо побыть там, пока я не смогу гарантировать, что ее появление здесь не встретят в штыки.
— Как ты можешь такое говорить? — В голосе Бейкера слышалась обида. — О каком враждебном приеме может идти речь, если ты ручаешься за нее?
— Тебя я знаю, Катастрофа, — ответил Смит. — А вот некоторых — нет.
— Где ты ее нашел? — спросил Бейкер.
