А теперь еще и это явление «Леи»! Надо было сразу догадаться, что настоящая Лея так не сделает! А вместо этого он раскатал губу, что демонесса решила позволить себе немного больше!
— Черт! — ударив в стену еще раз, Тессо двинулся в свою комнату.
За ним внимательно наблюдали глаза, в которых отражалась золотая бездна.
Вир пришел в себя поздно вечером. В коридорах стояла тишина, по кровной связи не поступало сигналов об опасности и можно было бы расслабиться, но какой-то червячок точил изнутри сердце.
Слова Смерти всплыли неожиданно в голове и отдались нехорошим предчувствием. Неясное беспокойство победило, и Вир поднялся с кровати, подошел к зеркалу, окинул тяжелым взглядом свое отражение.
«Помят сильно, — со вздохом признал эльф. — Впрочем, сила восстановилась полностью, и это не может не радовать».
Минуты две Вир разрывался, кого вызвать первой, а потом решился — и начал «зеркалить» КэРидане.
Девушка в зеркале появилась быстро, но была жутко недовольна тем, что ее отвлекают. Вывалив на голову эльфа массу новостей, она сбежала.
«Значит, дух академии почему-то очень беспокоится. Вчера ночью раскололся флюгер на главной башне — а это издавна считается дурной приметой. Что же, что же…»
Второй, уже немного успокоившись, эльф вызвал свою жену. Зеркало оставалось мутным — ответа не было. Сердце упало вниз и разбилось где-то там на причудливые осколки.
Руки затряслись. Первым делом Вир схватился за брачный браслет, но линия от него была толстой и золотой, нисколько не поблекшей.
Эльф только собрался успокоиться, как на том конце зеркала все же ответили.
В отражении проявилась разгромленная комната, а перед зеркалом — заплаканная Летти.
— Вир… Элии, Элии нигде нет!
Из рассказа сестры Вир смог уловить главное. Вся семья отправилась на центральную ярмарку выбирать материалы для внутренней отделки недавно восстановленного левого крыла фамильного поместья, а Элия, сославшись на плохое самочувствие, осталась дома.
Вернувшись домой, они обнаружили разрушенную комнату и пропажу Элии. Причем похититель никаких требований не выдвигал.
Вир нашел в себе силы сообщить, что, судя по нити, с его женой все в порядке. Он даже смог немного успокоить сестру и попрощаться. А потом из его бирюзовых глаз ушла разумность, оттуда проглянул зверь, у которого посмели увести то, что было ему дорого.
Вещи. Артефакты. Зелья — спасибо Лее, научила, что они могут быть полезны. Деньги. И главное — оружие.
А теперь сосредоточиться и шагнуть вперед по нити, к нежной и любящей жене.
…Нить оборвалась неожиданно, выкинув эльфа около какого-то тракта, недалеко от старого трактира. Все дальнейшие попытки найти Элию разбивались о какую-то стену. Растерянный, разбитый, Вир свернул в трактир.
Просидев там часа четыре, листая все книги подряд из личного пространственного кармана, он ничего не смог найти. Заплатив золотой монетой за травяной напиток и пирожки, Вир покинул трактир.
Из полутьмы вслед за ним вышли три амбала с жадными взглядами.
Вир не успел уйти далеко от дороги. Резкая боль обожгла затылок, и весь мир неожиданно сжался до кончика булавочной иглы… а потом померк окончательно.
Стар вошел в комнату и недоуменно остановился на пороге. Он мог поклясться, что девушка здесь, но… как вампир ни крутил головой по сторонам — видно ее не было. Парень уже собирался покинуть спальню, когда до его слуха донесся тихий горький всхлип.
Ладонь замерла на ручке двери. Ноги словно приросли к полу… в этом тихом звуке прозвучала такая боль, что стало страшно даже вампиру. Обернувшись, он сделал осторожный шаг к большому платяному шкафу. Неуверенно коснулся двери и решительно отодвинул ее в сторону.
В самом углу шкафа сидела сжавшаяся в комочек Карен. Обняв себя за колени, уткнувшись в них лбом, девушка захлебывалась от слез.
Присев рядом, Стар аккуратно вытащил девушку из шкафа. Как маленький котенок, заплаканная, сломленная, она даже не нашла в себе сил сопротивляться. Карен не могла ничего сказать.
Дыхание сбивалось. Сердце сводило от боли… и весь мир для Карен вдруг оказался одним большим врагом. Бездна затопила все вокруг. Когда, словно спасительный плот, ее обняли сильные руки…
Обхватив Стара за шею, прижавшись к нему всем телом, девушка выплескивала в потоке слез свою боль и безысходность.
Вампир молча гладил девушку по волосам и все пытался понять, что же такое случилось? Что он пропустил, пока спал?
Девушка успокоилась не скоро, но мало-помалу рыдания стихли. Не отпуская Стара, она молчала. Молчал и вампир.
— Что случилось? — наконец спросил он. — Почему ты в таком состоянии?
Карен нервно повела плечом.
— У меня не было другого выбора…
«Сама себе не верит», — вздохнул парень.
— Безумная нага подняла войско мертвых, — продолжила девушка, — а потом… в пылу боя… я увидела, как она целилась в Нейла. Что-то мне подсказало, что если она попадет, это будет верная смерть для Нейла! И тогда… я убила ее.
— Ты поступила совершенно верно, — тихо сказал Стар, мгновенно поняв, что случилось. — Карен, если бы не ты, то Нейл погиб бы! И не было бы нашей звезды.
Карен тускло кивнула:
— Умом я все это понимаю. Но на душе от этого не становится легче!
Замолчав, девушка неожиданно застонала. У нее болела голова, и вдруг показалось, что мир вот-вот сорвется со своей оси и рухнет, причудливым образом погребя девушку под своими обломками.
Встав, Карен попыталась понять, почему вокруг все так плывет, но мысли ускользали, разбегались, словно мелкие тараканчики.
— Карен, — Стар поднялся следом за девушкой, осторожно провел ладонью по ее щеке, — что с тобой?
— Мне… надо на воздух, — ответила стихиария. — Я немного посижу на улице.
— Я пойду с тобой.
— Нет! — Во всплеске нервного напряжения Карен смогла выпрямиться.
Вампир проводил ее встревоженным взглядом и, как только дверь закрылась, пошел следом за подругой.
Вот только… дверь оказалась заперта. Зарычав от злости, Стар метнулся к окну.
Карен шла по дорожке понурившись, все внутри нее стонало от ужаса, от осознания того, что она чудовище, не достойное ничего, кроме смерти.
Темная фигура на дорожке, загородившая ей проход, показалась девушке избавлением от всех бед.
— Вы пришли меня забрать? — спросила Карен почти радостно.
Фигура вздохнула и покачала головой:
— Девочка, нельзя так печалиться о той, которая чуть не убила твоих друзей и тебя саму. Для тебя это лишь начало пути.
