Я поднялся, рассматривая их внимательно. Мой меч рядом, достаточно протянуть руку, все остальное тоже при мне, а главное - Зайчик готов подставить спину, так что уйду от любой погони.
Всадники на крупных рыцарских конях, покрытых красными, зелеными, оранжевыми попонами, у многих коней пышные султаны между ушей, как и у всадников на шлемах. Панцири блещут, на треугольных щитах разъяренные львы, тиры, вепри, медведи, только у одного мелькнул молодой дуб с вырванными корнями, я уж подумал, что знаю его имя, хотел удивить эрудицией, но дубоватый рыцарь затерялся в задних рядах.
Они не опускали копья для схватки, зато окружили так, чтобы я не смог при неблагоприятном развитии событий удрать. За моей спиной раздался довольный возглас моей пленницы:
- О, здесь и сэр Пениберд!… И сам доблестный сэр Рабермэйл! Ну вот и все, сэр Ричард!… Вы свободны. Это люди моего отца, дальше я поеду с ними.
Рыцари согласно зашумели, один проворно покинул седло и, подбежав к нам, преклонил колено. Леди Филиппа попыталась проскользнуть к нему, но я придержал ее рукой.
- Нет.
Она вскрикнула негодующе:
- Что это значит?
Рыцари смотрели заинтересованно, но еще без вражды. Я покачал головой и повторил:
- Нет. Я обещал сэру Тамплиеру доставить вас к родителям. Мой долг рыцаря так и поступить.
Рыцарям, похоже, не понравилось, в то же время понимают мою правоту. Нельзя женщину передавать в руки незнакомцам, надежнее ее лично доставить в замок отца.
Она сказала возмущенно:
- Я приказываю!
Я покачал головой.
- Я не ваш человек, высокородная леди. Мне вы не можете приказывать.
- Рыцарь должен подчиняться даме!
- В куртуазных делах, - напомнил я. - А здесь дикое поле, где правят совсем другие законы.
- Здесь мои люди!
Я развел руками:
- Извините, но мне кажется, ваши рыцари понимают мою позицию.
Она сказала резко:
- Здесь приказываю я!
Рыцари молча отводили взгляды.
- Во всем, - согласился я, - что не касается ратных дел. Зато в таких важных, как вышивать, вязать или закалывать волосы. И всякие там гребни носить - это самое важное, я не спорю и не пытаюсь вмешиваться. Даже подсказывать не рискну.
Коленопреклоненный лорд опустил взгляд, пряча усмешку. Другие рыцари поглядывали индифферентно, но один, отличающийся огромным ростом и массивной фигурой, весь медведистый и с гербом медведя на щите, прорычал с вызовом:
- Сэр, на вашем месте неблагоразумно спорить.
- Мне? - спросил я надменно и с наигранным изумлением.
- Вам, - ответил он с нажимом.
- Я эту леди отобрал у сэра Тамплиера, - сообщил я, - победив в поединке.
Наступило молчание, все смотрели с великим почтением, даже медведистый притих, но леди Филиппа прокричала возмущенно:
- Он победил Тамплиера нечестно!… И он сам в этом признался.
Рыцари начали переглядываться, а медведистый взревел злорадно:
- Я так и знал!
Я спросил холодно:
- Что вы знали, сэр?
- Что обманом заполучили нашу леди!… Сэр Тамплиер не тот рыцарь, который вам отдал бы!
- Что, - уточнил я, - леди?
Он, как ни странно, в ловушку не попал, а проревел еще злее:
- Победу!
Я сказал еще холоднее:
- Сэр, это звучит как обвинение.
Он рыкнул:
- Это оно и есть!
- Тогда это еще и оскорбление, - добавил я.
Он выпрямился во весь рост и грянул во весь голос:
- Принимайте его, как поняли!
Напряжение сгустилось, рыцари начали подавать коней в стороны, только медведистый остался на месте. Я вздохнул:
- Леди Филиппа, у вас очень неучтивые рыцари. Уж извините…
Медведистый взял в руки копье, но увидел, что я и не подумал шагнуть к своему жеребцу, прорычал довольно, что так еще лучше, спешился и снял с седла огромный двуручный меч.
- Я барон фон Данберг, - сказал он так громко, что это имя должно меня испугать.
- Так и напишу на вашей могиле, - сообщил я любезно.
Леди Филиппа напрасно тянула за повод и дергала Зайчика. Он и не догадался сдвинуться хотя бы из вежливости, а рыцари зачарованно ждали поединка. Я сделал несколько частых и неглубоких вздохов, очищая мозг и нагнетая адреналин. Прошло то время, когда я дрался здесь так, как дерутся другие, осторожничал и подражал чужой манере боя, по глупости полагая, что раз эти люди дерутся с детства, то умеют это делать лучше меня.
Барон с диким ревом бросился в атаку, явно пытаясь сбить с ног тяжестью своего закованного в наковальни доспехов тела. Я в последний момент быстро шагнул в сторону, зато моя правая рука еще раньше начала движение с таким ускорением, что едва не рвутся мышцы. Раздался жуткий лязг, барон пронесся мимо, как носорог, но голову его закинуло назад с такой силой, что края шлема заскрежетали о панцирь спины.
Он рухнул, я подошел к Зайчику и поднялся в седло, хмуро посмотрев на побледневшую леди Филиппу. Она, как зачарованная, покорно приняла мою руку, и я легко поднял ее к себе на коня. На этот раз она предпочла занять место на конском крупе.
- Этого кабана, - бросил я холодно, - можете забрать, можете оставить. Думаю, запомнит тяжелую руку сэра Ричарда. Да и не только он…
Рыцари спешивались, к поверженному подходили осторожно, еще не веря и ожидая, что барон вскочит и с ревом потребует, чтобы я сражался. Когда перевернули на спину, даже я поморщился. Забрало вбито вовнутрь мощным ударом с такой силой, что кровь брызнула даже из расщепа на макушке, куда вставляют перья.
- Он… - проговорил один рыцарь потрясенно, - убит?
- Не думаю, - утешил я, - жить будет. А вот питаться всю жизнь манной кашкой не так уж и плохо. Вполне здоровая пища. Хоть и полнит.
Они смотрели ошалело, один удар - и с сильнейшим рыцарем отряда покончено. Для них ужас ситуации в том, что боя фактически не было. Я просто нанес удар, один удар, в то время как рыцари дерутся долго, мечи звенят, высекают искры, доспехи раскалываются, как толстые скорлупы орехов, бойцы сопят, кряхтят, вздыхают, стонут, выкрикивают проклятия и оскорбления.
Но я видел разные бои и в разных стилях, уже понимаю, как у этих людей выигрывать именно быстро. А мое преимущество в рефлексах позволяет это сделать.
- Отправляемся дальше, - велел я, - но если хотите оказать помощь барону, я могу по вашей просьбе задержаться чуть.
Большинство просто не сообразили, что я сказал, только тот же молодой рыцарь сказал быстро:
- Да-да, сэр Ричард, мы просим вас задержаться чуть, пока мы снимем доспехи с сэра Данберга и окажем ему помощь…
Покореженный шлем скрипел, скрежетал, уже не шлем, а смятое железное ведро. Трое могучих рыцарей отгибали углы, у двоих нашлись инструменты, едва не распиливали. Я сам скривился, у барона Данберга вместо лица сплошное кровавое месиво, зубы вбиты в глотку, разве что зубы мудрости уцелели, хотя, думаю, этих зубов у рыцарей все еще нет. Зубы мудрости - это уже эпоха промышленной революции…
