— В общем, представьте, что именно он за вами несется, — весело закончил Крис и, прищурившись, оглянулся на приближавшихся к нам неупокоенных. — Вместе со всеми своими подручными. У него ведь имеются подручные?
— В немереном количестве! — в тон ему отозвалась я.
— Так и думал, — задумчиво произнес Крис, разворачиваясь к приближающейся цепи. — У всякого уважающего себя злодея обязательно должна иметься уйма подручных, ибо творить Зло собственноручно в наши прискорбные времена почитается почти неприличным.
Я медленно коснулась ладонью навершия рукояти Огонька.
— Это цитата?
— Что? — рассеянно переспросил проводник. Он стоял спиной ко мне, руки его безвольно повисли вдоль тела — но я-то видела, как едва заметно подрагивает хищно согнутый палец.
— Да. Цитата. Из меня.
Шеренга неупокоенных была уже почти рядом… когда я сообразила, что так и не успела осведомиться у этого странного человека, что же именно он собирается предпринять. Стрелять по нежити из револьвера? Но откуда у него столько заговоренных пуль? Или… нет, не может же он всерьез надеяться достичь большего, чем громобой…
Бах-бах-бах-бах-бах-бах! Шесть выстрелов прогремели почти как один слитный звук — и ровно столько же неупокоенных неуклюже повалились в снег перед нами.
— Бежим! — выдохнул Ханко.
Ни одному человеку не дано догнать эльфа, ибо эльф бежит по лесу быстрее ветра. По лесу — а не по снежному склону на высоте полутора миль. И не когда этот человек… стиснув зубы, я рванулась вперед и сумела-таки добежать до каравана на целых пять секунд раньше проводника.
Разумеется, моего достижения никто не заметил — а ведь достанься победа в этом забеге Крису, его соплеменники наверняка судачили бы об этом до конца Эпохи. Впрочем, надо признать, у моих спутников была смягчающая причина — позабыв обо всем на свете, кроме разве что необходимости изредка дышать, они увлеченно разглядывали происходящее за нашими спинами.
Как я и предполагала, пули Криса не оказали на неупокоенных никакого особого действия — все шестеро упавших от выстрелов активно барахтались в снегу, пытаясь подняться. Вот встал один, второй… и первый, шагнув вперед, снова неловко завалился на бок.
Только теперь я поняла, что придумал проводник. И мне стало стыдно — потому что я могла и должна была додуматься до этого изящного, почти что эльфийского способа сама.
Все дело в анатомии. Конечно, мы не изучали именно человеческую анатомию, но между двумя нашими расами не так уж много отличий — свидетельством чему служат бесчисленные потомки смешанных браков. В частности, коленная чашечка устроена совершенно идентично у обеих рас: кость, хрящ, мениск и все такое прочее. Когда же в это великолепное творение Матери-Природы попадает быстролетящий кусочек свинца… на получившийся в результате фарш очень затруднительно опереться даже движимому магией мертвецу.
— Отличная идея, — сержант Флеминг уже уронил свой мешок и теперь деловито манипулировал с прицельной планкой «винчестера». — Ползком эти бравые зеленые парни точно нас не догонят.
— Только не жгите патроны зря, — посоветовал Ханко. — Пусть подойдут поближе.
Флеминг, оскалившись, подмигнул проводнику, приник щетиной к прикладу — и еще один неупокоенный, покачнувшись, упал на снег.
Забавно, как быстро меняется настроение у людей. Подавленно-гнетущая атмосфера исчезла, словно унесенная порывом ветра, сменившись шуточками по адресу плетущихся за нами мертвецов, спорами на тему, откуда они взялись — толстенький астролог и девушка при этом едва не подрались из-за подзорной трубы. Профессор утверждал, что большую часть неупокоенных составляют древние скандинавы, которые, согласно некоторым легендам, достигали порой берегов этого континента. Линда же с не меньшим жаром настаивала, что зомби при жизни были обычными карибскими пиратами. Трое же поочередно сменявших друг друга стрелков — к Флемингу присоединились Юлла и Малыш Уин, тогда как Ханко вновь занял свое место во главе каравана — почти сразу же устроили негласное соревнование. Предметом спора стало максимальное количество неупокоенных, отстреливаемое за один заход. В итоге победителем оказался гном, сумевший «охромить» сразу четырнадцать тварей. Его соперники принялись дружно сетовать на то, что зомби было мало — «слишком быстро-де они кончились».
Наконец мы поднялись на гребень.
— Почему стоим?
— Дальше этого места, — медленно произнес Крис, — я еще никогда не заходил в Запретные Земли. И не один из известных мне проводников — тоже. Те полдюжины бездельников, которые после третьего стаканчика принимаются расписывать свои подвиги «в самом сердце Запретных Земель», расходятся в деталях уже после второй фразы.
— Но, — предположила я, — возможно, один из них все же побывал там?
— Лучше на это не надеяться, мисс, — Ханко, заслонив глаза рукой, вгляделся вперед. — Никто не знает, что находится там, впереди… а те, кто узнал, уже не поделятся этим знанием с другими.
— Там — Зло!
Короткая фраза прозвенела, словно упавшая на камни сосулька. Я резко обернулась — Николай стоял, скрестив руки на груди, и тонкие губы на бескровном лице кривились в жутковатой пародии на усмешку.
— Эт-точно, — Ыыгыр Ойхо Третий, зажав большим пальцем левую ноздрю, шумно прочихался, утерся одним из свешивавшихся с его шапки хорьковых хвостов и продолжил: — Там свило гнездо самое что ни на есть всамделишнее Зло, какого вы, люди, еще никогда не видали!
— А ты, значит, видал?
— Не-а. Я шо, на собственное чучело похож? Ни один гобл в те горы не сунется. Так предки велели, а они, — веско добавил шаман, — были не чета нам.
— Предки? — развернувшись к нему, быстро спросила Линда. — Значит, это Зло появилось там сравнительно недавно?
— Ййдит знает, — равнодушно отозвался Ыыгыр Ойхо Третий, — а нам это ни к чему! Мы, гоблы, никогда не старались запомнить, сколько лун прокатилось по небу. И самый старый герой в наших гимнах живее дюжины трусливых псов, сдохших последней весной.
— А кто еще, кроме вашего Ййдита, — настойчиво произнесла мисс Пума, — может ответить на этот вопрос?
— Тролли. Это они жили в этих горах… и спустились с них, когда Зло пришло сюда.
— Все?
— Нет, не все. Те, кто остался — умерли!
— Веселенькая перспективка, — сержант Флеминг озабоченно поправил шляпу, после чего оглянулся назад — проверить, как чувствует себя ползущее за нами мертвое войско.
— А что, обойти это гнездилище никак нельзя?
— Можно, — сказал шаман, и то, как он при этом выпятил клыки, мигом навело меня на ряд неприятных предположений. — Есть и другой путь… под горами. Там, правда, крюк… миль в сорок.
