— Один дрёма убил по меньшей мере тысячу наших солдат, — тихо сказал Нгур.
— Это были дураки! — сказал Деспот.
— Отнюдь нет, — спокойно произнёс Главный Маршал. — Они были уничтожены силой, против которой мы бессильны. Ваши солдаты теперь всегда будут оказываться в подобной ситуации, когда надумают воевать с дрёмой.
— Ты пытаешься сказать мне, что силы Дома Эллона недостаточно для того, чтобы уничтожить банду крестьян, которую собрали эти четверо недоумков?
— Это именно то, что я пытаюсь сказать Вам, сэр. Жаль, что Вы не всегда решаетесь выслушать меня.
Главный Маршал говорил в спокойной и уважительной манере, но Деспоту казалось, что он не улавливает смысла в произнесённой фразе.
— Мы уничтожим их! — закричал он.
— Как пожелаете, сэр, — сказал Главный Маршал. — Что ж, попытаемся это сделать.
Высоко над их головами на фоне ярко-голубого неба трепетало знамя Дома Эллона со своим гербом, изображающим пронзённую мечом собаку. Нгур посмотрел на него с чувством гордости, смешанным с негодованием, а затем перевёл взгляд на своих людей. Восемь групп по пять сотен стояли в строгом порядке на поле перед ним; перед каждой группой — конный офицер, а рядом горнист. Это была внушительная масса людей, сам Главный Маршал никогда не видел столько людей сразу. Деспот не мог пожаловаться на недостаток желания подавить крестьянский мятеж, но Нгур предчувствовал что-то нехорошее, и не мог понять причины этого чувства.
Приближался период сна, а его люди ещё не ели. Нгур дал сигнал своему горнисту, чтобы тот протрубил команду разойтись, и с удовлетворением стал наблюдать, как люди принялись за дело: одни из них встали на посты как часовые, другие стали разжигать костры, третьи принялись рыть выгребные ямы, а четвёртые — устанавливать палатки стандартного армейского образца. И вскоре поле стало походить на деревню из матерчатых домов.
Нгур медленно объехал лагерь по периметру, время от времени разговаривая с часовыми. На лице его была спокойная и решительная улыбка: необходимо, чтобы у его людей не возникло ни малейших подозрений по поводу его неуверенности. К счастью, на лицах солдат была такая же решимость. Может, он беспокоился попусту? Что может сделать банда крестьян, как бы хорошо она ни была организована, против могучей военной машины под его командованием?
Слева от себя он заметил какую-то возню и повернул коня в этом направлении.
Четверо солдат крепко держали старика с красными глазами, который отчаянно вырывался, страшно бранясь. Нгур поднял брови: его поразила фантазия этого человека.
— Тихо! — закричал Главный Маршал, хлопая себя по колену, чтобы привлечь внимание.
Возня тотчас прекратилась. Двое из солдат были явно расстроены: старик только что закончил описание необычайной половой активности их матерей с козлами. Кто бы мог подумать, что их добрые старые мамы могли?..
— Ты кто? — спросил Нгур старика.
— Я честный человек. Путешествую и продаю свои товары по мере сил и возможностей.
Нгур посмотрел с подозрением. Из своего опыта он знал, что люди, которые называют себя честными, чаще всего являются самыми отпетыми преступниками.
-— И что же это за товары? Посуда или фрукты? Где они? Я не вижу телеги, которая прогибалась бы под тяжестью груза!
Красные глаза старика смотрели на него враждебно. Он был необычайно грязен. Если в его жидкой бороде и не было вшей, то только потому, что они были не в силах там находиться.
— Для моих товаров не нужна телега, наблюдательный человек. Они у меня вот здесь. Он вырвал свою руку у одного из солдат и показал на свою голову.
— Я меняю их на еду, выпивку или ночлег на период сна. По возможности на ночлег с кем-нибудь.
Нгур захохотал, и солдаты послушно присоединились к нему.
Старик плюнул себе под ноги.
— Вы даже не знаете кто я такой. Я могу…
Главный Маршал дал ему поболтать некоторое время, размышляя над тем, какая же проститутка была способна лечь в постель с таким страшилищем. Он поднял руку, чтобы остановить тираду старика, вновь затронувшего тему домашних животных.
— Допустим, я поверю тебе, — сказал он, — пока поверю. Какие же товары ты можешь предложить?
— Видения.
— Видения?
— Да, но необычные видения. Я даю людям возможность заглянуть в их будущее.
Солдаты инстинктивно отпрянули на несколько шагов.
— Ты гадаешь по руке? — спросил Главный Маршал.
— Нет! — сказал старик твёрдо. — То, что я делаю, не имеет ничего общего с магией — чёрной, белой или какой-нибудь другой. Я обладаю даром видеть не только прошлое, но и будущее. В этом мире немногие обладают способностью видеть даже прошлое, а человека, который может видеть ещё и будущее, я встречал вообще только однажды. Существуют, конечно, шарлатаны — их так же много, как муравьёв под камнями.
— Но ты не из них, я полагаю? — улыбнулся Нгур.
— Я же сказал, я честный человек. Может, сам Ветер приходится мне отцом.
— Как же ты можешь быть честным? Будущее ещё не наступило, а ты рассказываешь о нём людям?
Старик хрипло засмеялся и посмотрел на четырёх солдат, всё ещё наблюдавших за ним с почтительного расстояния.
— Именно поэтому людям так не терпится купить мои товары. Ты прав: будущее ещё не наступило, поэтому возможные в нём события можно изменять. Представь себе, что я рассказал тебе о том, что некий предатель в твоих войсках убьёт тебя выстрелом в спину из арбалета и вдребезги разнесёт тебе позвоночник. Ты можешь обезопасить себя, просто заковав предателя в цепи и не давая ему арбалет. Ведь так?
Старик внимательно посмотрел на Нгура, а потом на каждого из четверых солдат.
Нгур размышлял. Он решил, что ему нравится этот старик. Нравится его грубость и прямота.
— Значит, — сказал он, — ты ходишь по Альбиону, предсказываешь несчастья и они, благодаря этому, не происходят?
— Конечно, а иначе зачем их предсказывать, если бы их нельзя было избежать? Кроме того, я предсказываю не только беды. Иногда — наоборот — счастье и успех, и объясняю, что человек должен делать, чтобы достигнуть этого успеха. Ты, например, хочешь разбить крестьянскую армию, которую ведёт очень привлекательная молодая девушка. Если ты будешь продолжать свою кампанию в этом же духе, она обречена, и ты — вместе с ней.
Главный Маршал был шокирован. Предполагалось, что за пределами Дома Эллона никто не знал, что его армия предназначена для разгрома крестьян. Неужели все в Альбионе знали об этом? Может, это было делом рук шпионов? Или старик не врал и действительно мог предсказывать будущее?
